В Санкт-Петербурге начал работу очередной Международный экономический форум ПМЭФ-2019. Всякий раз на его открытии выступает президент Путин, и каждый год объявляют о многомиллиардных контрактах, якобы заключённых во время его работы. О том, что ждать от этого форума, главный редактор «АН» Андрей Угланов поговорил с экономистом и политологом Михаилом Делягиным.
– Миша, здравствуй. В эти минуты открывается Петербургский международный экономический форум. В 2017 году на открытии форума Путин, увидев, что при его появлении все дружно встали, произнёс: «Вольно!», и все сели. Получается, международная закулиса испытывает огромный пиетет перед нашим президентом?
– Во-первых, «экономической закулисы» там совсем чуть-чуть, немножко. Очень много чиновников международного бизнеса и наших чиновников. У них так принято. Я был там, кстати, в 2017 году, и тоже вставал вместе с залом. Должен сказать, что у меня не было ощущения, что он смотрел на нас как на козявок. И всё-таки «вольно» – это не обращение барина к холопам и слугам. В 2017 году, до пенсионной реформы, ещё была очень сильна благодарность за Крым. Кто-то вставал и за это.
– Сколько стоит участие в форуме?
– По-моему, начиная от 90 тысяч рублей для российских участников. Но за эти деньги вы в тот зал не войдёте.
– Путин говорил в том году, что начинается новая фаза экономического роста, что уже якобы третий год подряд в России наблюдается экономический рост – 1, 4%. Сейчас, в 2019 году, Орешкин обещает Путину рост аж на 1, 3%. Почему прогнозы 2017 года не сбываются? Да и что это за «рост», который видит только сытый и холёный министр Орешкин? Кто готовит президенту такие аналитические записки, которые через год-два оказываются ничем не подтверждёнными?
– Кого он назначил, те его и подставляют. Человек, не назначенный Путиным, подставить Путина не может. Прогноз прогнозом, но президент наш не экономист и в экономике в деталях не разбирается. Беда в другом: начиная с прошлого года у нас кардинально изменился характер государства. Когда произошло воссоединение с Крымом, возникло ощущение, что оно становится вменяемым. А в прошлом году с этим ощущением было покончено – как минимум, в психологическом плане.
– Что случилось в прошлом году?
– Государство без каких бы то ни было объективных предпосылок значительно усложнило жизнь своему народу. Переломным моментом стал прошлый Петербургский международный экономический форум ПМЭФ-2018. Там были Кристин Лагард (директор-распорядитель МВФ), куча других людей, в том числе премьер-министр Японии Абэ, второй человек Китая… Именно на Петербургском экономическом форуме было окончательно зафиксировано изменение экономического курса государства, именно там была зафиксирована пенсионная реформа с изъятием у большинства наших граждан пяти лет спокойной пенсионной жизни после долгих трудовых и трудных лет.
– А как это было зафиксировано на форуме?
– На уровне декларации – никак, но Кристин Лагард очень хвалила российское руководство. Думаю, что эта «реформа» была с ней согласована, как и с другими представителями Запада.
– Точно так же, как с МВФ в начале нулевых были согласованы появление управляющих компаний для ЖКХ, платное образование и платная медицина? Притом что от МВФ мы уже в то время вообще не зависели, а сегодня и подавно? Это как понимать?
– Да, МВФ мы ничего не должны, но это вопрос не долга, а вопрос интеллектуального рабства. Наши либералы из правительства считают себя обслугой глобальных спекулянтов. Это рабы, которые служат хозяину, потому что это смысл их существования. Именно год назад был окончательно принят переход к пенсионной реформе и законодательно зафиксирован под шум чемпионата мира по футболу. Именно тогда случилось решение о налоговом маневре, который сделал добычу нефти убыточной, что привело к дикому скачку цен на бензин. Именно тогда было принято решение по повышению НДС, не имеющее никаких обоснований. Всё это сделало жизнь людей в России заметно труднее.
– Получается, что Петербургский международный экономический форум – это съезд мировой закулисы, для того чтобы управлять экономической политикой в стране?
– Это не съезд мировой закулисы, это приезд контролёров за российским правительством, за российскими банками.
– А закулиса сидит где-то на Западе?
– Закулиса сидит у себя на Западе, а к нам приезжает мелочь, чтобы проконтролировать исполнение, оценить инициативу, которую здесь выдвигают, – хорошая или плохая. Напомню, что про налоговый маневр нам талдычат с 90-х годов, но даже Чубайс, будучи в правительстве Черномырдина, этот «маневр» игнорировал.
– ВПОРУ Чубайсу памятник при жизни ставить? Скорее всего, он просто не представлял тогда, что этим маневром можно крупно нагадить. К уже нагаженному.
