Система ведения боевых действий в космосе Космических сил США
По мере роста активности в космосе чёткие определения и установленные нормы ведения конфликта имеют для Соединённых Штатов большое значение, и новейшая система планирования Космических сил может обеспечить столь необходимую прозрачность, считают эксперты.
Недавно опубликованная Космическими силами США Система ведения боевых действий в космосе представляет собой «подробное исследование того, как Космические силы США планируют участвовать в военных операциях в космосе — в мирное время, в кризисных ситуациях и в условиях конфликта», — заявила Клементина Старлинг-Дэниелс, директор программы «Передовая оборона» Атлантического совета, на мероприятии Атлантического совета 13 августа 2025 года.
Этот документ призван обеспечить структурированный подход к анализу и организации превосходства в космосе, которое достигается посредством «контроля за космосом», — отметил Питер Хейс, преподаватель космической политики в Институте космической политики Университета Джорджа Вашингтона.
Операции могут варьироваться от «коорбитальных», когда «что-то запускается, попадает на орбиту и затем совершает что-то, угрожающее космическому объекту», до «прямого подъёма», который использует кинетическую силу для воздействия на цель в космосе», до «направленной энергии», то есть лазеров, микроволновой войны, радиоэлектронной борьбы, глушения спуфинга, а затем киберпространства», — сказала Виктория Сэмсон, главный директор по космической безопасности и стабильности в Фонде безопасного мира.
До сих пор ни одна страна не использовала разрушительные возможности противокосмического противодействия, такие как операции коорбитального или прямого подъёма, в конфликте, сказала Сэмсон.
«Мы видим множество неразрушительных возможностей противокосмического противодействия… это относительно дёшево, это относительно просто. У вас есть правдоподобное отрицание того, кто это сделал, и это не эскалация», — добавила Сэмсон.
Но усложняет классификационный баланс между конкуренцией и эскалацией тот факт, что Соединённые Штаты ставят на карту больше всего в космической сфере, как обсуждалось на встрече.
Рамочная программа решает проблему воспрепятствования доступу в космос, или когда субъект не может контролировать территорию, но «может иметь полномочия воспрепятствовать использованию этой территории другим посредством средств противокосмического противодействия», — сказала Старлинг-Дэниелс.
Удивительно, но «воспрепятствование доступу в космос как Соединенным Штатам, так и противнику, то есть взаимное воспрепятствование, не приводит к патовой ситуации, а скорее выгодно противнику», — сказала Старлинг-Дэниелс.
Это связано с тем, что «Соединенные Штаты больше всех других субъектов зависят от космоса, и мы, как правило, участвуем в том, что Министерство обороны называет «играми на выезде», а не вблизи нашей континентальной территории. Таким образом, космос абсолютно необходим для проведения этих операций, и если доступ в космос будет закрыт для всех, это приведет к чистым потерям для Соединенных Штатов», — сказал Хейс.
Один из способов, которым новая рамочная программа может помочь укрепить позиции Соединенных Штатов, — это большая прозрачность, которая обладает как сдерживающими, так и информационными качествами, заявили эксперты.
Это «знаменует собой явный прорыв в самом открытом и несекретном способе, которым министерство и Космические силы когда-либо формулировали то, что именно намерены делать Космические силы», — сказал Хейс. «Это первый случай, когда произошло такое публичное выражение возможностей наступательного контроля космического пространства».
«Как мы работаем вместе над контролем космоса? Как нам наращивать возможности, как эндемически, так и работать с нашими союзниками и партнерами, чтобы получить их возможности, которые могут быть лучше наших», — сказала Дженнифер Кэннон, директор по связям с правительством в Aerospace Corporation. Ключевая часть этого требует, чтобы «мы минимизировали классификацию, чтобы мы все могли работать вместе», — добавила она.
Более четкие определения и устоявшаяся практика правил ведения боевых действий — новые обсуждения для космической сферы — также могут помочь эффективности Космических сил, сказал Хейс.
«Если у вас есть четкие правила ведения боевых действий, то вам не нужно разрешения для некоторых вещей, которые будут происходить очень быстро», — сказал Хейс. «По мере того, как космос всё больше становится областью оперативной деятельности, необходимо, чтобы стражи с более либеральными правилами ведения боевых действий могли действовать на более низком уровне».
«И им нужно практиковаться в этом, им нужно привыкнуть к этому», — добавила Кэннон. «Вам комфортно в вашем оперативном центре, но война — это не то», — сказала она, надеясь на «следующую итерацию концепции космических боевых действий», которая определит, «что означает эта срочность и насколько важно для наших бойцов испытать это на собственном опыте, прежде чем им придётся действовать по-настоящему в условиях кризиса».
Компания Lockheed Martin представляет план «Золотой купол» по многоуровневой космической противоракетной обороне
Компания Lockheed Martin подчеркнула, что космос больше не является вспомогательным элементом, а является ключевым инструментом многоуровневой стратегии противоракетной обороны США. Компания заявила, что космос стал «важнейшим датчиком и связующим звеном», предлагая передовые возможности раннего оповещения и слежения в сфере, которую она теперь считает сферой боевых действий.
Концепция, получившая название «Золотой купол для Америки», объединяет противовоздушную и противоракетную оборону от морского дна до космоса, знаменуя собой то, что Lockheed Martin называет концом космоса как исключительно вспомогательной сферы. Этот подход направлен на создание масштабируемых, проверенных в боевых условиях оборонительных возможностей во всех сферах.
