Часть I — Часть II — Часть III
***
Состояние советского общества Иосиф Сталин очень точно оценил в октябре 1925 года: «Мы до полной ликвидации Гражданской войны далеко ещё не дошли, и не скоро, должно быть, дойдём».
Но грандиозные успехи советской власти в преодолении раскола в обществе, в установлении социальной справедливости, повышении качества жизни, условий труда, ликвидации безграмотности, культурном развитии и т. п. позволили уже через десять лет после этих слов поставить вопрос о введении всеобщего равного избирательного права. Началась подготовка новой Конституции СССР.
Инициатором этих изменений был сам Сталин. В январе 1935 года он отправил членам Политбюро записку с обоснованием разработки и принятия нового Основного закона, указав, что нужно улучшить избирательную систему и уточнить социально-экономические основы.
Центральный исполнительный комитет СССР создал в феврале 1935 года Конституционную комиссию под председательством Иосифа Сталина. Значительная часть статей нового Основного закона была написана лично им.
Летом 1936 года началось всеобщее обсуждение проекта Конституции. В обсуждении приняли участие 50 миллионов человек — половина взрослого населения страны. Они предложили 154 тысячи поправок, замечаний и предложений, из которых более тысячи были неповторяющимися.
Новая Конституция была принята 5 декабря 1936 года. Она стала самой демократичной и прогрессивной конституцией в мире. В ней не было и намёка на классовую борьбу и мировую революцию. Это была Конституция победившего социализма, которая предоставила равные избирательные права всем гражданам государства.
Конституция чётко определяла полномочия Союзного центра (высшего органа власти и управления) и компетенцию республик. Она подтверждала статус СССР как централизованного государства, оставляя за республиками только вопросы местного значения.
Новая Конституция, кроме того, повышала эффективность управления и качество работы руководителей.
Сталинская революция сверху
В первые месяцы 1918 года Советская власть была установлена на огромной территории: от Минска до Владивостока, от Мурманска и Архангельска до Одессы, Ростова-на-Дону и Ташкента. Триумфальное шествие советской власти было обусловлено поддержкой широких слоёв населения, поскольку большевики с первых дней показали себя и патриотами России, и силой, способной решить накопившиеся противоречия.
Основу новой власти на этом этапе составили преимущественно низовые и средние управленческие кадры царской России — бывшие губернские и земские чиновники. Они прекрасно понимали, что затягивание решений многих насущных вопросов, рост смет на строительство необходимых объектов, выбор тех или иных подрядчиков, специфические расходы бюджета, устные распоряжения и т. п. были обусловлены коррупционными действиями их прежних начальников. Все эти разложившиеся казнокрады-коррупционеры из родовой аристократии: министры, губернаторы, градоначальники, депутаты, — опасаясь справедливого народного возмездия, бежали за границу. Большевики расчистили коррупционные плотины, открыли бюрократические шлюзы. Началось самое настоящее «живое творчество масс».
Несмотря на военные действия с интервентами и незаконными вооружёнными формированиями свергнутых эксплуататорских классов, выступивших против центрального правительства, в стране началась созидательная работа и выполнялась она с большим энтузиазмом.
Так, например, в 1918–1919 годах было создано 33 научно-исследовательских института. К 1923 году их количество достигло 55. Среди них: Центральный аэрогидродинамический институт (октябрь 1918 г.), Государственный институт прикладной химии (декабрь 1918 г.), Государственный институт народного здравоохранения, Институт контроля вакцин и сывороток, Санитарно-гигиенический институт, Микробиологический институт (ноябрь 1920 г.), Радиевый институт (декабрь 1921 г.) и другие.
Все вопросы решались по-деловому и без волокиты. Когда Юрьевский университет в Дерпте (Тарту) оказался под угрозой ликвидации из-за оккупации, органы советской власти изыскали сотни вагонов для перевозки имущества (уникальных книг, картин, музейных коллекций, лабораторного оборудования), восьми сотен студентов, 130 семей профессорско-преподавательского состава в Воронеж. Там были подобраны квартиры для сотрудников, жильё для студентов, учебные аудитории для четырёх факультетов университета, для переоборудования которых были выделены необходимые ассигнования. Решение об учреждении университета в Воронеже было принято в конце мая 1918 года, а уже в начале ноября начались полноценные занятия. К началу 1919 года в университете обучалось около десяти тысяч студентов!
