Удачное применение «Байрактаров» Азербайджаном в Нагорном Карабахе и полная неготовность Армении к борьбе с данным видом вооружений вызвали у некоторой части экспертного сообщества стойкую убеждённость в возможный успех использования этой техники и Украиной для решения своих проблем.
Действительно, нужно признать, что в ходе того же конфликта в Донбассе резко снизилось значение пилотируемой авиации: самолёт и подготовка пилотов обходятся государству баснословно дорого, а средства борьбы с ними в сравнении со всем этим стоят сущие копейки и доступны в использовании даже не слишком подготовленными ополченцами.
В том же 2014 году стороны в боевых действиях активно использовали БПЛА, причём не специализированные военные машины, а кустарным образом переделанные спортивные авиамодели, которые достаточно широко представлены практически в любом магазине игрушек. Причём использовали не только в целях разведки, но и как ударное вооружение: коптеры не раз становились носителями боеприпасов, чаще всего — обычных гранат, сбрасывавшихся на позиции противника.
Например, приходилось слышать историю как ополченцы помещали гранату Ф-1 в стеклянную ёмкость соответствующего диаметра дабы раньше времени не сработал запал, вынимали из неё чеки и цепляли к коптеру. В нужном месте коптер сбрасывал эту «бомбу» на бандеровцев, от удара об землю стекло разбивалось и происходил взрыв.
Эта тенденция к роботизации войны только растёт: пилотируемая авиация всё чаще становится уделом конфликтов, охватывающих достаточно большие пространства, как в той же Сирии. Там же, где территория невелика, как в том же Нагорном Карабахе или в Донбассе — всё чаще бывает выгоднее применять БПЛА: стоят они дешевле, чем пилотируемые машины, могут строиться из материалов, серьёзно затрудняющих борьбу с ними, а наносимый ими ущерб оказывается весьма существенным.
Тем не менее, «Байрактары» вряд ли можно рассматривать как какое-то «вундерваффе»: появление эффективного оружия очень скоро вырабатывает не менее эффективные инструменты противодействия ему. Поэтому карабахский триумф «Байрактаров» вряд ли повторится где-либо снова: уроки из происшедшего извлекут.
В то же время одной из главных экспертных ошибок является рассмотрение военной стороны конфликта без учёта стороны политической. Древняя мудрость гласит, что войны выигрывают и проигрывают дипломаты, а генералы — сражения.
Известно немало случаев, когда успехи дипломатии становились весьма серьёзным реваншем за военные неудачи, как в ту же самую Русско-японскую войну 1904−05 годов. Так и здесь: военный фактор победы Азербайджана в Карабахе вторичен по отношению к фактору политическому. Начнём с того, что если бы в Ереване находился у руля не откровенный ставленник Запада Пашинян, а более лояльный к Кремлю политик, то ни о какой военной развязке Алиев не мог бы даже и помышлять. Всё-таки нынешний глава Азербайджана — выходец из советской системы государственного управления с неплохими связями и источниками информации в Москве, поэтому он перед нынешней кампанией хорошо прозондировал почву и понял, что Россия за поставленного Соросом Пашиняна заступаться не будет.
Да, Армения и Азербайджан — это зона интересов России, но интересов внешнеполитических: российских граждан в том же Карабахе практически нет. В ДНР и ЛНР общее количество получивших российские паспорта медленно, но уверенно, приближается к полумиллионной отметке, и это больше, чем количество россиян в Крыму на начало 2014 года, а также превышает суммарное число жителей Абхазии и Южной Осетии.