В основе лежит «космический уровень», который обеспечивает непрерывный мониторинг воздушных угроз для раннего оповещения. «…космический уровень даёт бойцу самый ценный актив современной обороны — время», — заявила компания, сославшись на такие программы, как космическая инфракрасная система (SBIRS) и её преемница — система постоянного инфракрасного наведения следующего поколения (NGG).
Космический уровень также укрепляется благодаря программе Агентства космического развития «Распространённая архитектура космических истребителей» (PWSA), которая предусматривает создание устойчивой группировки из сотен спутников для постоянного наблюдения. При поддержке бортовых радаров обнаружения движущихся целей (AMTI) и загоризонтных радаров (OTH) она играет важнейшую роль в обеспечении ситуационной осведомлённости и быстрого реагирования.
«Стратегический эшелон перехвата» нацелен на уничтожение угроз на среднем этапе полёта, до того, как они достигнут территории США или союзников. Сюда входят система наземной противоракетной обороны (GMD) и перспективный перехватчик нового поколения (NGI), разработанный для повышения надёжности, манёвренности, точности и увеличения боевого потенциала.
Компания Lockheed Martin также работает над космическими перехватчиками, требующими усовершенствований в области орбитальной логистики, двигательных установок, датчиков и бортовой обработки данных. Эти возможности описываются как «мощная поддержка» национальной противоракетной обороны, позволяющая вести боевые действия на большой высоте и высокой скорости.
«Нижний слой» обеспечивает региональную и театральную оборону с помощью современных радаров, перехватчиков и систем направленной энергии. Такие системы, как радар дальнего обнаружения (LRDR), TPY-6, TPY-4 и Sentinel A4, используются для высокоточного обнаружения, в то время как THAAD и PAC-3 MSE обеспечивают проверенные в боевых условиях возможности перехвата, и в настоящее время ведутся проекты по интеграции этих систем между службами.
Lockheed Martin также отметила роль F-35 в интеграции данных боевой разведки и мгновенном обмене целеуказанием между различными системами. Системы направленной энергии, включая IFPC-HEL и HELIOS, предназначены для работы на море, суше и в воздухе в составе многоуровневой системы обороны.
Командование и управление координируются такими системами, как Система командования, управления боем и связи (C2BMC) Агентства по противоракетной обороне. Lockheed Martin возглавляет национальную команду, поддерживающую C2BMC, которая, по заявлению компании, «спасает жизни круглосуточно, 365 дней в году по всему миру».
Компания пришла к выводу, что интегрированные наземные и космические ресурсы имеют решающее значение для создания устойчивого оборонительного щита. Компания предупредила, что «если мы потерпим неудачу в космосе сейчас, мы рискуем оказаться неспособными противостоять целому ряду многодоменных угроз в будущем».
Тэд Бекерт, член команды оборонного подрядчика Lockheed Martin заявил, что стремление президента США Дональда Трампа полностью ввести «Золотой купол» в эксплуатацию до конца его президентского срока предполагает «очень сжатые сроки».
«Для полного развертывания запланированной общенациональной системы защиты от ракетных угроз может потребоваться больше времени. Он отметил, что добиться полного развертывания в течение трёх лет — непростая задача».
«Устойчивость будет иметь значение», — заявил Бекерт в зале, полном журналистов и руководителей компаний, 4 августа 2025 года, за день до начала симпозиума по космической и противоракетной обороне.
«Мы, компания Lockheed, уже несколько десятилетий работаем с космическими слоями, начиная с эксперимента Homing Overlay, запущенного в 1984 году, и с Brilliant Pebbles, запущенного в 80-х годах», — сказала директор Аманда Паунд.
Брайан Данн, вице-президент компании, заявил, что «Золотой купол» должен будет учитывать различные угрозы, включая самолеты, крылатые ракеты, баллистические ракеты, гиперзвуковые ракеты и маневрирующие ракеты.
«Это набор угроз, с которыми мы сталкиваемся по всему миру. Конечно, здесь всё немного иначе, — пояснил Данн. — Если же говорить о нашей стране, то ставки гораздо выше».
Компания L3Harris сигнализирует о готовности бросить вызов Lockheed за «Золотой купол» Америки
L3Harris позиционирует себя как компания, играющая ведущую роль в развитии американской системы противоракетной обороны «Золотой купол», потенциально соревнуясь с Lockheed Martin и другими тяжеловесами отрасли.
Выступая на недавно расширенном предприятии компании в Форт-Уэйне в Индиане, Роб Митровски, президент L3Harris по стратегии и интеграции «Золотого купола», сказал, что фирма «готова предоставить технологии следующего поколения, которые увеличат возможности страны в области предупреждения о ракетном нападении и обороны».
Он добавил, что L3Harris полностью оснащена для того, чтобы внести свой вклад во все сферы программы, опираясь на портфель, который охватывает многодоменные платформы разведки, наблюдения и рекогносцировки, каналы передачи данных, а также двигательные установки и системы управления для перехватчиков.
«Мы готовы ускорить производство, чтобы соответствовать этому национальному приоритету», — сказал вышеупомянутый Митровски.