– Сегодня этим занимаются кудрины и прочие. На самом деле в Петербургском экономическом форуме главные две вещи. Первое – то, что на нём должно обсуждаться реально, и то, что там обсуждают на самом деле. Что надо реально обсуждать – грандиозный переворот, который происходит в мире, – закат эры глобального экономического либерализма, обслуживающего глобальных финансовых спекулянтов. Да и сами эти финансовые спекулянты уходят в прошлое. Приход Трампа – это не случайность, это глобальный перелом, хотя и очень медленный. Приход Трампа, его укрепление – это отказ от идеи расширения зоны управляемого хаоса. В том числе и под влиянием наших действий в Сирии, в отношении Турции и Украины. Это отказ от идеи, что глобальный рынок нужно сохранять для глобальных финансовых спекулянтов любой ценой, расширяя для них зоны хаоса. Но расширение зоны хаоса мы приостановили, значит, мир теперь будет разламываться на макрорегионы – это другая логика, другие люди, другая идеология. Это уже не либеральная идеология спекулянтов, а идеология патриотизма.
– То есть либеральные экономисты останутся только в квасной и посконной России? Во дела!
– Да, только в России. Поэтому Петербургский экономический форум производит впечатление заповедника зомби. Мир уходит в будущее, и все понимают, что глобальный либерализм заканчивается, а в России эти сытые и лощёные, но пустоголовые и циничные зомби правят бал.
– Зомби №1, самый главный зомби у нас – это кто?
– Есть три человека – это Кудрин, Чубайс и Волошин. Волошин, бывший при Ельцине руководителем его администрации, – человек, обладающий ясным, незамутнённым стратегическим мышлением. Он в любой ситуации видит главное и к этому главному идёт. Это российский стержень умирающего во всём мире либерализма. Чубайс – это мотор любого процесса. Чубайс – это паника, бегущая вперёд. Когда он чего-то боится, пугается, он становится сверхэффективным, решает крайне сложные задачи. Кудрин – это друг президента. Человек, который оказал ему огромное количество услуг, которые мог бы и не оказывать, и ничего бы ему и не было, в том числе, как я понимаю, и деликатных услуг. Поэтому он его доверенный человек и он, весьма вероятно, наш будущий президент. И вполне возможно – смертельная «либеральная гиря» на российской государственности. Даже Дмитрий Анатольевич Медведев, как мне рассказывали, и не только в Белом доме, был категорически против пенсионной реформы.
– Председатель правительства Медведев?
– Да. Медведев был против пенсионной реформы. Но именно Кудрин убедил Путина, что по-другому якобы нельзя.
– Вернёмся к форуму.
– Форум должен адаптировать Россию, выработать качественно новую стратегию в новых условиях, когда мир начинает распадаться на макрорегионы. И все руководители крупнейших стран, глобальных финансовых групп, глобальных религиозных групп это понимают. Они не просто к этому готовятся, а сами начинают форсировать этот процесс. А у нас не только экономикой, у нас стратегией развития страны занимаются рабы глобальных спекулянтов.
– Кто эти рабы умирающего класса спекулянтов?
– Тот же самый Кудрин, практически весь социально-экономический блок правительства, почти весь Банк России и многие, многие другие. Время глобальных либералов прошло, приходит время патриотов. Они странные, неприятные, где-то иногда, как в Польше, на грани фашизма, но это их время. И, превращая Петербургский международный экономический форум в фестиваль экономических зомби, его организаторы и идеологи воруют у нас не только деньги, они воруют у нас годы, они воруют у нас жизнь. Можно опоздать навсегда.
– А почему туда ездят иностранцы? Присматриваются, какой кусок можно захапать, когда здесь такое происходит?
– Кто-то по бизнесу, у нас же огромные возможности для бизнеса в регионах, у нас есть огромные эффективные государственные корпорации, с которыми прекрасно сотрудничать по всему миру, у нас кладовая природных запасов. У нас молодёжь, которую ещё можно чему-то учить, пока не до конца убита советская образовательная система. Американскую-то молодёжь уже поздно учить.
– При каждой нашей встрече я задаю тебе один и тот же вопрос. Есть умный человек, его зовут Путин, он реально умный человек, с хорошим юридическим образованием. Сказать, что он не патриот, нельзя. Он патриот. За его спиной Крым, за его спиной подъём оборонной промышленности. Почему он держит всю эту публику – орешкиных, дитрихов, силуановых, голиковых… Посмотри на их лица, в их глазах совершенно нет мысли. Одна собачья преданность Властелину! Почему он их держит?
– Во-первых, Путин не экономист. То, что он понимает, он делает нормально. Пример – оборонка. Как личность он сформировался в ультралиберальном окружении Собчака, откуда и Греф, и Кудрин, и Чубайс… И он, я думаю, просто не знает, что страна может развиваться на основе собственных ресурсов, а не на основе доброго иностранного спекулянта. Я думаю, он просто не подозревает о такой возможности. К примеру, то, что он согласился на пенсионную реформу, согласился на повышение НДС, согласился на подорожание бензина и превращение всей нефтепереработки в нерентабельную благодаря налоговому маневру, свидетельствует о том, что в детали он не вдаётся. У человека другие государственные проблемы.
