Освобождение Пальмиры – выгодная инвестиция для России
Максим Шевченко
А. МИТНОВИЦКАЯ: Приветствуем Максима Шевченко, журналиста, члена Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека.
М. ШЕВЧЕНКО: Здравствуйте!
А. МИТНОВИЦКАЯ: Теперь в рамках «Позиции» я у Вас спрошу, есть ли у Вас что-то на чёрный день?
М. ШЕВЧЕНКО: Конечно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Много? По Вашей оценке, если говорить честно, то Вам будет достаточно? По данным опроса исследовательского холдинга «Ромир» накопили n %, а 73% не накопили вообще. Вы думаете, что у Вас уже всё сложилось?
М. ШЕВЧЕНКО: Нормально накопил. Кое-что я накопил, потому что я, во-первых, кредитами не пользуюсь принципиально и призываю всех отказаться от потребительского кредита.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я поддерживаю. Тоже не пользуюсь кредитами лет 10 уже.
М. ШЕВЧЕНКО: Во-первых, потому что нельзя поощрять ростовщичество – нам это запретил Бог, христиане мы, мусульмане или другие монотеисты. Во-вторых, потому что это яма, из которой нет выхода. Просто не берите кредиты, и у вас всегда будут деньги, которые вы будете тратить на какие-то конкретные вещи.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Буквально вчера читала затейливое интервью, в котором говорилось о гендиректоре сети магазинов. Наверно, их все замечали, магазины здорового питания, где продаются экопродукты. Он тоже говорил о том, что ни в коем случае никогда нельзя брать никаких кредитов. Занимайте у друзей, занимайте у всех, кого знаете. Главное – не платить никакому банку.
М. ШЕВЧЕНКО: Да.
А. МИТНОВИЦКАЯ: У нас по такой философии живёт огромное количество людей в стране.
М. ШЕВЧЕНКО: Я всегда даю в долг своим друзьям. Точнее я говорю: «Когда можешь, тогда отдашь. Завтра или через 10 лет отдашь».
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вы не ставите никаких временных рамок, границ?
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, практически не ставлю.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Наверно, потому что друзья надёжные. Это всё-таки другой разговор.
М. ШЕВЧЕНКО: Всякие деньги, которые ты отдаёшь ради Бога, Бог тебе вернёт, так или иначе, или заслугами в следующей жизни, или в этой жизни каким-то образом, необязательно деньгами, а чем-то ещё.
А. МИТНОВИЦКАЯ: У меня заготовлено много тем, давайте обсудим их в экспресс-режиме. Начнём с ядерного вооружения, одной из главных тем сегодня. Барак Обама призывает фактически разоружаться, а сами при этом действий в данном направлении не предпринимают. Дмитрий Песков говорит: «Мы не поедем ни на какие переговоры. Более того, у нас есть свои претензии к Соединённым Штатам». Как Вы оцениваете решение наших экспертов, надо ли ездить нам к ним на переговоры, обсуждать это? Или игнорировать?
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что на переговоры надо всегда ездить. Переговоры ни к чему тебя не обязывают.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Тем более интересно, что раз претензии есть, то почему бы не поехать и не высказать их? Меня это смутило.
М. ШЕВЧЕНКО: Да. А американцы пусть сами разоружаются. Зачем им столько ядерных боеголовок, скажите? Они начнут, и все остальные начнут разоружаться. На Северную Корею нужны все эти тысячи боеголовок? Северной Корее одной атомной бомбы хватит, если что.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Они же ещё нас такими агрессорами считают. Мы же у них – угроза национальной безопасности. Они не скрывают, в общем-то, ничего.
М. ШЕВЧЕНКО: Угрозы – ладно, а для нас они – угроза национальной безопасности. Ничего страшного в этом нет, что кто-то кому-то является угрозой.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Нам разоружаться не надо?