Ещё один пример из Воронежа: из-за экономического кризиса и затянувшейся войны в 1916 году было заморожено строительство комплекса зданий Сельскохозяйственного института. В 1918 году профессура института обратилась к Ленину с просьбой о выделении финансирования для завершения строительства. Необходимая сумма составляла 6,5 миллиона рублей. Владимир Ильич распорядился немедленно выделить запрашиваемые средства, оформив своё решение отдельным декретом. Благодаря этому ленинскому декрету учебный корпус Воронежского СХИ был достроен и принял первых советских студентов-аграрников уже в 1919 году. В 1921–1922 годах были возведены дополнительные корпуса, лаборатории, общежития и заложен парк-дендрарий.
Или такой пример: Архангельск и Мурманск были освобождены от иностранных интервентов (британских, американских, канадских, французских военных) и белогвардейцев весной 1920 года. И уже через несколько месяцев началась подготовка экспедиции Николая Урванцева на Таймыр: формировалась команда, закупались необходимые припасы и снаряжение, а также разрабатывался план исследований. В 1922 году экспедиция добралась до верховьев реки Пясины, определив место под строительство будущего медно-никелевого комбината и города Норильска.
И таких примеров десятки тысяч по всей нашей необъятной Родине!
В созидательный труд включились все слои населения страны.
Дворянин Владимир Михалков, отец известного советского поэта Сергея Михалкова, так объяснял свой «социалистический приоритет»: «Россия выбрала себе другую власть. Я — русский человек, и я не буду бороться с этой властью, я буду работать, служить своему народу…» Владимир Александрович, как и всякий верующий человек, считал, что долг перед Отечеством и народом превыше политических разногласий. Другой власти в тот момент не было, и саботаж или борьба с существующей властью не могли принести пользу народу.
Постепенно происходила ротация кадров: в руководители выдвигались толковые вчерашние рабочие и крестьяне, ставшие членами партии большевиков. Они вполне соответствовали тому жестокому времени, когда управленческие решения принимались в условиях ограниченного ресурса и ради стабильности и развития приходилось прибегать к «закручиванию гаек» в отношении гражданского общества.
С течением времени число управленческих должностей увеличивалось, росла и нагрузка. Это было обусловлено и выстраиванием вертикали власти, и развитием социалистической экономики. Несмотря на частую ротацию кадров, стали формироваться кланы по дружескому, национальному или криминальному принципу. Советский работник, совершивший должностное нарушение, о котором знал его руководитель, но не знали правоохранительные органы, становился, зачастую, «винтиком» сообщества, которое работало уже не в интересах дела, а в интересах своего «патрона». Складывалась параллельная система на основе неформальных личностных отношений, которая игнорировала официальную властную вертикаль.
Прикрываясь былыми заслугами времён Гражданской войны, в стране стали появляться «региональные бароны» и их приспешники, которые уже не соответствовали задачам нового времени, они не могли работать, не хотели учиться и очень не хотели уходить, уступая своё место другим, более грамотным и эффективным.
Сталин называл таких партийных бюрократов «подрывными элементами», мешавшими делу социалистического строительства. «Помимо неисправимых бюрократов и канцеляристов, насчёт устранения которых у нас нет никаких разногласий, есть у нас ещё …один тип работников — это люди с известными заслугами в прошлом, люди, ставшие вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков. Это те самые люди, которые не считают своей обязанностью исполнять решения партии и правительства и которые разрушают, таким образом, основы партийной и государственной дисциплины. На что они рассчитывают, нарушая партийные и советские законы? Они надеются на то, что Советская власть не решится тронуть их из-за их старых заслуг. Эти зазнавшиеся вельможи думают, что они незаменимы и что они могут безнаказанно нарушать решения руководящих органов», — так хлёстко охарактеризовал Иосиф Виссарионович складывающуюся советскую бюрократию. Он требовал «разоблачения и изгнания из аппаратов управления неисправимых бюрократов и канцеляристов», «снятия с постов …очковтирателей и болтунов», «чистку партии от ненадёжных и переродившихся людей».
Коммунист, подобно любому порядочному человеку, должен обладать скромными материальными желаниями и бесконечными стремлениями к духовному развитию. К сожалению, реальность не всегда соответствовала этому идеалу. Коммунистов по образу жизни, устремлениям, мировоззрению было гораздо меньше, чем просто членов партии — «коммунистов на словах».
