В декабре 2025 года исполнится 100 лет со времени исторического XIV съезда ВКП(б). На нём произошло немало важного: в частности, Сталин столкнул лбами Г.Е.Зиновьева и Н.И.Бухарина, а сам, уйдя с “линии атаки”, выступил в качестве посредника, человека “золотой середины”. Зиновьев и Л.Б.Каменев обвинили зажиточные слои деревни в срыве хлебозаготовительной кампании и призвали к борьбе с “крестьянским уклоном” в руководстве партии, т.е. со Сталиным; на этой почве началось их сближение с Л.Д.Троцким, которого они в течение трёх последних лет не просто критиковали, а, в отличие от Сталина, поливали грязью. Каменев к тому же обвинил Сталина в диктате.
Это означало конец триумвирата “Зиновьев–Каменев–Сталин”, одержавшего победу над Троцким в 1923–1924 годах, и оформление блока старой и новой оппозиции. Политбюро по итогам съезда было усилено сторонниками Сталина (К.Е.Ворошилов, Л.М.Каганович, В.М.Молотов — последний сразу же после съезда начал разбираться с ленинградской парторганизацией, вотчиной Зиновьева); были упрощены условия приёма в партию, что объективно работало на укрепление роли и значения партаппарата, партноменклатуры и Сталина.
При всей важности перечисленного поворотно-веховым было другое. В докладе Сталина, принятом 559 голосами против 65, было проведено различие между полной (в одной стране) и окончательной (в мировом масштабе) победой социализма. Это было не что иное, как доктрина возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране. По сути, это был отход от линии мировой революции, т.е. победы в мировом масштабе как необходимого условия торжества социализма в отдельных странах. Иными словами, Сталин уходил от левого глобализма в духе Маркса, Парвуса, Троцкого и — при многих различиях между Лениным и Троцким, при том, что Ленин политически был личностью большего масштаба, чем Парвус и Троцкий вместе взятые, — Ленина, тем более что оба они многому учились у Парвуса, как бы это ни отрицал Ленин и его сторонники.
Доктриной “социализм в одной стране” Сталин вступал в идейный конфликт и со значительной частью руководства Коминтерна, всего лишь одной из ячеек которого формально считалась ВКП(б). Он смещал фокус борьбы за социализм с мирового (“глобального”) на страновой уровень. Это стало началом главным образом скрытого, но вполне ощутимого противостояния руководства Коминтерна и Сталина, на стороне которого, естественно, был партаппарат ВКП(б). И это понятно: с доктриной “одностранового социализма” партаппарат обретал полноценную (внутриэсэсэсэровскую) легитимность, так как последняя теперь не зависела от осуществления мировой революции, шансы на которую, особенно после мутноватого фиаско 1923 года в Германии, устремились к нулю, а серп и молот стали означать союз не немецкого пролетариата с крестьянской Россией, а русского пролетариата с русским же крестьянством в борьбе за светлое будущее. На аверсе рублёвой монеты 1924 года изображены крестьянин и рабочий, который, положив правую руку на плечо крестьянина, левой указывает ему на восходящее солнце новой жизни.
При сохранении риторики мировой революции группа Сталина начала превращение Коминтерна в орудие реализации преимущественно государственных интересов СССР, а мировая революция, как процесс превращения России/СССР в хворост глобального революционного пожара, этим интересам не соответствовала. С точки зрения определённой части мир-революционеров, прежде всего троцкистов, Сталин действовал как контрреволюционер-термидорианец, как “предатель революции” (Троцкий). Эта позиция понятна: планы глобалистов левого толка вступали в противоречие с интересами существования и развития СССР во враждебном капиталистическом окружении.
Забегая вперёд, отмечу: десятилетие с 1927-го по 1937-й было революцией Сталина, так же как десятилетие с 1917-го по 1927-й было революцией Ленина и его “гвардии”. Уже в 1937 году противники Сталина “ответили” ему, и его окончательную победу над “гвардейцами” и их “кардиналами” зафиксировал в марте 1939 года. XVIII съезд ВКП(б). Именно во время революции Сталина был воспитан советский модальный тип личности, который сломал хребет гитлеровскому Еврорейху, а затем восстановил страну, сделал её сверхдержавой и покорил космос.