М. ШЕВЧЕНКО: Нам надо вооружаться. Куда разоружаться-то? Мы не вооружены. Даже в Сирии старые самолёты были. Надо перевооружить армию современным, не пятого уж поколения, но хотя бы «4+» вооружением, которое хоть как-то конкурировало бы с европейским натовским вооружением.
Пока армия в основном находится на уровне 80-х годов XX века, не полностью. Есть, конечно, какие-то современные системы, но они находятся очень выборочно, очень эксклюзивно. Нет единой системы управления войсками.
Всё это налаживается. По сирийской операции мы увидели, что семимильными шагами армия развивается. То, что мы наблюдали в Сирии, вселило в нас большую гордость.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Безусловно!
М. ШЕВЧЕНКО: Даже если учесть, что оружие, которое там применялось, было просто старинное.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но когда ведут разговоры о том, что нас надо довооружить, перевооружить, то встаёт вопрос финансирования. Тут начинаются разговоры, не слишком ли мы много тратим на оборону?
М. ШЕВЧЕНКО: Ну и что? Это деньги, инвестиции, которые вы вкладываете в развитие страны, в развитие науки, промышленности, технологий, в отличие от бесконечного потребительского кредита, который вы берёте.
Это же сказка, что гражданские технологии лидируют. Недавно я читал исследование. Нас убеждают в том, что конкуренция гражданских разных корпораций и есть двигатель прогресса. Ничего подобного! Только финансово ёмкие военные исследования являются лидерами научных исследований. И ядерные исследования, по большому счёту, были военными, и ракетные технологии были военными, и микроэлектроника была военной. Всё было военным, понимаете? А от военных исследований мы смотрим, можно ли это применить в нашем доме, чтобы это было безопасно, и увеличивало наш комфорт, допустим. И это так. Даже интернет был изобретён военными в военных целях.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Сейчас мы опять, так или иначе, коснулись кредитной темы. Я останавливаю голосование, которое мы запустили до Вашего прихода, чтобы не забыть.
У нас, оказывается, аудитория беднее, чем по данным опроса, потому что у «Ромира» было 73%, которые не накопили, а у нас – 82%.
М. ШЕВЧЕНКО: Это хорошо.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Почему?
М. ШЕВЧЕНКО: Потому что Христос сказал: «Кто ничего не имеет, тот ничего и не потеряет». Вы ничего не имеете, а Александр Солженицын в своём великом произведении «Архипелаг ГУЛАГ» сказал о том, что когда ты идёшь в лагерь, и ты думаешь: «Потеряю дом, потеряю семью», ты в этом лагере и останешься. Если ты перед воротами лагеря скажешь: «Оставь надежду всяк сюда входящий. И всё, что было в предыдущей моей жизни, не имеет значения», у тебя есть шанс выжить. Кто ничего не хочет сохранить, тому и терять нечего.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Логично. Тем более, возвращаться лучше в никуда, чем не возвращаться вовсе.
М. ШЕВЧЕНКО: Да.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Теперь перейдём к другому, путешествию. По-моему, это туризм чистой воды. Я говорю про визит Джона Керри в Москву. Хорошо он здесь провёл время, судя по всему, повстречался с тем, кем хотел повстречаться. Отдохнул на крыше отеля Ritz-Carlton, повидался с космонавтами. Мигом за 9 минут долетел от отеля до Кремля, провёл переговоры. Всё прекрасно. Потом вернулся в Соединённые Штаты и сказал своим журналистам в интервью, что Россия и США вовсе не союзники в Сирии. Как Вы это оцениваете?
М. ШЕВЧЕНКО: А они не союзники. Я никогда не считал их союзниками. Я считал, что воюя с ИГИЛ или с исламской антиасадовской оппозицией, мы воюем с США, блоком НАТО, потому что за спиной антиасадовской коалиции стоит Турция. Турция – член НАТО. В НАТО главная страна – США. Такая несложная трёхступенчатая логическая цепочка.