В апреле 2025 года компания расширила ее космические производственные операции в Форт-Уэйне для поддержки орбитальных технологий для «Золотого купола». Технология предназначена для обслуживания, ремонта или модернизации спутников и другой космической инфраструктуры, уже находящейся на орбите.
Неясно, насколько далеко L3Harris зайдет в своем участии, но потенциальные роли могут варьироваться от разработки перехватчиков до создания передовых датчиков для системы.
У L3Harris есть новейшее предприятие по производству твердотопливных ракетных двигателей в Хантсвилле, штат Алабама, размером более шести футбольных полей, для удовлетворения возникающих потребностей противоракетной обороны, включая «Золотой купол».
Корпорация Rocket Lab рассматривает приобретение Geost как способ повышения своего статуса подрядчика «Золотого купола»
Корпорация Rocket Lab (NASDAQ: RKLB) объявила 12 августа 2025 года о завершении сделки по приобретению материнской холдинговой компании Geost.
Компания Geost, основанная в 2004 году Энтони Глеклером в Тусоне, штат Аризона, специализируется на разработке передовых электрооптических и инфракрасных сенсорных систем для космических и оборонных приложений. Компания быстро завоевала репутацию поставщика надежных сенсорных систем, критически важных для задач национальной безопасности, таких как системы предупреждения о ракетном нападении, слежения и контроля космического пространства. За два десятилетия Geost превратилась из динамичного стартапа в лидера в области доступных и высокопроизводительных оптических решений.
Сумма приобретения составила 275 миллионов долларов США до корректировки сделки, включая около 125 миллионов долларов США наличными и 3 057 588 акций обыкновенных акций Rocket Lab, а также потенциальную дополнительную прибыль в размере до 50 миллионов долларов США, привязанную к будущим целевым доходам бизнеса Geost.
Компания Rocket Lab (NASDAQ: RKLB) заявила, что с закрытием сделки она закрепляет за собой статус принципиально нового генерального подрядчика для таких оборонных инициатив нового поколения, как «Золотой купол для Америки» и Proliferated Warfighter Space Architecture Агентства по развитию космоса, добавляя Optical Systems в свой портфель возможностей в качестве поставщика комплексных, готовых к выполнению миссий космических аппаратов для программ национальной безопасности США.
В частности, технологии Geost в области ЭО/ИК поддерживают обнаружение и слежение за ракетами, тактическую разведку, наблюдение, рекогносцировку, наблюдение за Землей и осведомлённость о космической обстановке — основные возможности, имеющие решающее значение для космических средств США, работающих в условиях всё более спорных ситуаций.
«Возможность быстро создавать и развёртывать целые спутниковые системы — краеугольный камень будущей оборонной стратегии США, и с этим приобретением мы ускоряем доставку критически важной полезной нагрузки, поддерживающей проекты национальной безопасности США», — подчеркнул генеральный директор Rocket Lab (RKLB) Питер Бек. «Это приобретение укрепляет нашу роль в создании устойчивой и адаптивной космической архитектуры, предусмотренной проектом «Золотой купол», сочетая проверенные технологии датчиков Geost с возможностями Rocket Lab по быстрому масштабированию, безопасным и интегрированным космическим решениям», — добавил он.
Космические силы США запустили экспериментальный спутник для обеспечения будущих систем GPS
Пентагон запустил свой первый почти за 50 лет экспериментальный навигационный спутник с целью испытания новой технологии, которая может определить будущие военные программы GPS.
Новая ракета-носитель Vulcan компании United Launch Alliance запустила навигационный спутник Navigation Technology Satellite-3 (NTS – 3) с мыса Канаверал, штат Флорида, во вторник. На спутнике будут испытаны новые методы защиты от спуфинга (атака с маскировкой), управляемая фазированная антенная решётка для передачи сигналов наземным войскам в зонах с высоким уровнем помех, а также приёмники, которые позволят спутнику работать без команд наземных диспетчеров, — сообщила журналистам 11 августа 2025 года перед запуском Джоанна Хикс, старший инженер-исследователь по аэрокосмической технике Исследовательской лаборатории ВВС США.
Пентагон и AFRL потратили около 250 миллионов долларов на разработку спутника NTS-3 и наземной системы, а L3Harris была генеральным подрядчиком программы.
Спутник был построен с возможностью перепрограммирования с Земли, «чтобы нам не приходилось все планировать до выхода на орбиту и до того, как мы увидим, какие угрозы существуют», — сказала Хикс.
Программа направлена на повышение устойчивости военной GPS-системы, а также на создание условий для новых возможностей определения местоположения, навигации и времени. Большинство спутников PNT службы находятся на средней околоземной орбите, но NTS-3 будет отправлен на геостационарную орбиту для экспериментов с различными вариантами позиционирования в рамках миссии.
«Одна из задач, которую тестирует NTS-3… — это концепция многоорбитальной группировки. Сможем ли мы принимать сигналы с NTS-3 на геостационарной орбите, а также сигналы GPS на средней орбите и использовать все эти возможности? Возможно, в будущем мы сможем внедрить некоторые из этих технологий, например, на низкую околоземную орбиту. Сейчас это не входит в наши планы, но, возможно, в будущем это станет возможным», — сказала Хикс.