Иосиф Сталин стремился улучшить качество работы руководящих кадров, избавившись от неэффективной и коррумпированной верхушки, чья деятельность порождала народное возмущение.
Кроме того, на статусных должностях находились многочисленные выдвиженцы Троцкого, Зиновьева, Бухарина, Рыкова. Их бывшие патроны не отказывались от реванша и плели сети заговора, выстраивая контакты и с представителями иностранных политических, военных и деловых кругов.
Иосиф Сталин осторожно, но последовательно, выдавливал оппозицию из политического руководства. При этом поначалу относился к «поверженным вождям» весьма либерально.
Когда весной 1933 года Зиновьев из ссылки в Кустанае прислал в ЦК партии покаянное письмо о том, что осознал свою главную ошибку в вопросе о возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране, то по предложению Сталина ссылка ему была отменена, он вернулся в Москву в свою квартиру на Арбате. Встретился со Сталиным и получил работу в журнале «Большевик». То его письмо было опубликовано в «Правде». «Отрицая эту возможность, — писал Зиновьев, — я воображал, что зову партию идти по ленинскому пути. Между тем, на деле я тащил её на путь троцкизма…» В конце года Зиновьев, вместе с Каменевым, был восстановлен в партии.
Но и в литературном творчестве, готовя статьи для журнала, Зиновьев не удержался от своих «левацких» увлечений: уповал на мировую революцию, внушал бездумный оптимизм о быстрой победе в грядущей войне — такое шапкозакидательство расхолаживало население. Устремления крайне левого толка публиковались в журнале «Большевик» в то время, когда СССР избавлялся от радикализма: вступил в Лигу обществ Красного Креста, готовился к вступлению в Лигу наций, вёл активную дипломатическую работу с европейскими странами.
После публикации одной из работ Энгельса, в которой сквозила русофобия, Зиновьев в сентябре 1934 года был уволен из редакции журнала. Но, вероятно, не сильно опечалился, т. к. убыл на два месяца на отдых в Кисловодск в правительственный санаторий.
Трагическое событие в Смольном, где 1 декабря 1934 года был убит ближайший соратник и друг Сталина Сергей Миронович Киров, роковым образом повлияет на судьбу Зиновьева и других оппозиционеров.
Убийца Сергея Кирова — Николаев — неуравновешенный человек, бывший партийный работник, потерявший должность и жену, на допросах показал, что на решение убить Кирова повлияло общение с членами зиновьевской «ленинградской оппозиции». Каждый новый арестованный по делу, так или иначе, был связан с Зиновьевым. Следствие, которое вёл заместитель наркома НКВД Ягоды — Агранов, пришло к выводу о существовании двух подпольных террористических центров: «Ленинградского» и «Московского», во главе которых стояли, соответственно, Зиновьев и Каменев.
Зиновьев взял на себя «морально-политическую ответственность» за убийство. Арестованные по делу дали показания, что «вожди — Зиновьев, Каменев — настроены непримиримо к партруководству, что пребывание Сталина у руководства ВКП(б) совершенно нетерпимо, что ясна необходимость свержения Сталина». Зиновьев давал путанные и противоречивые показания, которые в итоге привели его с Каменевым на скамью подсудимых. Процесс по их делу проходил в Ленинграде в январе 1935 года. Зиновьев признал себя виновным и был осуждён на 10 лет тюремного заключения. Каменев — на 5 лет. В тюрьме для них были созданы благоприятные условия: книги, бумага, питание, прогулки — всё они получали без ограничений. В политизоляторе Зиновьев написал пространную исповедь «Заслуженный приговор» на 308 машинописных страницах.
Но вскоре Зиновьев и Каменев были привлечены к ответственности по делу «Антисоветского объединённого троцкистско-зиновьевского центра». Вместе с ними на скамье подсудимых оказались Мрачковский, Дрейцер, Рейнгольд, Пикель, Гольцман, Фриц-Давид, Ольберг, Берман, Лурье и другие. Процесс над ними был открытым и состязательным. Его посетили иностранные журналисты и дипломаты. Он стал мировой сенсацией. Зиновьев и Каменев признали свою вину. Их сообщники планировали убийство Сталина, рассчитывая, что «Политбюро, оставшись без Сталина, за которым идут массы, останется без вождя и без масс и признает руководство Зиновьева и Каменева», и были приговорены к расстрелу. В августе 1936 года приговор был приведён в исполнение.