Наши пропагандисты уверяли всех, и меня тоже заставляли, говорили мне ещё осенью: «Как Вы можете? Максим, не говорите, что мы воюем с США в Сирии! Мы должны быть партнёрами!» Я говорю, что если мы по логике воюем с Западом, в Сирии мы конфликтуем с Западом, это конфликт не с исламским миром, а с Западом, который руками мусульман заставил их убивать друг друга, решая свои геополитические вопросы. Это очевидно.
То, что Керри приезжал сюда с ультиматумом, и вся эта лёгкость бытия, которую он показывает, лишний раз подтверждает, что на самом деле в кулуарах был очень жёсткий разговор, ультимативный. В чём он заключался? Во-первых, Керри – это уходящая натура. Он уходит вместе с администрацией Обамы, кто бы ни победил: Хиллари Клинтон, Дональд Трамп или, может быть, Берни Сандерс. Ещё ведь не определили это.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Да, у него тоже очень неплохие шансы.
М. ШЕВЧЕНКО: Да. Хотя Керри – мужчина приятный, симпатичный и хороший, настоящий американец. Я лично против него ничего не имею, хороший госсекретарь. Дай Бог каждому государству такого министра иностранных дел: ясного, чёткого, сильного.
Но в чём ультиматум-то? Ультиматум в том, что или вы сейчас поддержите, условно, будете перестраиваться под возможную победу демократов, или, когда демократы придут к власти, вам всем будет конец.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Это очевидно.
М. ШЕВЧЕНКО: Он приезжал сказать, что нужно оставить все реверансы в сторону Трампа. Во-первых, он сказал, что Трампу не победить, как бы вы ни надеялись на это. Во-вторых, даже если трамп победит, то не факт, что он будет таким уж пророссийским, несмотря на то, что он пару раз Путина похвалил.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Он не так хорош, как его малюют. Это точно.
М. ШЕВЧЕНКО: Нет. Трамп великолепен, по-моему. Почему не так хорош?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Подождите, он же настолько непредсказуемый.
М. ШЕВЧЕНКО: Ну и что?
А. МИТНОВИЦКАЯ: От него неизвестно, что ждать. Он сегодня такой милый, добрый в отношении Москвы, а потом – раз, и повернётся!
М. ШЕВЧЕНКО: Ну и что? Что значит «непредсказуем»? А кто у нас предсказуемый?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Тоже правда. Мало ли, что он выставил ультиматум, я так понимаю, что ни о чём они не договорились, пока не прошли выборы.
М. ШЕВЧЕНКО: Керри не приехал договариваться, у него нет мандата на это.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Он приехал известить.
М. ШЕВЧЕНКО: Да. Вот, я вас намерен известить, что не дошло до адресата письмо, что в ящик опустить не постыдились вы когда-то. Керри приехал это сказать. По Сирии он приехал сказать: «Ребята, ну, всё, как говорится. Вы ушли, дальше мы сами будем тут разбираться со всеми остальными».
А. МИТНОВИЦКАЯ: Интересно, что они не высказались по поводу отвоёванной Пальмиры. И британцы тоже промолчали, только Лондон похвалил.
М. ШЕВЧЕНКО: Пальмира – эта такая мифологическая вещь, потому что стратегически Пальмира – малозначимый объект, на самом деле. Она имеет мифологическую культурную ценность.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Значит, Пальмира как объект обладает сакральным смыслом, а с геополитической точки зрения она не так уж и значима.
М. ШЕВЧЕНКО: Я не сказал, что «сакральный», я сказал о мифологической ценности. Да, со стратегической точки зрения она практически не имеет никакого значения, находится в стороне от главных стратегических путей, но символическим значением, культурными общечеловеческими ценностями она обладает.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Михаил Борисович Пиотровский комментировал ситуацию в Пальмире. Он говорил, что 70% строений разрушено, они отправят своих специалистов для восстановления. В первые дни стоял вопрос: а за чей счёт будут восстанавливать Пальмиру? Понятно, что есть огромное количество фондов.