Запуск миссии планировался на 2022 год, но из-за задержек с запуском Vulcan от ULA он был перенесён на 2025 год. Хикс отметила, что за время простоя программа расширила свои возможности и получила экспериментальные сигналы: «Мы смогли воспользоваться этим и убедиться, что готовы к максимально возможной экспериментальной миссии на орбите».
Команда рассчитывает начать сбор данных в течение нескольких недель, а вся миссия продлится около года. AFRL не планирует использовать спутник в реальных операциях после окончания года, но, по словам Хикс, они работают с «некоторыми организациями, обсуждая, как можно использовать оставшиеся возможности для тестирования».
Запуск 12 августа 2025 года также знаменует собой важную веху для ULA: это первая миссия в интересах национальной безопасности, выполненная с использованием новой тяжёлой ракеты-носителя Vulcan. Запуск ракеты был отложен из-за проблем с разработкой и задержек с сертификацией после того, как во время второго полёта в октябре от одного из твердотопливных ускорителей откололся материал.
В 2024 году Vulcan должен был запустить четыре миссии для Космических сил, но это число было сокращено до двух и перенесено на этот год. Компания планирует к концу 2025 года осуществлять два запуска в месяц, используя комбинацию ракет Vulcan и Atlas, столкнувшись с необходимостью ликвидации отставания в выполнении миссий, накопившихся из-за задержек с запуском Vulcan. Запуск 12 августа — первый из 25, заказанных Космическими силами у ULA в рамках второго этапа программы космических запусков Национальной безопасности.
«У нас, очевидно, есть накопившиеся задания по выполнению миссий, над которыми мы работаем… Я скажу, что мы готовы и настроены на запуск так быстро, как только сможем, по мере того как мы работаем над этим накопившимся заданием», — сказал полковник Джим Хорн, директор миссии Командования космических систем.
28-й ежегодный симпозиум по космической и противоракетной обороне США
Симпозиум проходил с 5 по 7 августа 2025 года в Центре Фон Брауна в центре Хантсвилла.
Макет гиперзвукового планирующего корпуса – корпуса для наступательных и оборонительных гиперзвуковых ракет, потенциально применяемых для перехвата баллистических ракет в космосе, – был представлен на стенде компании Leidos в выставочном зале симпозиума. Дочерняя компания компании Dynetics производит эту систему в Хантсвилле.
«У всех открылись глаза во время войны между Ираном и Израилем», — сказал Стэн Стафира, главный архитектор Агентства по противоракетной обороне.
По его словам, сообщество обратило внимание на огромное количество баллистических ракет, требующих перехвата (более 500 за 12 дней), а также на массированные удары беспилотников большой дальности в ходе российско-украинской войны. Оба конфликта продемонстрировали важность эшелонированного взаимодействия: различные системы ПРО должны иметь перекрывающуюся зону покрытия, чтобы можно было использовать нужный инструмент при необходимости.
«Ни одна система не сможет со всем этим справиться», — сказала Стафира.
Существующая система противоракетной обороны США состоит из четырёх основных систем перехвата, поддерживаемых многочисленными датчиками и инфраструктурой управления и контроля. Три из них – система защиты от баллистических ракет на больших высотах (THAAD), система противоракетной обороны Aegis и система Patriot Advanced Capability-3 (PAC-3) – прошли боевые испытания в Израиле, на Украине в 2024 году.
Все три системы являются мобильными: система Aegis запускается с кораблей ВМС США, а THAAD и PAC-3 — с пусковых установок, установленных на грузовиках. Четвёртая система, GMD (Ground-Based Midcourse Defense), запускает ракеты-перехватчики из стационарных шахт на Аляске и в Калифорнии. Все четыре системы противодействуют ракетным угрозам на разных дальностях и этапах полёта. В сочетании они называются «многоуровневыми».
Однако исторически такое сочетание не было приоритетом для американской противоракетной обороны, которая была сосредоточена на предотвращении маломасштабных запусков со стороны противника-изгоя, например, Северной Кореи.
Джонатан Колдуэлл, вице-президент и генеральный менеджер подразделения стратегических систем противоракетной обороны компании Lockheed Martin, заявил, что его компания, являясь генеральным подрядчиком по системам THAAD, Aegis и PAC-3, находится «на передовой» защиты вооруженных сил США и союзников в горячих точках по всему миру.
«Все это происходит потому, что у нас есть многоуровневая защита возможностей… связанных между собой системой управления и контроля», — сказал он.
По его словам, это, в свою очередь, является моделью для «Золотого купола» — эшелонированной противоракетной обороны, применяемой более систематически в отношении Соединённых Штатов. Он заявил, что это достижимая цель.
«Это будет серьёзная работа… в рамках которой мы возьмём проверенные в бою технологии и объединим их с инновациями и партнёрством в промышленных масштабах», — сказал он. «Думаю, скоро мы получим готовый план действий, но сейчас наша задача — привести себя в форму, отточить навыки, нарастить силы и укрепить связи, чтобы… противостоять этому новому масштабу многоуровневой обороны страны».
Джеймс Джонсон, старший вице-президент по космическим решениям компании Parsons Corp., заявил, что ключевое различие между существующими возможностями и видением Трампа «Золотой купол» будет заключаться в масштабе. Он предсказал, что изначально будет задействовано «больше всего» — уже используемых систем перехвата, обнаружения и управления — с учётом уроков недавних глобальных конфликтов.