В те годы состоялись три открытых судебных процесса, государственным обвинителем на которых был прокурор Союза ССР Андрей Вышинский.
Второй Московский процесс проходил целую неделю в конце января 1937 года. Среди обвиняемых — Радек, Пятаков, Сокольников. 13 человек были расстреляны, четверо получили длительные тюремные сроки.
Третий Московский процесс шёл двенадцать дней марта 1938 года. Главные обвиняемые — Бухарин, Рыков, Ягода. Большинство подсудимых были приговорены к расстрелу. Им вменялось в вину сотрудничество с западными разведками, организация вредительства в экономике, подготовка террористических актов и заговоров с целью захвата власти.
Все эти процессы проходили в Доме Союзов в Москве. Они широко освещались в советской и мировой прессе, на них присутствовали иностранные журналисты и послы, работники Коминтерна.
В годы перестройки стал распространяться миф, что процессы эти были сфальсифицированы, а признательные показания получены под давлением и пытками. Сейчас эти мифы развеяны. Вина обвиняемых была доказана, почти все они признались в своих преступлениях, давали показания друг на друга. В следственном изоляторе для них были созданы приемлемые условия содержания. Многие из них занимались литературной работой. Николай Бухарин, например, в период следствия написал обстоятельное исследование «Социализм и его культура», философский трактат «Философские арабески», роман о детстве «Времена». Этот ненавистник Сергея Есенина и покровитель Осипа Мандельштама написал в изоляторе целый поэтический том — 120 стихотворений на 340 страницах.
Осуждённые видные партийные и государственные деятели имели богатый революционный, в том числе террористический, опыт подполья, имели связи с заграницей, сформировали плеяду выдвиженцев. У них были все возможности для организации заговора, свержения высшего политического руководства государства и захвата власти.
Полагаю, если бы не угроза новой мировой войны, то их судьба была бы не такой трагичной, им была бы сохранена жизнь. Но в это время мир стремительно скатывался к новой глобальной войне. Иосиф Сталин считал войну неизбежной и готовил к ней Советский Союз. Готовил индустриализацией, коллективизацией, дипломатией, повышением качества жизни граждан, воспитанием патриотов.
Новая военная доктрина и модернизация вооружений привели к конфликтам в военном ведомстве. Но ещё большие конфликты были вызваны кардинальной сменой внутренней и внешней политики. По сути, мы отказались от идеи мировой революции. В декабре 1936 года в интервью американскому журналисту Рою Говарду Сталин заявил: «Экспорт революции — это чепуха. Каждая страна, если она этого захочет, сама произведёт свою революцию, а ежели не захочет, то революции не будет. Вот, например, наша страна захотела произвести революцию и произвела её, и теперь мы строим новое, бесклассовое общество. Но утверждать, будто мы хотим произвести революцию в других странах, вмешиваясь в их жизнь, — это значит говорить то, чего нет и чего мы никогда не проповедовали».
В этом же интервью он рассказал о грядущих выборах по новой Конституции: «Вам кажется, что не будет избирательной борьбы. Но она будет, и я предвижу весьма оживлённую избирательную борьбу. У нас немало учреждений, которые работают плохо. Бывает, что тот или иной местный орган власти не умеет удовлетворить те или иные из многосторонних и всё возрастающих потребностей трудящихся города и деревни. Построил ли ты или не построил хорошую школу? Улучшил ли ты жилищные условия? Не бюрократ ли ты? Помог ли ты сделать наш труд более эффективным, нашу жизнь более культурной? Таковы будут критерии, с которыми миллионы избирателей будут подходить к кандидатам, отбрасывая негодных, вычёркивая их из списков, выдвигая лучших и выставляя их кандидатуры. …Наша новая избирательная система подтянет все учреждения и организации, заставит их улучшить свою работу. Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти».
Этот курс Сталина на демократизацию встретил сильное сопротивление и левых радикалов, и правых уклонистов, которых было множество в армии, в НКВД, в аппарате Коминтерна, в региональных органах власти.
