В Оренбурге вышел второй номер художественно-публицистического журнала «Оренбургская заря». Редактором издания является эксперт Оренбургского регионального отделения Изборского клуба, председатель Оренбургского регионального отделения Союза писателей России Иван Ерпылёв.

Ядро номера составили материалы местных изборцев — председателя отделения Михаила Кильдяшова и экспертов Геннадия Хомутова, Владимира Одноралова, Ивана Коннова.

Также в номере опубликована статья «Оренбург – российские ворота на Шёлковом пути» члена Изборского клуба Юрия Тавровского.

Из статьи Юрия Тавровского:

Вот уже почти 5 лет назад, 7 сентября 2013 года, Председатель КНР Си Цзиньпин в столице Казахстана Астане предложил «объединить усилия и на основе инновационных методов взаимодействия создать Экономический пояс Великого шелкового пути, сделать поддерживаемые между евро-азиатскими странами экономические связи более тесными». За прошедшее время эта идея, наряду с идеей  Морского Шелкового пути для 21 века, превратиласьв несущую конструкцию всей геополитической и геоэкономической стратегии Китая. Си Цзиньпин обеспечил своей идее приоритетный статус, добившись включения двух инициатив, получивших сокращенное название «Пояс и путь», даже в Устав правящей Компартии Китая на 19 съезде в октябре 2017 года, а также в решения ВСНП (парламента) на сессии в марте 2018 года. Создана специальная организационная структура в составе Госсовета (Правительства КНР). Под инициативу «Пояс и путь» подведена солидная финансовая база в форме Фонда «Шелковый путь» (40 млрд. долл.) и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (100 млрд. долл.). В мае 2015 года В.В. Путин и Си Цзиньпин подписали соглашение о сопряжении ЕАЭС и инициативы «Пояс и путь». В 2017 году в Пекине прошел Форум «Пояс и путь», собравший около 30 глав государств и правительств.

Поворот на Запад

У инициативы Си Цзиньпина, которую по аналогии с путинским «разворотом на Восток» можно назвать «поворотом на Запад», глубокие и разветвленные исторические корни. Можно вспомнить об императоре династии Хань У-ди (140—87 гг. до н. э.),,который положил начало Великому шелковому пути, отправив на Запад сначала экспедицию дипломата-разведчика Чжан Цяня, а по его стопам — торговые караваны. Он наладил добрососедские отношения с кочевым народом сюнну, для защиты от которого строили Великую стену.

Можно вспомнить об основателе великой династии Тан по имени Ли Юань, который обеспечил синергию двух соседних цивилизаций — китайской и тюркской, расширил пределы своей державы и сферу ее влияния, обогатил Поднебесную за счет роста торговли по Великому шелковому пути, создал сплав из пришлой буддийской культуры и местной конфуцианской. В Китае считают, что именно при Тан (618—907) держава достигла наивысшего могущества в своей истории, стала самой передовой в мире.

Шелковый путь был важен для монголов и маньчжуров, завоевавших Китай соответственно в 1279 и 1644 годах. Они расширяли пределы Поднебесной на Запад, продвигая свои орды и полки по протоптанным за многие сотни лет маршрутам Великого шелкового пути. Синьцзян, превращающийся ныне в опорный район Экономического пояса Шелкового пути, был завоеван маньчжурской династией Цин в 1760 году.

В период ослабления Китая, начавшийся с Опиумных войн (1840-1842 и 1856-1860) и продолжавшийся вплоть до конца 70-х годов прошлого века, «мелодии Шелкового пути» было почти не слышны. Однако уже в 1999 году в Пекине были приняты стратегические решения о «масштабном освоении западной части страны». В Синьцзяне, Тибете и других отставших по сравнению с приморьем внутренних провинциях началось строительство новых и реконструкция действующих железных и шоссейных дорог, предприятий. Стала расти численность населения, преобразились города и поселки. Активизировались двусторонние отношения с сопредельными странами Центральной Азии, а в 2001 году была создана Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), зона ответственности которой как раз и покрывает исторический Шелковый путь с его многочисленными ответвлениями.

Свою постоянно растущую роль в ШОС, основанную на финансовых ресурсах, Пекин умело использует для наращивания своих экономических позиций в странах Центральной Азии, бывших советских республиках. В то же время этот потенциал пока не конвертируется в политическое влияние, китайцы тщательно избегают даже видимости вытеснения из этого региона влияния России. Тем не менее, провозглашение идеи Нового шелкового пути вызвало настороженную реакцию российского экспертного сообщества. Заговорили о «двуличности Пекина», «ударе в спину Путину», противодействии путинскому «Развороту на Восток» и т.д. Однако после необходимых разъяснений, которые сам Си Цзиньпин дал В.В. Путину сначала во время встречи в Сочи, а затем и на других встречах, некоторая двусмысленность была ликвидирована. Президент России высказался сначала в пользу сотрудничества с Китаем в рамках идеи Нового Шелкового пути, а затем и за сопряжение китайской инициативы с нашим интеграционным проектом – Евразийским экономическим сообществом (ЕАЭС).

Развитие Русского Востока – вековая традиция

Некоторое смятение умов по поводу желательности приоритетного развития Сибири и Дальнего Востока и споры о главных союзниках России на Тихом океане совпадают с дискуссиями, которые происходили в Российской империи более века назад. Начатое императором Александром III закрепление России на дальневосточных рубежах, планы строительства Транссибирской магистрали, освоения новых земель, мягко говоря, не вызывали энтузиазма ни среди искавшей в Европе эталоны демократии либеральной публики, ни среди придворных кругов, связанных с Западом кровными и коррупционными узами.