Промышленность рассчитывает, что большая часть средств, выделенных на закупки для «Золотого купола», будет направлена – по крайней мере, на начальном этапе – на существующие системы, особенно те, которые успешно эксплуатируются. Кроме того, в штате уже находится обширная и растущая оборонная база, которая затрагивает аспекты всех существующих систем противоракетной обороны США.
Вице-президент RTX по корабельным ракетам Мисти Холмс заявила, что подразделение компании Raytheon отмечает «высокий спрос» с тех пор, как SM-3 впервые приняли участие в боевых действиях в апреле 2024 года, когда они впервые перехватили иранские баллистические ракеты, направлявшиеся в Израиль.
«Мы продолжаем видеть невероятную эффективность этого оружия, защищающего наших моряков, моряков наших союзников и друзей-союзников по всему миру… сигнал о спросе громкий и четкий», — сказала она.
Компания Raytheon наращивает мощности как на собственных предприятиях, так и по всей производственной цепочке. Компания близка к завершению расширения своего комплекса по сборке ракет стоимостью 115 миллионов долларов на базе арсенала Редстоун, где компания интегрирует все варианты семейства ракет Standard Missile. Этот рост позволит увеличить производство на 50% и, как ожидается, создаст 185 новых рабочих мест в регионе.
Компания Boeing также расширяет свои производственные мощности в северной Алабаме: ожидается, что в этом году будет введено в эксплуатацию новое производство площадью 35 000 квадратных футов (около 35 000 квадратных футов). Компания производит головки самонаведения (ГСН) для ракет PAC-3 в Хантсвилле в качестве субподрядчика Lockheed Martin и недавно объявила о рекордных поставках — более 500 единиц в 2024 году. Ожидается, что новый завод увеличит производство на 30%.
«Этот рост позволит удовлетворить текущие потребности, а также решить проблемы, с которыми нам предстоит столкнуться в будущем», — заявил Пирс Лер, вице-президент Boeing по глобальной цепочке поставок и интеграции.
Джош Джексон, исполнительный вице-президент армейского бизнес-подразделения SAIC, заявил, что данные будут иметь ключевое значение для обеспечения работы системы противовоздушной обороны, датчиков и инфраструктуры управления в больших масштабах.
Подразделение компании в Хантсвилле является вторым по величине в мире, и его деятельность сосредоточена на интеграции данных, то есть на преобразовании потока «шума», генерируемого сотнями источников в различных сервисах и платформах, в четкий, действенный сигнал для подразделений на местах.
«Вот на чем мы сосредоточились: как создать инфраструктуру данных, которая позволит нескольким системам, которые обычно не взаимодействуют друг с другом, бесперебойно взаимодействовать, чтобы обеспечить лучшую ситуационную осведомленность, позволяя командирам принимать более четкие решения», — сказал Джексон.
Если данные — это граница «Золотого купола», то космическое противоракетное вооружение — земля обетованная. В указе Трампа это упоминается отдельно, но считается самой сложной и дорогостоящей проблемой в сфере противоракетной обороны.
Тем не менее, в Хантсвилле тоже предпринимаются шаги. Дочерняя компания Leidos, Dynetics, разрабатывает корпус гиперзвукового планирующего крыла, предназначенный для наступательных и оборонительных гиперзвуковых ракет, в рамках контракта с армией США на сумму 670 миллионов долларов. Lockheed Martin, General Atomics и Raytheon выполняют часть работ по субподряду на нескольких предприятиях в Алабаме.
«Эта система, над развитием которой и созданием промышленной базы мы работали вместе с нашими клиентами, обладает массой возможностей, которые будут приобретать все большую значимость, когда мы поговорим о космических перехватчиках», — заявил Джейсон Морган, вице-президент и технический директор Leidos.
Запуск «Золотого купола» с космическим компонентом должен быть отложен до окончания срока полномочий Трампа. Однако возможности для краткосрочного наращивания производства и системной интеграции уже имеются на севере Алабамы, и промышленность стремится их расширять.
«Мы полагаемся на возможности здесь, на местном уровне, а также по всей стране, чтобы продолжать стимулировать инновации в рамках промышленной базы», — сказал Шарп, руководитель проекта «Золотой купол» компании Northrop Grumman в Хантсвилле.
Компании Sierra Nevada Corporation (SNC) и AeroVironment (AV) объявили о планах объединить усилия для совместной реализации проекта Пентагона «Золотой купол», нацеленного на низший уровень малых беспилотников и крылатых ракет
Группа сосредоточится на «обеспечении комплексной многоуровневой обороны внутри «Золотого купола». Она будет защищать определенные, ограниченные по площади, высокоценные объекты, такие как базы, корабли, аэродромы или критически важные объекты инфраструктуры, но затем может расширять ее радиус действия по мере ввода в эксплуатацию новых сенсоров и перехватчиков, особенно из космоса».
Среди технологий, которые обе компании предлагают использовать, — «пассивное и активное зондирование, радиочастоты, направленную энергию, кинетическую энергию, радиоэлектронную борьбу и киберрешения».
Вахид Наваби, председатель совета директоров, президент и генеральный директор AV, заявил, что «Вместе AV и SNC могут быстро предоставить новые и доступные оборонительные решения, обеспечивающие непревзойденную ограниченную защиту «под куполом» для критически важной инфраструктуры США».