Целью мировой революции в духе Парвуса, Троцкого и, конечно, Ленина (нередко его стыдливо убирают из этой компании, но из песни слов не выкинешь), а затем Третьего Интернационала было разрушение капитализма как СИСТЕМЫ, его институтов, в частности государства. В то же время целью финансового наднационального капитала, интернационала финансистов было разрушение существующей СТРУКТУРЫ капиталистической системы, но не самой системы — нужна была новая структура, в которой финансовый капитал закреплял бы своё олигархическое господство над промышленным капиталом и заменял государственное управление управлением на мировом уровне — мечта финансистов с 1773 года. Масштабное потрясение — мировая революция и/или мировая война эту структуру ломали. В краткосрочной перспективе цели Интернационала мир-революционеров и финансового интернационала совпадали — не случайно Троцкий говорил, что настоящие революционеры сидят на Уолл-стрит.
Мировая революция до сих пор греет сердца глобалистов как орудие слома системы в их интересах, в интересах их новой нормальности. Недаром, когда недавно Шваб давал дома интервью (есть в Сети на видео), над ним на книжной полке стоял бюст Ленина! Сначала я подумал, что это фейк, монтаж, и даже начал выяснять этот вопрос. Оказалось — не монтаж, но даже если бы это был фейк, по сути это ничего не меняет: Ленин как адепт мировой революции и земшарной власти близок глобалистам, как и Маркс.
Не случайно идеолог глобализма Жак Аттали с восторгом писал о Марксе, поскольку, по его мнению, Маркс сформулировал великолепную идею — мирового правительства, но только реализовывать её будет, согласно Аттали, не пролетариат, а крупная буржуазия. Мировая революция, “неосоциализм” — это сегодня орудие мировой верхушки в борьбе за создание посткапиталистического элитарного мира, где верхи и низы будут различаться как два биологических вида; на конференции в Институте сложности Санта-Фе в 2018 году эта схема была названа “антропологическим переходом”, и мировая революция элит планируется как средство реализации этой схемы.
Объективно Коминтерн и Фининтерн работали на создание площадки для выяснения отношений в будущем. С.А.Горяинов писал (по другому поводу): “В истории существуют достаточно короткие периоды, когда будущие противники вынуждены работать сообща исключительно ради создания прочных долговременных основ глобального конфликта, который определит мировой баланс”.
Лишая левых глобалистов locus standi — СССР в качестве базы, — Сталин таким образом косвенно наносил удар и по правым глобалистам, ломая их планы и вынуждая их делать ставку на иное средство разрушения существующей структуры — не на мировую революцию, а на мировую войну. 7 ноября 1927 года (кстати, именно с этого года октябрьские события 1917-го стали официально именоваться не переворотом, а революцией) в день десятилетия Октября и пятидесятилетия Троцкого троцкисты и их сторонники попытались организовать нечто вроде путча, однако рано утром в тот день по Москве демонстративно проехали конники Будённого с шашками наголо, остальное доработало ОГПУ — и путч провалился.
Два года спустя Троцкий был выслан из страны; показательно, что высылка Троцкого (символично: на корабле “Ильич”, который до революции назывался “Николай II”) совпала с поворотом международного финансового капитала к поддержке Гитлера как лидера, способного не только устроить мировой или, как минимум, общеевропейский конфликт, но и объединить Европу. Не случайно Ялмар Шахт в письмах европейским банкирам и финансистам убеждал их поддержать Гитлера, поскольку тот, придя к власти, сломает национальные государства в Европе, явную помеху для Больших финансов.
Итак, сто лет назад, на XIV съезде ВКП(б) Сталин в первый раз сорвал глобалистский проект сразу в двух его ипостасях — левой и правой. Его команда, опираясь на частично сохранившийся, пусть сильно ослабленный, потенциал Большой Системы “Россия”, на содействие некоторой части представителей разведструктур Российской империи и на противоречия в среде буржуинов (англосаксы — французы; бывшие союзники по войне — Германия; США — Великобритания; “условные Рокфеллеры” — “условные Ротшильды”), по сути, заменил проект “мировая революция” проектом “красной (социалистической) империи”.