М. ШЕВЧЕНКО: Вы относитесь к этому не с финансовой стороны, «за чей счёт?» – это неправильная постановка вопроса, кто инвестирует тот или иной проект. Сегодняшний мир построен на инвестициях. Между прочим, нужно получить разрешение на инвестиции в Пальмиру, потому что, я думаю, что ЮНЕСКО или ООН возьмут это на себя.
Если вы инвестируете во что-то, в войну, а тем более, в успешную, такую как сирийская, в Пальмиру, то это вложения через 10-20 лет будут вам приносить доход.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Каким образом Пальмира нам может приносить доход?
М. ШЕВЧЕНКО: Как культурная ценность. Это повышает, улучшает ваш, условно говоря, имидж в мире. Если вы защищаете в мире больных детей, морских котиков или культурные ценности, то это работает на ваш пиар-образ. Это гораздо эффективнее, чем тратить сотни миллионов долларов на размещение статей в The New York Times или в Independent, как это делали наши во времена Светланы Миронюк, «РИА Новости».
А. МИТНОВИЦКАЯ: С другой стороны, как быть с населением, у которого не то, чтобы на чёрный день, а даже, как пишет слушатель, «на светлый день» не особо хватает?
М. ШЕВЧЕНКО: Имейте в виду, что чем больше Россия будет инвестировать в проекты, подобные восстановлению Пальмиры, тем больше у вас будет денег на «чёрный день», потому что тем выше будет кредит доверия к России как к глобальному, мировому банковскому агенту, тем лучше будет ваша финансовая жизнь в стране. Вот такая простая, примитивная логическая цепочка.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вполне имеет право на существование.
М. ШЕВЧЕНКО: Если вы будете в мире злодеем, который захватывает, аннексирует, бомбит и грабит, то это одна логическая цепочка. Рейтинг доверия к вам понижается, если только вы не приставили пистолет к виску директора Всемирного банка, например. Если вы – хороший, выступаете за всё хорошее, то это может быть не так, может, вы – злодей. Вы инвестируете в свой рейтинг кредитного доверия, поэтому всё очень просто.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Что будет дальше? Насколько возможно победить терроризм? Как будет развиваться ситуация в Сирии сейчас после этого перелома?
М. ШЕВЧЕНКО: Что мы называем терроризмом?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Это люди, которые засылают своих сюда, к нам, устраивают теракты здесь, в Брюсселе, где-нибудь ещё.
М. ШЕВЧЕНКО: Никто не засылает никого ни в Брюссель, ни к нам. Устраивают местные.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вербуют тогда.
М. ШЕВЧЕНКО: Может, и не вербуют. Может, просто какие-то люди на местах решают стать террористами. Происходящее на территории Сирии сделано не террористами, а повстанцами. Не бывает 200 тысяч террористов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А «Джабхат ан-Нусра» и ИГИЛ?
М. ШЕВЧЕНКО: Их 200 тысяч! «Джабхат ан-Нусра» – 40 тыс. У вас что, 40 тыс. террористов? Что это за организация? Тогда и Красную армию или Махно можно назвать террористами, как называли всех. Большевики – это террористы, а у них 2 млн бойцов Красной армии на 1921 год.
Что мы называем террористами? Террористы – это ячейки, маленькие группы, которые совершают нападения на гражданских людей, на правительственные политические органы. В США Вьетконг, Северный Вьетнам называли террористами. Во Вьетконге около 1 млн человек воевало.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Неужели все террористы?
М. ШЕВЧЕНКО: Да, миллион террористов. Вся американская пресса, кроме леволиберально настроенных журналистов, например, Джейн Фонды, говорила, что Америка воюет во Вьетнаме с террористами Вьетконга. Надо как-то выходить за рамки абсурдного пропагандистского понимания ситуации.
Ситуация в Сирии намного сложнее. Половина населения настроена против президента Башара Хазеф аль-Асада и подчиняющихся ему сил, даже если 40% населения, то все они – террористы?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я думаю, что нет.