Генеральный директор SNC Фатих Озмен добавил: «Амбициозный щит следующего поколения, который защитит американскую территорию от более сложных угроз, требует от отрасли изобретательности и сотрудничества на уровне Манхэттенского проекта».
Объявление было сделано во время ежегодного симпозиума по космической и противоракетной обороне в Хантсвилле, штат Алабама, — сообщило Breaking Defense (08.08.2025).
Лазерное оружие армии США для противоракетной обороны следующего поколения
В последние годы армия США активизировала работу над оружием направленной энергии и рассматривает потенциальные возможности его применения для более масштабных усилий по противоракетной обороне.
«Мы можем использовать эти некинетические эффекты», — заявил 5 августа 2025 года на симпозиуме по космической и противоракетной обороне Кит Крапельс, глава Технического центра Командования по космической и противоракетной обороне. «Технологии направленной лазерной энергии в настоящее время достаточно развиты… Нам просто нужно довести направленную лазерную энергию до финишной черты… и начать получать результаты».
Он пояснил, что исследователи Технического центра армии являются «обладателями научных и технологических достижений в разработке оружия направленной энергии и систем радиоэлектронной борьбы для противодействия использованию противником космического пространства».
На сегодняшний день работы над оружием направленной энергии включают в себя испытания нескольких прототипов, включая управляемую энергетическую противовоздушную оборону ближнего радиуса действия (DE M-SHORAD).
Хотя эта конфигурация не была идеальной для солдат в полевых условиях, Управление быстрых возможностей и критических технологий (RCCTO) в настоящее время реализует программу по созданию прочного высокоэнергетического лазера, имея предварительные планы по приобретению новой системы оружия, если финансирование будет обеспечено в 2026 финансовом году, сообщил 6 августа глава RCCTO генерал-лейтенант Роберт Раш.
Группа RCCTO по направленной энергии «продолжает работать над различными технологиями, начиная от 10-киловаттных лазеров на поддонах с железными пластинами, до систем мощностью 20–30 киловатт, устанавливаемых на пехотных машинах и JLTV (легких тактических транспортных средствах совместного назначения), вплоть до 50-киловаттных средних SHORAD, а затем 300-киловаттных лазерных систем, а также одной высокопроизводительной и мощной микроволновой технологии», — сказал он.
«Мы выставили прототипы на каждой из этих арен. Мы испытывали их и тестировали на наших приборах и полигонах. А затем, по просьбе руководства, мы сделали то, что, как мы думали, нам не придётся делать, или та команда сделала то, что, как мы думали, нам не придётся делать: мы посадили их на самолёты и отправили на полигон, подвергая опасности, чтобы посмотреть, как они будут работать на «острие копья», — сказал Раш.
Крапельс заявил, что одной из текущих проблем в работе службы над направленной энергией является отсутствие «надёжной производственной базы для этого. Нам не хватает определённого инженерного опыта… Инженерной базы для систем оружия с направленной энергией, подобной той, что есть для систем связи, радиостанций или даже радаров, не существует».
С другой стороны, мощное микроволновое оружие пока еще не готово к массовому применению, сказал он.
«Высокомощные микроволны немного отстают от лазеров, но у них тоже есть множество возможностей в арсенале технологий, и мы просто не уделяем этому достаточно внимания. Преимущество перехода на высокомощные микроволны заключается в том, что можно эффективно воздействовать на больших расстояниях. И я вижу в этом огромные возможности», — сказал Крапельс.
«Перераспределение приоритетов означает, что нам следует найти ресурсы для их реализации», — подчеркнул он. «Нам просто нужно создать соответствующий уровень инженерных разработок, чтобы убедить людей в том, что мы действительно можем создать то, что обещаем, а затем продемонстрировать эффективность».
Результаты второго этапа испытаний межконтинентальной баллистической ракеты Sentinel показывают точность цифровых моделей
ВВС США и компания Northrop Grumman заявили, что вторая ступень межконтинентальной баллистической ракеты Sentinel в ходе недавних испытаний в вакуумной камере показала в целом результаты, соответствующие прогнозам цифровых моделей, что заложило основу для дальнейших испытаний, которые позволят компании завершить разработку конструкции ступени в ближайшие месяцы.
«Мы доказываем, что наши модели точны, сроки разработки выполнимы, и система будет готова к работе по первому требованию», — заявил в пресс-релизе бригадный генерал Уильям С. Роджерс, руководитель программы по межконтинентальным баллистическим ракетам. Он добавил, что испытания демонстрируют «дисциплинированный подход к цифровому проектированию и сохраняющуюся динамику», лежащую в основе программы.
Представитель Northrop заявил, что команда Sentinel выполнила все поставленные перед ней задачи испытаний в ходе мероприятия, что демонстрирует «способность компании успешно выполнять проектные требования с использованием цифровой среды».
Подход к системному проектированию на основе цифрового моделирования «позволяет инженерам моделировать поведение системы, повышать точность прогнозирования характеристик и снижать зависимость от дорогостоящих аппаратных прототипов», — заявили в ВВС. Цифровая среда «также применялась к объектам и инструментам для производства двигательной установки», — заявили в компании.
Испытание в камере, состоявшееся 20 июля 2025 года в комплексе Arnold Engineering Development Complex в Теннесси, имитировало условия, с которыми ракета столкнётся на экстремально больших высотах. Специалисты собрали данные о тяге, режиме работы двигателя и системе управления вектором тяги ракеты.
