ВАТНИЧЕСТВО КАК НАИВЫСШАЯ СТЕПЕНЬ ДЕМОКРАТИИ
Захар Прилепин
Не так давно ведущим украинским писателям предложили обсудить ситуацию на Украине с русским писателем: публично, в рамках немецкой литературной конференции. Подальше от Киева и от Москвы.
Мне предложили выступить в качестве этого самого русского писателя. С той стороны согласился Андрухович. У меня спрашивают: будешь с Андруховичем говорить? Я говорю: да ради Бога. Но Андрухович вдруг отказался.
Предложили Жадану тогда. Жадан согласился. Мне говорят: а с Жаданом будешь общаться? Я говорю: чего бы нет, Жадан — отлично. Но Жадан подумал и тоже отказался. Я говорю: вот так ни фига себе.
Ведущий украинский критик Юрий Володарский немедленно по этому поводу написал в блоге, что Андрухович и Жадан просто не хотят со мной разговаривать. Не знаю уж, кто его уполномочил заступаться за двух здоровых лбов: «Не трогай их, понял?! Не видишь, им просто противно?!». Вижу-вижу. Не слепой.
История эта напомнила мне другую, тоже связанную с украинскими писателями. В 1986 году мистер Горбачёв объявил в СССР перестройку и демократизацию. Уже летом 1987 года руководство Союза писателей Украины (Мушкетик, Павлычко, Олийнык) в обращении к Верховной Раде предложило ввести повсеместное изучение украинского языка и выступило за отмену права родителей выбирать какой язык учить их детям — украинский или русский. Только украинский.
Вы подумайте: писатели предложили! Самыми первыми! А то их, видимо, не слишком читали на украинском! Никак не могли люди добрые по достоинству оценить прозу Мушкетика.
В течение прошлого года, надо сказать, мои книги на Украине продавались лучше, чем книги Андруховича и книги Жадана вместе взятые. И Мушкетика тоже. Эта информация была открыта — рейтинги книжных продаж на Украине мог посмотреть всякий. Теперь, правда, по просьбе нескольких украинских писателей, мои книги изъяты из большинства украинских книжных сетей. Но разве об этом речь. Мы же не о книжных продажах собирались говорить в Германии, а о куда более важных вещах.
Но для украинских писателей эти вещи обсуждению не подлежат. А то вдруг европейцы услышат этот разговор и усомнятся в их непобедимой, тотальной, огромной правоте.
Лучшие писатели Украины — опытные полемисты, всегда готовы к диалогу, это традиция. Способность воспринимать и обсуждать интересы других народов — волей судьбы, оказавшихся на Украине (например, русского народа) — всегда были характерны для них. Жадан ведь как объясняет свой отказ встретиться. Он говорит: Эти люди меня обзывают фашистом! А раз так, о чём с такими людьми говорить. Характерно, что мою фамилию он не называет. «Эти люди».
Видимо, Жадан втайне догадывается о том, что за минувшие полтора года я никогда противоборствующую сторону «фашистами» не называл, тем более — Жадана, хорошего, на самом деле, писателя. Но в данном случае Жадан гонит. Врёт. Он не фашист, он врун. Не вижу никакой причины это скрывать.
Жадан считает случившееся на Майдане — революцией. Майдан он, будучи человеком «левых» взглядов, поддержал и героически, без иронии говорю, вёл себя в Харькове — когда местные «ватники и колорады» пытались под угрозой физического насилия поставить его на колени — он не встал.
А события в Донбассе Жадан считает контрреволюцией. И поэтому у него всё ровно в голове — сомнений минимум. Хотя этот образованный человек должен быть в курсе, что революцией называют смену политических и экономических формаций, а не переход власти от одной буржуазно-олигархической группировки к другой. Жадан наверняка знает матчасть, хотя делает вид, что не знает. Видимо, не судьба нам обсудить все эти щекотливые моменты.
Другой любопытной чертой ведущих украинских писателей является то, что до какого-то момента никто из них так и не посетил зону «АТО». Не полюбовался на бомбёжки, не привёз трофеи, не отчитался об увиденном.
В то время как из России в Донбасс, в том числе на передовую, ездили ещё год назад, и полгода назад, и не раз — Александр Проханов, Владислав Шурыгин, Эдуард Лимонов, Сергей Шаргунов; и далеко не только они.
Поэт Семён Пегов там уже второй год работает военкором, периодически вместе с ополченцами участвуя в штурмах, к примеру, аэропорта — но только с камерой и микрофоном, а не с автоматом. Говорят, Жадан с какого-то момента стал ездить в приграничные зоны с гуманитарным конвоем и передавать деньги на украинскую армию. Ну, быть может, быть может.
Но, по совести говоря, это из России могли сказать: дорогие коллеги, о чём с вами говорить — год назад, прошлым летом и прошлой осенью, когда шли самые жуткие бомбёжки Славянска, Донецка и Луганска, вас там не было, вы из Киева смотрели за развитием ситуации, что вы можете знать о происходящем?
Но мы так не сказали. Воспитанные люди. Демократы, можно сказать.