М. ШЕВЧЕНКО: Может, им ещё и уголовные сроки дать?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Нет, конечно. У меня сейчас такое чувство, что Вы пытаетесь меня подловить.
М. ШЕВЧЕНКО: Я ни в коем случае не пытаюсь Вас подловить, просто я хочу, чтобы мы, журналисты уточняли терминологию.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Называли вещи своими именами. Это всё верно.
М. ШЕВЧЕНКО: Там есть террористические группы, безусловно, но есть и огромный повстанческий массив.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Давайте перейдём к следующим вопросам. Возможно ли сделать нашу жизнь и жизнь планеты в целом безопасной от терроризма?
М. ШЕВЧЕНКО: Невозможно, потому что терроризм инициируется не идеологиями и не маленькими группками, которые хотят что-то взорвать. Терроризм – это инструмент глобальной борьбы за власть правящих элит. Можно вторгаться и бомбить, посылать самолёты. Надо их маркировать какой-либо страной. Это же не абхазская война, где неизвестные абхазские самолёты Су-27 бомбили грузинскую армию в 1992 году. Неизвестно, откуда они прилетели, как говорили спикеры в Москве.
Сейчас другие времена. Терроризм – это вроде как, когда находишь какие-то группы, каких-то фанатиков, идиотов, отморозков, психопатов, наркоманов. С ними работает пара психологов в погонах, которые выглядят не как в погонах, а бородатые могут быть или ирландские националисты, кто угодно. Хотя ирландский терроризм старого типа. Эти психологи мотивируют людей на совершение безумного поступка.
Зачем? Зачем совершать поступки? Зачем взрывать аэропорт в Брюсселе или метро в Брюсселе? Кто мне ответит на этот вопрос? Какой террористический смысл? Мы скажем: «Это ИГИЛ в Багдаде. Абу Бакр аль-Багдади, так называемый халиф этой террористической группировки, сидящий в Ираке». Ему что, мало воюющих против него Асада, курдов, России, шиитского правительства в Багдаде? Ему надо ещё НАТО получить против себя? Чтобы Франция и Бельгия вступили в войну? Неймётся ему. Это абсурдная идея сама по себе.
Поэтому, кому выгоднее взрывы в Бельгии? Кому выгодны взрывы в бельгийском метро? В метро, в котором 50% пассажиров – это мусульмане, между прочим, поверьте. Я достаточно хорошо знаю Брюссель. В том же самом Брюсселе, что, тяжело взорвать Европарламент? Да, проще простого! Там ничего не охраняется. Смертник подходит ко входу. Я сотни раз заходил в Европарламент.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Почему не взорвали Европарламент?
М. ШЕВЧЕНКО: Потому что взрывают такие объекты, которые реально не носят никакого серьёзного политического значения. Взрывают просто. Смысл терроризма какой-то странный.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Хаос посеять, смуту, страх, ужас?
М. ШЕВЧЕНКО: Наоборот, дать в руки правящим элитам больше полномочий по закручиванию гаек, потому что результатом всех этих терактов являются новые драконовские законы, новая фашизация ситуации, уменьшение демократических прав и свобод, новые миграционные законы и законы перемещения людей, закрытие границ. Вот, что является результатом терактов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Всё-таки, а кому это выгодно? Назовите, как есть.
М. ШЕВЧЕНКО: Точно не террористам, которые спокойненько сидят в Европе, те же самые ИГИЛ или «Джабхат ан-Нусра», и Европу давно уже сделали своим источником получения технологий, денег, обучения, лечения и т.д.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Кому? Какие варианты у Вас есть?
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что правящим элитам. У меня больше нет других вариантов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Европейским правящим элитам?
М. ШЕВЧЕНКО: Европейским, мировым, каким-то конкретным. Кого мы называем правящей элитой? Президентов что ли с премьер-министрами? А вы уверены, что, допустим, они не являются просто какими-то менеджерами, которые поставлены глобальными банками, глобальными финансовыми корпорациями, глобальными нефтяными корпорациями?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Хорошо. Тогда второй вопрос: что будет в Сирии?
