Срывая маски
Георгий Филимонов
После длительных переговоров в Женеве министр иностранных дел России Сергей Лавров и государственный секретарь США Джон Керри достигли соглашения о перемирии в Сирии. Договоренность, к которой присоединился Дамаск, вступила в силу 12 сентября, когда мусульмане всего мира отмечали священный для них праздник — Курбан-байрам. Однако с самого начала было понятно, что американцы подписывают бумаги не для того, чтобы их исполнять: участились провокации со стороны террористических организаций, которые 17 сентября и вовсе обернулись авиаударами ВВС США по позициям сирийской правительственной армии в городе Дейр-эз-Зоре на северо-востоке САР, вблизи Евфрата. Погибло более 60 военных.
Как и следовало ожидать, своими действиями Пентагон фактически прикрывал позиции террористов ИГИЛ (деятельность организации запрещена в России), против которых сражались подразделения официального Дамаска и ВКС России. МИД РФ, являясь одним из операторов «перемирия», был вынужден уточнить, что в ходе женевских консультаций «не было даже намеков на планы проведения операций в этом районе».
ВС Сирии называют вещи своими именами: «Это нападение является убедительным свидетельством того, что Соединенные Штаты и их союзники поддерживают ИГ и другие бандформирования под лживым предлогом борьбы с терроризмом».
Что дальше?
Москва и Дамаск поступили логично, объявив о нецелесообразности дальнейшего соблюдения перемирия.
Что касается США, то они в союзе с Турцией, а также при наземной поддержке террористов из «Свободной сирийской армии» и «Ахрар аш-Шам» — одного из «брендов» «Джебхат ан-Нусры» (запрещена в России) — надеются заполучить контроль над транспортным коридором, пролегающим по северу Сирии через такие города, как Алеппо, Ракка, Джараблус, Манбидж и Дейр-эз-Зор. Речь идет о главной логистической артерии, по которой Иран планирует поставлять в Евросоюз свои энергоресурсы, а Китай — производственные товары. Ставки настолько высоки, что президент Реджеп Эрдоган уже примеряет на себя мундир «свадебного генерала», рапортуя об успехах совместной с американцами операции «Щит Евфрата». Причем аппетиты Анкары растут в геометрической прогрессии: турки при авиаподдержке американцев претендуют на 5 тыс. кв. км сирийской территории, прикрывая интервенцию созданием «зоны безопасности».
Происходящее не должно никого удивлять.
Вашингтон и Анкара объединили усилия, когда в феврале 2011 года в результате государственного переворота к власти в Египте пришли адепты салафитской секты — «Братья-мусульмане» (запрещена в России). Тем не менее их правление в Каире оказалось недолговечным; «братьям» так и не удалось втянуть египетскую армию в сирийский конфликт и укрепиться в Палестине через свою ячейку ХАМАС, к чему так стремился тогдашний президент Мухаммед Мурси, смещенный со своего поста в июле 2013 года. Барак Обама и Эрдоган рассчитывали установить безраздельный контроль над Ближним Востоком, используя для этого «Братьев-мусульман» и взяв в младшие помощники правящие династии Саудовской Аравии и Катара. Но этим планам, к счастью, сбыться не суждено.
Шестой год продолжается гражданская война в Сирии, перешагнув далеко за рамки локального конфликта. Причина тому — стратегическая значимость сирийской территории, на которой столкнулись геополитические интересы США, России, Китая, Евросоюза, Турции, Ирана, Саудовской Аравии и других стран Персидского залива. От итогов противостояния зависит судьба не только самих сирийцев, но и их соседей из Израиля, Палестины, Ливана, Иордании, Ирака и Египта. Не говоря уже о том, что сам Ближний Восток расположен между двумя центрами глобальной экономики — Китаем и Евросоюзом, которые рассматривают этот регион в качестве одновременно сырьевой базы и торговой площадки.
Именно поэтому американцы рассматривают мирный процесс в Сирии как угрозу.
И их можно понять. Ведь перемирие на территории САР позволит Москве, Пекину и Тегерану укрепиться в регионе и заняться формированием независимой от Вашингтона энергетической карты в Западной Европе и Восточной Азии. Такого сценария американцы допустить не могут.
В ход идут все средства: экономическая и информационная блокада Дамаска, поддержка «умеренной» оппозиции и террористических группировок, а также прямое военное вторжение, осуществляемое под видом операции «Щит Евфрата», стартовавшей 20 августа.
Мы становимся свидетелями самой масштабной опосредованной войны в современной истории: на территории Сирии прямо или косвенно воюют более 80 стран мира. Большинство из них, опасаясь имиджевых потерь, действуют под флагами террористов. Не случайно 23 мая 2003 года, вместо того чтобы собрать вооруженные силы в единый кулак, американская оккупационная администрация распустила иракскую армию, создав кадровую основу для ИГИЛ из бывших саддамовских офицеров. Многие сегодня забыли, что это решение было пролоббировано консалтинговым бюро экс-госсекретаря США Генри Киссинджера — Kissinger Associates. А в январе 2012 года, в разгар сирийской гражданской войны, ЦРУ запускает филиал «Аль-Каиды» (запрещена в России) в Сирии — группировку «Джебхат ан-Нусра», боевики которой на разных этапах своей деятельности проходили лечение в клиниках Турции и Израиля.
Маски были окончательно сорваны в сентябре 2015 года, когда экс-глава ЦРУ Дэвид Петреус, один из разработчиков американской стратегии партизанской войны, призвал Белый дом «бороться» с ИГИЛ в союзе с «Джебхат ан-Нусрой». Чтобы хоть как-то сохранить приличия, вашингтонские чиновники были вынуждены отказаться от предложения отставного генерала, сославшись на то, что Белый дом официально считает «Джебхат ан-Нусру» террористической организацией и возлагает на нее ответственность, в том числе и за теракты 11 сентября 2001 года.
Однако Петреус не унывает. В августе 2016 года он горделиво заявил о том, что «борьба с ИГИЛ еще потребует усилий целых поколений» и «будет определять американскую внешнюю политику на десятилетия вперед — до тех пор, пока это будет необходимо». По словам Петреуса, которые приводит журнал Politico, «ИГИЛ утрачивает позиции в Ираке и Сирии, увеличивая свою активность за пределами Ближнего Востока и Северной Африки». Что это значит? Ответ неутешителен: если раньше Пентагон таранил с помощью ИГИЛ суверенные территории Сирии и Ирака, то теперь наступает очередь других стран. Петреус намекает на Иран и Пакистан, где за последние месяцы заметно усилилось террористическое подполье.
Случайно ли?
