В мире идет процесс первоначального накопления невещественного характера, которое создает основу для новой социальной системы, используя возможности цифровых технологий. О контурах этой системы и их теоретическом осмыслении рассказал на «День ТВ» историк и мыслитель Андрей Фурсов, представляя книгу Шушаны Зубов (Shoshana Zuboff) «Эпоха надзорного капитализма» или «Эпоха капитализма слежки» (The Age of Surveillance Сapitalism). Знакомим читателя с наиболее важными моментами выступления.
Зубов пишет, что надзорный капитализм — это контроль не над средствами производства, а над средствами модификации потребления. То есть главный фактор, который отчуждается, — это поведение, отмечает Фурсов.
«Она пишет о том, что Google изобрел надзорный капитализм так же, как в начале XX века компания General Electric изобрела менеджериальный капитализм и массовое производство. Ну, и вместе с Google – это Microsoft, Facebook и так далее. И продукты вот этого надзорного капитализма не являются продуктами стоимостного обмена, что характерно для капитализма. Они не создают конструктивные отношения «производитель – потребитель», они упаковывают наше поведение, привычки и опыт таким образом, что они служат чужим интересам. Человек становится сырьем.
И вот этот надзорный капитал знает о нас все, а мы о нем практически ничего. Если промышленный капитализм процветал за счет и в ущерб природе, то вот этот информационный капитализм строится уже за счет человеческой природы. Но в том-то и дело, что это уже не капитализм. Потому что капитал — это овеществленный труд, который реализует себя как самовозрастающая стоимость. Если речь идет о контроле над социальным поведением посредством того, какие у тебя потребности, сколько ты кликаешь — и это фиксируется, — это уже не капитализм. Здесь уже объектом присвоения является сам человек«, — рассказал Фурсов.
Иногда новую систему называют цифровым феодализмом. Это ошибка, подчеркивает историк. При феодализме отчуждались внешние по отношению к человеку факторы, прежде всего воля распоряжаться землей. ИТ-корпорации отчуждают волю человека по отношению к нему самому, его потребности и целеполагание.
«В 2004 году гугловский Gmail начал сканировать личную переписку в целях использования ее для рекламы. В 2007 году «Фейсбук» запустил проект «Бикон» как новый способ социального распространения информации. На самом деле он позволил рекламщикам «Фейсбука» отслеживать пользователей, раскрывая их покупки без их разрешения. В 2010 году Марк Цукерберг заявил: приватность более не является нормой. То есть возник новый вид экономической власти, но за этим следует и политическая власть. Зубов говорит, что citizens превратились в netizens — жителей сети. А они лишены права на приватность. Как только вы вошли в сеть, с вашей приватностью закончено».
«Очень интересный термин — прибавочный поведенческий продукт. То есть поведение становится прибавочным продуктом. В отличие от промышленных предприятий «Гугл» отчуждает в качестве прибавочного продукта поведение человека. То есть человек отчуждается в целом как потребляющий индивид. Его обволакивают паутиной потребленческой информации. Никому и в голову не приходило, что это не просто новый вид эксплуатации, а новый вид отчуждения человека. Причем он вошел в виде очень удачного гаджета. Субъектом выступает «Гугл» и комплекс платформ. Они собирают данные о поведении людей. То есть формируется человек, уже приспособленный к «Гуглу» и зависимый от него. Это не результат внутреннего развития цифровых технологий. Непосредственно из цифровых технологий это не вырастает. Это социально-экономическая конструкция. Технологический уклад есть следствие социальной системы, а не наоборот», — заявил Андрей Ильич.
Если массовое производство стремилось создать новые источники спроса, то «Гугл» и подобные корпорации строят бизнес вокруг растущего спроса рекламщиков.
«Человек, который кликает на компьютере и что-то заказывает, думает, что он потребитель. Нет! Он сырье. О нем собирается информация. Реальный потребитель «Гугла» — рекламщик. А человек — живая нефть. Отсюда и атмосфера полной секретности на «Гугле», — подчеркнул Фурсов.
«Мы подходим к важному понятию — первоначальному накоплению. В свое время некапиталистическое первоначальное накопление создало основу капитализма, поскольку любая система возникает на внесистемных предпосылках. То, что делает «Гугл», — это и есть первоначальное накопление, только не капитала, а некапиталистических активов для нового строя. Причем проходит это как-то незаметно для основной массы людей. В XVI веке, когда были огораживания, это было очевидно: людей сгоняли с земли. Сегодня людей изгоняют из их самости, которая обеспечивает свободу выбора. Впрочем, работает и материальный процесс — уничтожение малого и среднего бизнеса. Таким образом расчищается площадка для нового строя. И в таких структурах, как «Гугл», происходит взаиморастворение власти и собственности. Потому что если ты контролируешь поведение людей, это уже не собственность, — это власть.
Идет установление корпоративно контроля над определенными зонами, где действуют не государственные законы, а правила данной корпорации. То есть происходит институционализация свободы подобных структур от общества. И в самих этих структурах сложная трехклассовая система акционирования, а наверху — один-два человека. Они и принимают все решения, это «жрецы». Они завязаны на спецслужбы, глубинное государство, банки. То, что Зубов назвала надзорным капитализмом, и глубинная власть — это две формы вызревания принципиально нового посткапиталистического строя. ИТ-корпорации конструируют и претендуют на беспрецедентные по масштабам общественные территории, которые еще не охвачены законом, например киберпространство. Они и двинулись туда. Здесь аналогия с XVI веком в истории капитализма. Североатлантический субъект создавал его в морской зоне, которая не регулировалась никак (пиратство, рейдерство). И захватили эту территорию. То же самое происходит сейчас.
Хозяева этих процессов становятся «жрецами информации». Они решают, какая информация идет обществу, какая секретится, а какая вбрасывается. Получается, что это разделение знания. Есть знание для массовки и закрытые знания. Цифровизация выступает как орудие лишения прав. Власть этих структур имеет своим источником логику накопления контроля над поведением. Это принципиально некапиталистический строй. Термин «эксизм» отражает суть этих структур. Они лишают огромную часть населения доступа (access) к знанию. «Сбер», который получил огромные права в модификации образования, — это и есть отсечения огромной части населения от знания и образования. И очень символично, что люди из «Сбера» притащили на Санкт-Петербургский форум Даню Милохина. Это и есть символ массовки, которая нужна платформам», — рассказал Фурсов.
