Все блоги, станции, телепередачи, ток-шоу, политические аналитики, социальные мыслители наперебой, денно и нощно — о переговорах. О Стамбуле, о шансах, о начальных условиях, о конечных результатах. Версии, гипотезы, утечки… Это напоминает гигантское зыбкое облако пыли. Оно забивает уши, ноздри, глаза, сквозь него ни продохнуть, ни увидеть.
Но в центре этого облака крохотная, как точка, сверхплотная сердцевина – сами переговоры. Внутри запаянной, скрытой от глаз реторты собрались гигантские силы, государственные тайны, смертоносные вызовы, жуткие катастрофы. На этих переговорах встречаются не просто люди, дипломаты, умницы, хитрецы, лукавцы. На этих переговорах огненными кромками трутся континенты, взбесившиеся земные платформы налезают одна на другую, хрустят, готовы поставить планету на дыбы. И горстка сидящих за переговорным столом людей пытаются смирить эти взбесившиеся платформы, упаковать их в общую картину мира, которая ещё не создана, а сотворяется в ходе самих переговоров, имея загадочное, непознанное, выходящее за пределы дипломатии, связанное с сокровенным знанием начала и конца мира.
Среди российских переговорщиков, людей несомненно достойных, искушённых, мало тех, кто известен широкой публике. Они — люди политических глубин, представители военной и чиновничьей бюрократии. И лишь один Владимир Ростиславович Мединский известен обществу. За ним — мощное идеологическое начинание, которое он искусно и последовательно провёл в жизнь. И его «Мифы о России», где он отважно и яростно дал бой русофобии, лежат в основании множества нынешних, охвативших наше общество, начинаний. «Мифы о России» — это целая доктрина, в которой Мединский выступил против чёрной мифологии Запада, создавшего из России образ чудовища — свирепого, пьяного, бездельного, заслуживающего уничтожения. Мединский в своих работах последовательно, камень за канем разрушает кладку чёрного застенка, куда западная сатанинская историософия заточила Россию. Он осуществлял свою доктрину, став министром культуры. Его усилиями проведена реставрация сотен архитектурных и художественных памятников. И, разрушая кладку русофобских крепостей, Мединский возводил здание новой постсоветской культуры. Все, кто мчится по Новорижскому шоссе на северо-запад, видят мощный, печальный грозный памятник советскому солдату, окружённому мистическими журавлями. Идея памятника принадлежит Мединскому.
Трёхлетняя Специальная военная операция не богата именами солдат и полководцев, известных народу. Великая Отечественная война наполнила русскую историю великими именами. Полководцы Жуков, Рокоссовский, Конев, Ватутин, Черняховский, Рыбалко, Доватор, Катуков — все имена живы, почитаемы, отлиты в бронзе, запечатлены в холстах. Бессмертны герои сталинского синодника, отдавшие жизнь за Родину. Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, 28 гвардейцев-панфиловцев, «Молодая гвардия», Талалихин, Гастелло, Лиза Чайкина, Карбышев — этим именам не умереть, как не умереть Пересвету и Ослябе.
Руководство афганской войны забыто, кроме Громова, славного тем, что он закончил войну, вывел войска через Пяндж с развёрнутым красным знаменем. И этот уход породил множество других уходов — из Средней Азии, с Кавказа, из Восточной Европы, из Прибалтики, с Украины. Сороковая армия и её военачальники были оболганы, осквернены, их вымарали из истории. Народ помнит и любит Аушева и Руцкого – истинных героев страны. Но государство, которое вывернуло себя наизнанку мездрой наружу, не успело рассказать народу о солдатах афганской войны, среди которых было много героев, мучеников, достойных эпоса. Чего стоят те пленные советские воины, которые подняли восстание в тюрьме Бадабер и бились до последнего, оттаивая свою военную честь и доблесть.
Чеченские войны запечатлели в народной памяти имена Рохлина, Шаманова, Трошева, а также Павла Грачёва, обещавшего взять Грозный одним десантным полком и погубившего в ту трагическую ночь майкопскую бригаду. Среди солдат чеченской войны просияли народный святой Евгений Родионов и шестая воздушно-десантная рота, лёгшая костьми в чеченских горах. Множество подвигов, одолений остались неизвестными.
Трёхлетняя специальная военная операция погружена в белый шум и непрестанное говорение, однообразное мелькание поверхностных репортажей. Героями донбасской войны, любимыми, известными, воспетыми, стали Захарченко, Гиви, Моторола, Мозговой, бесподобный Александр Ходаковский. Это первая волна, которая выдержала чудовищное давление превосходящих украинских сил.
Но в последующие годы мы не слышим имён. Память жадно ищет и не находит героев. Сколько военкоров, сколько пишущих талантливых перьев! Но нет имён, нет поэм, нет романов. Война, которую ведёт на Донбассе Россия, не анонимна. Но её не могут олицетворять вороватые генералы, унылый, ушедший в тень министр обороны или безумный, как взорвавшаяся в руках граната, Пригожин. Война — кровавая, слёзная, молитвенная, победная — наградит родную историю именами подвижников и героев.
Военкоры, расскажите о героях специальной военной операции так, чтобы их именами называли детей, улицы и площади городов, чтобы просияли чудесные измученные солдатские лица, и мы увидели в них родных обожаемых, родненьких.