То, что мы сейчас называем информационной поддержкой восточной политики Александра III, стало одной из главных целей знаменитого морского путешествия в 1890–1891 годах Цесаревича Николая Александровича, будущего императора Николая II, в Египет, Индию, Китай и Японию с возвращением по суше через Владивосток и Оренбург. Спутник Цесаревича, востоковед князь Эспер Эсперович Ухтомский в своей книге «Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича», популярной в свое время в России и переведенной на европейские языки, так писал о поставленной Александром III цели «кругоазиатского» вояжа: «Передать сибирякам попечительно-творческие мысли Его о необходимости пробуждения восточных окраин, озарить тамошнюю тусклую и однозвучную жизнь от всего сердца идущими приветом и лаской. Факт августейшего проезда из Приморской области на Оренбург должен оставить и без сомнения оставит неизгладимый след на поверхности местного строя и быта, доказав, во-первых (вопреки нелепым толкам о проникающем их “опасном” сепаратизме), неразрывную духовную связь между туземным населением и Императорским домом, а кроме того вынуждая столичные сферы иными глазами посмотреть на сравнительно обездоленный крайний Восток, откуда мы вправе ожидать и наверное дождемся в непродолжительном времени мощного движения вперед по пути конечного утверждения русского главенства в Азии. Великая Сибирь – наш авангард; ее исполненные неколебимого мужества и упорства закаленные среди изменчивой природы сыны – “младшего цикла богатыри”, воочию воплотившие и воплощающие в народную жизнь прямодушно-простые и единственно правильные государственные взгляды Допетровской Руси на инородческие миры, на задачи пламеневших рвением святителей и радевших о национальной чести воевод, на призвание каждого верноподданного стоять на полуневедомых рубежах Отчизны во всеоружии гуманного и в то же время твердого патриотического настроения. Оттого-то лица вроде Муравьева-Амурского, которые по европейскую сторону Урала не смогли бы проявить достаточно гражданской доблести и политической предприимчивости <…> светлеют сознанием и волей, с восторгом проникаются творческими замыслами о неизбежно-естественном развитии и расширении наших восточных окраин. <…> Это как бы само собой навеял главному начальству своему молчаливо-вдумчивый сибиряк, это тени ищущей моря и гор легендарной вольницы осенили своими крылами заветные мечты нашей исторической идеи. Это заговорила в сердцах сквозь грубую корку чисто западных предубеждений и предрассудков старая “сибирская” удаль новгородцев и пермяков, издавна считавших смежную нам Азию чем-то “исконно нашим”».

Проехав за время девятимесячного странствия по доброй дюжине стран Востока, ощутив их волнующую экзотику и осознав безграничные возможности взаимодействия России с Азией, ставший вскоре императором Николай увлекся идеей «азийства», которую сформулировал Э.Э. Ухтомский – предшественник евразийцев XX века. Этот придворный и востоковед-буддолог предсказывал возвышение Срединной империи и призывал выстраивать с ней равноправные отношения несмотря на существовавшее в те времена ее прискорбное состояние  Цесаревич заложил во Владивостоке первый камень Транссибирской магистрали, а позже поручил князю Ухтомскому возглавить Русско-Китайский банк, созданный для финансирования Маньчжурской железной дороги, и правление самой МЖД (КВЖД).

Характерно, что Цесаревич завершил «кругоазиатское путешествие» в Оренбурге. Для его встречи Оренбургское казачье войско сформировало три льготных полка, три батареи, выставило три сотни казачат, конвойные команды, почетные караулы и команды ординарцев из георгиевских кавалеров. На восточной границе войска, близ поселка Алабужского, соорудили Триумфальную арку. Там 20 июля 1891 года Цесаревич принял от казачьих атаманов хлеб-соль и въехал в пределы Оренбургской губернии. О посещении города будущим Императором напоминает мемориальная доска на Никольском кафедральном соборе. После нескольких дней торжеств и молебнов Николай Александрович поездом отправился из Оренбурга в Санкт-Петербург. Своей поездкой по бездорожью от первой станции будущего Транссиба до действующей железнодорожной станции Оренбург Цесаревич как бы наметил программу создания путей сообщения для своей огромной евразийской державы. Своим пребыванием в Оренбурге он также подчеркнул значение города как форпоста русской цивилизации на границе с зоной влияния Великого Шелкового пути, захватывавшего своими ответвлениями и среднеазиатские города-оазисы и казахские караванные стоянки.

И вот Шелковый путь снова стучится в ворота России. Шоссейная дорога «Западный Китай-Западная Европа» уже действует на территории КНР на участках от города Лянюньган до города Алашанькоу на границе Синьцзяна с Казахстаном, практически достроена по казахской земле от до  границ Оренбургской области. Как и когда будет продолжена шоссейная дорога, которая должна пройти через Оренбургскую область, Татарстан и далее через несколько других российских регионов вплоть до берегов Невы? Это будет зависеть от расторопности и дальнозоркости федеральных властей, руководства Оренбуржья. Именно сейчас надо воспользоваться шансом, который дает стратегия «Экономического пояса Великого шелкового пути». Ведь современное шоссе расширит возможности для экспорта оренбургских товаров на Запад и на Восток, привлечет охочих до путешествий китайцев на курорты, упрочит роль Оренбурга как российских ворот на Шелковом пути.