Это уже второй раз, когда команда Sentinel тестирует вторую ступень — первый раз это было в январе 2024 года.
Хотя последние испытания второй ступени, казалось, прошли по плану, «все полученные данные испытаний позволят внести необходимые доработки, даже при номинальных характеристиках», — заявил представитель Northrop. «Иногда возникает необходимость что-то изменить», — добавил он.
В целом, результаты «очень близко соответствовали нашим ожиданиям… и команда очень довольна результатами», — сказал он. Он добавил, что не было обнаружено никаких признаков, указывающих на проблемы с конструкцией или производственным процессом.
Центр ядерного оружия ВВС США заявил, что «полномасштабные квалификационные испытания» стали «важнейшей вехой» для LGM-35A Sentinel, которая должна заменить 50-летнюю Minuteman III. Это испытание — одно из многих, запланированных для снижения технических рисков в рамках проекта. В ближайшие несколько месяцев состоятся дополнительные испытания второй ступени, которые также пройдут в вакуумной камере, но точный график пока не определён. В ходе этих испытаний, по данным ВВС, «будут оценены дополнительные компоненты двигателя в различных условиях окружающей среды».
Ракета Sentinel будет иметь три ступени ускорителя. Первая ступень также прошла испытания дважды: в марте 2023 года и в марте 2025 года, оба испытания проводились на твердотопливном ракетном полигоне компании Northrop в Промонтори, штат Юта. ВВС и Northrop заявили, что последнее испытание также подтвердило работоспособность SRM и её соответствие цифровым моделям, что открывает путь к дальнейшим квалификационным испытаниям. Комплексные испытания всех трёх ступеней могут состояться уже в 2027–2028 годах.
По словам Нортроп, это последнее испытание также стало «вторым успешным статическим запуском большой ракеты-носителя, полностью разработанной с помощью цифрового моделирования». Первым испытанием стал высокопроизводительный двигатель верхней ступени Common 50 (C50HP), «который может быть адаптирован для поддержки последних ступеней ракеты-носителя за пределами земной атмосферы».
Программа Sentinel находится в процессе реструктуризации после объявления в январе 2024 года о нарушении программы Нанна-Маккарди, что привело к значительному превышению бюджета и графика. Однако представители ВВС и Пентагона заявили, что превышение бюджета связано главным образом с масштабными инженерно-строительными работами по замене или ремонту капсул управления, шахт и других пусковых установок ракет Minuteman, а не с разработкой самой ракеты.
Генерал-майор Томас Бюссьер, глава Командования глобального удара ВВС США, заявил в недавнем интервью журналу Air & Space Forces Magazine (12.08.2025), что реструктуризация «попытается компенсировать часть задержки» в программе, вызванной перерасходом средств на гражданское строительство и связь, который, по оценкам, составлял целых три года. Он также отметил, что «изменения в ландшафте угроз», включая предстоящее окончание действия Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), могут потребовать от ВВС увеличения количества боеголовок на ракетах Minuteman и Sentinel. По его словам, ВВС «имеют возможности» сделать это, если потребуется.
5 июня 2025 года министр ВВС Трой Э. Мейнк заявил Комитету Палаты представителей по делам вооруженных сил, что программа Sentinel является одним из трех его главных приоритетов, и «мы делаем все возможное, чтобы вернуть ее в нужное русло».
Программа предусматривает развёртывание 450 ракет, которые, как ожидается, будут служить до 2075 года. Программа также предусматривает 24 пусковых комплекса и более 100 единиц специализированного оборудования для транспортировки и обслуживания Sentinel, а также вспомогательные системы управления и контроля. Компания заявляет, что в рамках программы привлекает более 100 поставщиков.
«Золотой купол для Америки» и контроль над ядерным вооружением
«Какое значение будет иметь развертывание оборонительных сооружений с точки зрения вероятности сдерживания или кризисной стабильности в более густонаселенном мире ядерных сверхдержав? Этот вопрос особенно актуален в свете приверженности администрации Трампа разработке и развертыванию комплексной системы противоракетной обороны «Золотой купол», включая технологии космического перехвата», — пишут в статье «Есть ли еще надежда на контроль над ядерными вооружениями?» в The National Interest (12.08.2025) профессор Стивен Чимбала и бывший помощник министра обороны США Лоуренс Корб.
«Ядерная оборона в трехполярном мире была бы сложной и дорогостоящей. По этой причине Соединенные Штаты, Россия и Китай все еще могут иметь общую заинтересованность в соглашениях о контроле над вооружениями».
Срок действия нового договора о контроле над вооружениями СНВ между Соединенными Штатами и Россией истекает в феврале 2026 года, если он не будет продлен по взаимному согласию. Общепринятое мнение заключается в том, что возрожденное соглашение мертво по прибытии, погрязшее в разногласиях России с Соединенными Штатами и НАТО по поводу войны в Украине. Нижеследующее обсуждение приводит доводы в пользу более оптимистичного взгляда. Соглашение после СНВ-3, включающее три вместо двух ядерных сверхдержав, не является невозможным, хотя оно будет сложным в технологическом и политическом плане.