М. ШЕВЧЕНКО: В Сирии будет тяжёлый, сложный мирный процесс, в котором президент Асад будет одним из субъектов этого процесса, но не главный, единственный президент, перед которым склонятся все сирийцы. Примерно 40% сирийцев перед Асадом склоняться не собираются.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Там же говорят, что вроде как конкурентов, других кандидатов нет.
М. ШЕВЧЕНКО: Это по версии российской пропаганды у него нет конкурентов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Нет, как раз-таки не только со стороны России. Приходят к нам и сирийские оппозиционеры, причём из не совсем неумеренной оппозиции. Я всё время говорю: «А кто ещё? Назовите фамилии, имена».
М. ШЕВЧЕНКО: Это кто к Вам приходил из не совсем умеренной оппозиции?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я назову Вам в перерыве.
М. ШЕВЧЕНКО: Конечно, был Захран Аллуш с той стороны. Он был убит российской бомбой в декабре в Восточной Гуте, в пригороде Дамаска. Да, Захран был консолидирующий антиасадовской фигурой с той стороны, но он был убит. Конечно, после его смерти нет такой фигуры у оппозиции. Но я вас уверяю, что свято место пусто не бывает.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Найдутся.
Народ звонит, давайте ответим на несколько вопросов. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Вопрос по поводу Украины. Как Вы думаете, как будут развиваться дальше события, отношения между Россией и Украиной? И ещё один вопрос. По новостям передавали, что они хотят назвать себя Киевской Русью. Как Вы к этому относитесь?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Спасибо! Сейчас мы всё это выясним.
М. ШЕВЧЕНКО: Я отношусь к этому нормально, если можно Бирму переименовать в Мьянму, то почему нельзя Украину переименовать в Киевскую Русь. Если на наших глазах Берег Слоновой Кости переименовали в Кот-д’Ивуар. Мы были СССР, стали Российской Федерацией. Как угодно называй. Отношусь нормально. Если назвать Киевская Русь, тогда там появится Галицко-Волынская Русь, я уверен в этом.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В том-то и дело.
М. ШЕВЧЕНКО: Донецкой Руси не было, но тогда почему не назвать Запорожская Сечь? Я предлагаю Запорожскую Днепропетровскую область назвать Запорожской Сечью или Запорижская Сичь. И сам, с удовольствием, пойду в неё вступлю тогда, потому что там-то и хранится сердце Русской земли, как мы знаем из произведения Николая Васильевича Гоголя.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В том-то и дело. Там, во-первых, сердце Русской земли. Не слишком ли много они на себя берут с этой Киевской Русью?
М. ШЕВЧЕНКО: Кто, они? Порошенко же не украинец, и Яценюк не украинец, и все, кто его окружает – это же не украинцы, это какие-то пришлые люди. Там нет во власти никаких этнических украинцев, поэтому как они назовут оккупированную ими страну, мне лично – всё равно.
Страна за себя, рано или поздно, скажет. Рано или поздно украинский народ возьмёт в руки штык-нож, помирится с Донбассом, обнимется с русскими, греками, армянами, евреями, не знаю, цыганами, кто там воевал против бандеровского либерал-фашизма на Донбассе. И тогда народ вспомнит, что душу, тело мы положим за свою свободу и покажем, что мы – братья казацкого рода. Хочется увидеть, чтобы они показали, что они казацкого рода, а не холопы каких-то мразей, которые захватили власть в Киеве. Пока они показывают, что они – верные холопы и слуги какого-то тираспольского спекулянта по фамилии Порошенко.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А если посмотреть на конкретных деятелей этого непонятного искусства. Яценюка сместят или нет, как Вы полагаете?
М. ШЕВЧЕНКО: Это не имеет никакого значения, но я думаю, что рано или поздно Яценюк уйдёт.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Другой вопрос, кто придёт на его место? И хорошо ли это будет?