Выборы в Верховный Совет СССР по новой Конституции позволяли осуществить обновление кадров практически безболезненно. К сожалению, мирной ротации кадров провести не удалось. На пленуме ЦК в июне 1937 года руководители региональных комитетов партии Эйхе, Постышев и Хрущёв призвали создать внесудебные органы — тройки — для «зачистки» антисоветского элемента, который вернулся из ссылки в результате инициированной Сталиным реабилитации «лишенцев» (в 1936 году были восстановлены гражданские права кулаков, высланных в период коллективизации; были сняты ограничения на службу казаков в Красной Армии, предоставлены избирательные права священнослужителям). По мнению Эйхе, Постышева и Хрущёва, они могли провести своих депутатов в советский парламент.
Коллективно было решено, что регионы должны предоставить на утверждение в Политбюро составленные вместе с органами НКВД списки тех, кого надо привлечь к ответственности.
С января 1938 года по инициативе Сталина начался новый этап — Великая чистка. Он продлился до ноября 1938 года и завершился бериевской реабилитацией. Когда в 1938 году виновных в незаконных репрессиях и погрязших в коррупции руководителей арестовывали, народ ликовал, и авторитет Сталина поднялся на высочайший уровень.
Великая чистка привела практически к полному замещению высшего руководства. Была вычищена и вся «грибница» сверху донизу.
Ожидание большой войны (а с 1937 года бюджет страны стал по расходным статьям бюджетом военного времени) потребовало обратить пристальное внимание на армейские кадры. Наличие пятой колонны в среде военных побудило руководство страны к чисткам среди командного и начальствующего состава Красной Армии. Был раскрыт и обезврежен заговор маршала Тухачевского.
Из НКВД вычищались ставленники Генриха Ягоды и даже завербованные осведомители, а также агенты-провокаторы. В условиях надвигающейся войны было трудно разобрать, являлись ли созданные бывшим наркомом НКВД Ягодой псевдоподпольные организации чекистской агентурной сетью или готовились им для захвата власти.
Особое внимание было обращено и на нелояльных к советской власти служителей церкви. Перепись населения 1937 года показала, что до четверти населения относит себя к православным верующим. А наши враги планировали использовать религиозный фактор в будущей войне, учитывая, что Русская православная церковь за границей (РПЦЗ) стояла на русофобских, антисоветских позициях, сотрудничала с гитлеровской Германией и спецслужбами враждебных России государств. Это, собственно, и произошло в июне 1941 года: архиереи РПЦЗ благословили Гитлера на «освободительный поход» против Советской России. Только это их послание не возымело действия в России — все адресаты уже находились «в местах отдалённых».
Таким образом, в период с июня 1937 по ноябрь 1938 года, решая вопрос обновления состава руководящих кадров, высшее политическое руководство страны столкнулось со множеством вызовов, которые требовали немедленного реагирования. Несмотря на все трудности, мы смогли предотвратить у себя повторение испанских событий, когда из-за большого числа предателей правительство Народного фронта — коалиция левых сил — проиграло мятежникам генерала Франко.
Время великих свершений
Иосифу Виссарионовичу Сталину удалось осуществить масштабную кадровую революцию, обеспечив молодым специалистам карьерный рост и продвижение по служебной лестнице. Победа в этой революции была зафиксирована на XVIII съезде партии в марте 1939 года. Фактически с этого времени Иосиф Сталин стал первым человеком в стране — вождём с неоспоримым авторитетом. Он был уже не одним из лидеров партии, а лидером нации. Этот свой статус он закрепит в мае 1941 года, когда станет главой советского правительства.
Фактически, в 1939 году в нашей стране полностью завершилась Гражданская война. Сталинская Конституция зафиксировала не классовый, а общенародный характер Советского государства.
30-е годы ХХ века были уникальным временем для России: периодом становления нового хозяйственного уклада, отладки государственного аппарата, строительства нового общества. Свершения тех лет позволили России сохраниться до сегодняшнего дня.
Это была целая эпоха, когда росло качество жизни населения, небывало развивалось народное образование, завершилось формирование русского национального самосознания. Ведь именно в результате культурного русоцентризма 30-х годов Александр Пушкин стал нашим национальным поэтом. Тогда же появились предпосылки для выхода Русской православной церкви из глубокого «кризиса смыслов». В результате демократических политических реформ наша страна стала самой свободной и демократической страной тогдашнего мира.
Это было время непрерывных великих свершений, которыми мы с полным правом можем гордиться.