Будущий режим контроля над стратегическими ядерными вооружениями должен удовлетворять критериям стратегической стабильности. Эти критерии включают в себя стабильность сдерживания, кризисную стабильность и стабильность гонки вооружений. Стабильность сдерживания означает, что каждая из трех ядерных сверхдержав (Соединенные Штаты, Россия и Китай) должна иметь достаточно большие, разнообразные и достаточно компетентные силы, чтобы пережить любой мыслимый первый ядерный удар и ответный удар, нанеся неприемлемый ущерб нападающему.
Кризисная стабильность подразумевает, что политики не склонны выбирать упреждающие меры вместо возмездия во время военной конфронтации и полностью контролируют свои дипломатические контакты и военные операции. Как сдерживание, так и кризисная стабильность также базируются на своевременном наличии точных разведданных о стратегическом мышлении и оперативных маневрах других государств, особенно в отношении индикаторов возможного нападения.
Третий компонент – стабильность гонки вооружений – подчеркивает преимущественное использование вооружений и технологий, которые хорошо понятны всем сторонам и не являются потенциальными факторами, меняющими правила игры в отношении уязвимости других государств. В связи с этим «траектория будущих версий беспилотников, гиперзвукового оружия, искусственного интеллекта и противоракетной обороны должна быть предметом совместного управления великих держав».
Будущие американские, российские и китайские стратегические ядерные силы сохранят следующие характеристики на период с 2030 по 2035 год.
Во-первых, каждое государство будет продолжать развертывать триаду сил, включая межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования, баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и бомбардировщики дальнего действия.
Во-вторых, их предпочтительное сочетание пусковых установок не будет идентичным. Россия и Китай сделают акцент на МБР по сравнению с БРПЛ и бомбардировщиками. В отличие от этого, Соединенные Штаты будут уделять больший относительный акцент на БРПЛ и бомбардировщиках, сохраняя при этом модернизированную часть триады МБР.
В-третьих, Россия или Китай могут быть более зависимы от «пуска по предупреждению» (LOW), чем Соединенные Штаты, из-за различий в структуре их сил и стратегических доктринах. Например, в некоторых оценках США выражается обеспокоенность тем, что Китай работает над реализацией стратегии «контрудар по сигналу о раннем предупреждении», в рамках которой раннее предупреждение о ракетном нападении приводит к контратаке до того, как противник сможет нанести первый удар.
С другой стороны, Китай может воспринять этот вариант как соответствующий его декларативной политике «неприменения первым», как форму возмездия после надежного предупреждения о нападении. Несомненно, у России и Соединенных Штатов также есть такой вариант для упреждающего нападения в крайнем случае, при условии, что предупреждение о нападении будет недвусмысленным. Некоторые американские аналитики проводят различие между «запуском по предупреждению» и «запуском под ударом» (LUA): подразумевается, что LUA требует более убедительных доказательств, чем LOW. Однако ни то, ни другое не предполагает «пережидания атаки» (ROA) и последующего нанесения ответных ударов.
Ирония трехполярного стратегического ядерного соперничества по сравнению с биполярным сдерживанием времен холодной войны заключается в том, что сложность оценки разведданных в первом случае значительно выше. Государство «А», планирующее нападение на государство «В», должно учитывать не только намерения и возможности государства «В», но и намерения и возможности государства «С» и то, как они взаимодействуют.
Эта проблема имеет две стороны: (1) как поведет себя государство «С» во время кризиса между «А» и «В»; и (2) если сдерживание не сработает и между «А» и «В» начнется война, что будет делать государство «С»? Может ли Россия предположить, например, что первый ядерный удар по Соединенным Штатам побудит Китай вступить в бой против Соединенных Штатов одновременно или последовательно?
В целом, стратегическая противоракетная оборона должна быть совершенной или близкой к совершенству, чтобы предотвратить неприемлемый уровень ядерного возмездия или, что еще более сложно, предотвратить первый ядерный удар. Это остается справедливым даже при условии согласованных трехсторонних ограничений на развертывание наступательных стратегических ядерных сил.
В отсутствие согласованных ограничений на наступательные системы доставки и развертывание боеголовок, противоракетная оборона будет находиться на беговой дорожке, преследуя постоянно растущие и совершенствующиеся атаки. Сможет ли какая-либо из ядерных сверхдержав, в условиях существующих и обозримых бюджетных ограничений и вызовов внутренней политики, выдержать бесконечную гонку вооружений? В случае с Соединенными Штатами прогнозы Бюджетного управления Конгресса США о расходах на ядерные силы США с 2025 по 2034 год, как указано в бюджетных запросах Министерства обороны и Министерства энергетики на 2025 год, составят 946 миллиардов долларов. Это почти триллион долларов.
Контроль над стратегическими ядерными вооружениями между тремя ядерными сверхдержавами возможен, но он становится все более трудным и сложным. Три ядерные сверхдержавы будут развертывать оружие на суше и, предположительно, в космосе. Между тем, «действия» военных планировщиков сместятся в сторону дальнобойных, обычных высокоточных ударных систем, включая беспилотные летательные аппараты для ведения боевых действий в воздухе, на суше и на море.
Кроме того, Соединенные Штаты, Россия и Китай могут прийти к выводу, что создание дополнительных уровней стратегических ядерных сил сверх минимально необходимого для сдерживания является пустым активом по сравнению с диверсификацией менее чем стратегических или тактических ядерных вооружений и высококлассных обычных вооруженных сил.