М. ШЕВЧЕНКО: Это внутренняя олигархическая борьба. Может, борьба олигархов, собственно, и есть политика. Яценюк был достаточно здравым человеком до весны 2014 года, когда он поддержал кровавое АТО. Я его знал до старых событий.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вы были знакомы лично?
М. ШЕВЧЕНКО: Да. Один раз я участвовал в публичной дискуссии с Арсением Петровичем. Это был молодёжный лагерь под Евпаторией, студенческая республика. Со всей Украины туда приезжали ребята. Меня пригласили из Москвы как символ Москвы. Был Яценюк, мы с ним сидели на сцене и полемизировали. Это было за три года до войны.
А. МИТНОВИЦКАЯ: И он Вам показался вполне адекватным?
М. ШЕВЧЕНКО: Он мне тогда показался либералом европейского типа. После мая 2014 года он, конечно, стал кровавым убийцей. Мне лично всё равно, кто из них станется во власти, а кто из них уйдёт. Рано или поздно они все уйдут вперёд ногами на суд истории, а потом в ад.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Есть такая организация «Комитет спасения Украины», которую основали экс-премьер Николай Янович Азаров и Владимир Николаевич Олейник. Олейник был у нас в студии и говорил, что очень хочет быть президентом, только не может понять, когда его там призовут.
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что, к сожалению, при всём уважении к Азарову и к Олейнику, у них нет никаких перспектив в этой Украине. Думаю, что Украина, в которой будет свержение либерал-фашистского режима, будет только революционной. Это будет не та Украина, которая принесёт бывших януковических миллиардеров и миллионеров на своих плечах. Это будет Украина, в которой создадутся свободные советы, махновская, Запорожская Украина. Надеюсь, что она будет. Но я не знаю, будет ли в ней место Олейнику и Азарову. Если они присоединятся к восставшему народу не как какие-то спасители, генералы, как генерал Гастон Галифе или Адольф Тьер, если руководствоваться историей Франции, а как участники народного восстания против ненавистной олигархической власти, а не как олигархи, которые возвращаются из изгнания. Тогда, да, у них есть шанс.
А. МИТНОВИЦКАЯ: У нас ещё один звонок. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! Вы говорите по поводу инвестиций, но, тем не менее, США бомбят всех по всему миру, ставя на своё место. И Россия является одним из главных инвесторов их экономической модели, начиная от ФРС и всего остального. Не кажется ли Вам, что политика России занята уступками перед Западом, несмотря на мнимое противостояние. Если ещё вспомнить, что только по официальным данным в более дюжины стран, от Вьетнама до Иордании, строим АЭС стоимостью от 10 до 20 млрд долларов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Понятно. Спасибо Вам.
М. ШЕВЧЕНКО: Во-первых, все атомные электростанции, которые мы строим, завязаны на бизнесе, это один из немногих рентабельных глобальных отраслей России, которые основаны на современных технологиях. Это не нефть и не газ продавать. В области атомной энергетики Россия занимает прочные и крепкие позиции. Если вы не верите мне, позовите сюда Сергея Кириенко, позовите людей из «Росатом». Они вам объяснят это на цифрах, что это приносит государству огромный стабильный доход. Контракт на сколько-то лет, по-моему, 200 млрд долларов или ещё больше цифры. Поэтому, давайте, с российской атомной энергетики будем пылинки сдувать. Она развивается, слава Богу, она сама себя обеспечивает, она зарабатывает, она не требует огромные дополнительные деньги из бюджета, она поддерживает МФТИ и другие прекрасные вузы, которые являются гордостью нашей страны. И дай Бог здоровья всем, кто занимается атомной энергетикой.
Что касается экономики. Что делать, если в 90-е годы все наши деньги зависели от американских денег? Мы просто являемся частью мировой финансовой системы. Это была одой из задач команды реформаторов: Егора Тимуровича Гайдара, Анатолия Борисовича Чубайса, Александра Николаевича Шохина и т.д.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Выбраться из этого невозможно.
М.