– Ельцину, когда он намеревался вникнуть в какое-то дело, его прихвостни говорили: «Борис Николаевич, не царское это дело!» И он на это вёлся и просто подмахивал какие-то бумажки, не видя, что там есть. Но с Путиным не получится, он всё-таки из КГБ!
– И Путину так нельзя, и Ельцину так было нельзя. Но Ельцин так делал, и Путин так делает. Даже по телевизору выступал в защиту пенсионной реформы. Он, может быть, изменится, но это будет его решение.
– Он ничего не исправляет. Правда, был закон о платной рыбалке, он его исправил.
– Он не дал осквернить Знамя Победы, ещё есть примеры. Бывает, что исправляет. Но здесь вопрос не в деталях, не в рыбалке и даже не в Знамени Победы. Здесь вопрос о существовании страны, пока мы идём курсом даже не Ельцина, а Гайдара.
В результате пенсионной реформы произошёл качественный перелом. До неё Путин для людей был важной фигурой, обособленной от правящей либеральной группы. Он был царём, который был помимо бояр. Кто-то считал, что царь хуже бояр. Кто-то наоборот: царь хороший, бояре плохие – это для всех различная комбинация. Но все понимали, что Путин – это что-то отдельное, крайне важное и влияющее на каждого человека. Он же не создал правильную систему государственных институтов. У нас по-прежнему один человек пытается подменить собой государство. А вот после пенсионной реформы он стал частью огромной государственной машины.
– Поясни внятно. Есть люди, которые могли бы олицетворять собой новый курс? Потому что истина, как всегда, конкретна.
– Во-первых, это Сергей Глазьев, который очень точно понимает, как нужно обеспечивать развитие на основе собственных ресурсов. Суверенная страна от страны рабской отличается не шириной надутых щёк руководства этой страны и даже не ядерными ракетами. Ключевое отличие – это то, что страна сама эмитирует деньги по потребностям своей экономики. Ограничение финансовой спекуляции – это первый ключ. Как это делать, Глазьев понимает очень хорошо. Как эмиссию денег направлять на стимулирование технологического прогресса, а не на спекуляцию, он понимает прекрасно. Именно поэтому его всячески дискредитируют. Второй человек – это Андрей Белоусов, который был лучшим макроэкономистом страны. Но который, ради того чтобы остаться начальником, подозреваю, полностью принял либеральную идеологию. Он действует заодно с либералами и даже старается порой быть святее Папы Римского.
– Ты говоришь о Белоусове – помощнике президента Путина по экономическим вопросам, и Глазьеве – советнике президента по экономическим вопросам Стран Экономического Содружества? Ты назвал двух людей, которые сидят у Путина за стенкой. Почему они ничего не делают?
– Глазьев советник. Для того чтобы ему положить бумажку на стол Путина, эта бумажка должна пройти через помощника, он не может это сделать напрямую. Когда помощником была г-жа Набиуллина, она глазьевские бумажки пропускала, потому что не понимала, что в них написано. А вот Белоусов, как великолепный макроэкономист, прекрасно понимает, что там написано, и, боюсь, что страха ради, он эти бумажки как раз и не передаёт, он боится. Есть ещё десятки людей, чуть ниже уровнем, которые уже готовые министры, готовые вице-премьеры. Они могут быть и председателем правительства, и кем угодно, но они притворяются. Если я сейчас назову чьи-то имена, я их дискредитирую и сильно осложню им жизнь.
– Они при должностях?
– При должностях, конечно.
– То есть они трусишки. И значит, надо ездить на экономический форум, жевать жвачку, встречаться с банкирами, показывать всё это по телевизору, говорить, что и в этом году на экономическом форуме заключили контрактов на миллиарды. Где эти контракты? Никто не знает. А последнее время нашему руководителю всё больше морочат голову цифровой экономикой и искусственным интеллектом. У нас дорог нет, в деревнях нет школ и больниц. Что, искусственный интеллект будет лечить в деревне доярок?
– Чем руководитель отличается от ослика? Ослику нужно перед мордочкой повесить морковку, и он за ней будет идти, куда вы его захотите вести. А президент за морковкой не идёт. Ему нужно рассказать про волшебную палочку. Мол, есть нечто, это стоит дёшево, сделать это просто, и даже вы, при всем своём гениальном интеллекте, умнейший человек эпохи, способны это понять. И выделить-то надо на это чудо миллиардов 100. И всё сразу преобразится, расцветёт, все будут вас благодарить, а Россия станет одной из ключевых держав современности. Перепрыгнет из мрачного настоящего в светлое будущее.
Так было всегда. Главное, об этом много говорить и показывать разговоры по телевизору. До осенения следующей идеей.
