Указы, с которых Путин начал свой новый президентский срок, — это обращение к строителям, инженерам, губернаторам, депутатам, обращение к людям дела, точного расчёта, к рациональным политикам и творцам. Исполнение этих указов потребует огромных энергий, будет сопровождаться взлётами и падениями, черновой, иногда кромешной, работой. Эти указы должны улучшить нашу земную жизнь, обустроить наше земное общежитие, сделать возвышенней и гармоничней наше русское общество.

Среди этих жёстких программ, обеспечивающих долгожданный рывок, нет обращения к художникам, писателям, к монахам и духовидцам. Но это только кажется. Такое обращение есть. Оно негласное, оно подразумевается. Ибо эти указы, рождённые в конкретное время, на сегодняшнем этапе русской истории, продлевают вековечное русское время, связаны с предшествующими великими русскими трудами по созданию и сбережению государства Российского. Куликовская битва или создание русского флота, написание великих русских опер или строительство советских промышленных гигантов, беспощадные схватки с врагом, увенчанные Великой Победой сорок пятого года, — всё это укладывается в линию русской жизни. Историк, философ, поэт способны усмотреть в этих указах их возвышенную сущность, уловить среди тяжёлых земных работ лучезарное русское чувство, которое дышит в пушкинских стихах, в операх Мусоргского, на страницах «Тихого Дона».

Эти президентские указы появились в нелёгкое для России время, когда недруги сжимают вокруг России кольцо, когда страну хотят опрокинуть в бездну, лишить её надежды, выкинуть из истории. Сегодня мы в очередной уже раз проходим сквозь игольное ушко русской истории. И это требует он нас огромного напряжения и огромного терпения, преодоления уныния и духовных немощей, упования на неизбежность русской победы.

Эти указы есть очередная ступень в строительстве нового государства Российского, которое возникло из бездны девяностых годов. Как хрупкое дерево, оно покрывалось листвой, кроной, тянуло свой ствол ввысь, проходя сквозь пожары и наводнения, уклоняясь от вражеских топоров, желающих его срубить. В этом взрастании были кавказские войны, «Норд-Ост» и Беслан. Но был и Крым, была новая победоносная армия, было преображение Москвы и Петербурга, ставших самыми красивыми городами мира, было чудотворное возведение Грозного, возведение дивных монастырей и могучих оборонных заводов.

Мы преодолели безвременье, наступившее после распада великого Союза. Мы переплыли это ядовитое кислотное море, вышли на берег по шатким мосткам, выбрали дорогу, мостили гать, клали булыжную мостовую, постепенно превращая её в автостраду, по которой двинулось молодое государство Российское.

Президентские указы — ещё одна метка, которую мы оставляем в бесконечном русском времени. Ещё один час, который мы проживаем в бесконечной русской истории. И все наши взлёты, потери, ужасные поражения и восхитительные победы, обретение великих героев и мучеников — это следование за нашей мистической путеводной звездой, звездой пленительного русского счастья. Эта звезда светит в каждую душу — самую опечаленную и гиблую и не даёт ей погибнуть. Этот путеводный светоч и есть русская мечта.

Указы президента в их экономической и политической форме, обращённые к технократам, к хозяйственникам, управленцам заводов и корпораций, — эти указы одухотворяются русской мечтой, наполняют её рациональным содержанием, опускают мечту на землю, чтобы она взмыла потом ещё выше и сияла ещё восхитительней.

О чём русская мечта? О чём мечтает русский народ, на что уповает во все тысячелетия своей истории, начиная с языческих сказочных времён и кончая сегодняшней цифровой реальностью? Волшебные сказки, которые мы читали, перелистывая чудные книги с иллюстрациями Билибина. Молодильные яблоки, волшебное одоление старости, немощи, дряхлости, преодоление хвори, преодоление самой огромной несправедливости на свете — смерти —  с этими древними сказочными мечтаниями связан указ президента о продлении земной человеческой жизни, о создании новых больниц, сверхсовременных медицинских центров, которые должны победить болезни и продлить человеческую жизнь, сделать многолюдными наши сёла и города. Русские космисты, такие как великий мечтатель Николай Фёдоров, создали сказочную небывалую утопию, согласно которой возможно воскрешение мёртвых. Современные люди должны соединиться в едином духовном стремлении, чтобы своим братством, своими трудами и радениями воскресить безвременно ушедших отцов. Разве не дышит это учение в указах, побуждающих нас стремительно развивать науки и цифровую реальность? Совершенствовать нашу общественную жизнь, душу отдельного человека и всего нашего общества, ибо, по Фёдорову, сказочное воскрешение возможно, когда сольются воедино великая наука и великая нравственность. И эта сказка о бессмертии, как и фёдоровская утопическая мечта, начинает брезжить в закрытых лабораториях, где строят искусственный интеллект, где озарённый человек благоговеет перед всякой жизнью:   жизнью цветка и звезды,  — продлевая эту жизнь не только себе и ближним, но и мирозданию, сберегая вселенную от тепловой смерти.

Русский народ мечтал и продолжает мечтать о божественной справедливости, о благом устройстве земной жизни, о гармонии в отношениях между людьми: где сильный протягивает руку слабому, где гордец или кичливый богач всегда проигрывает народному простаку, несущему людям добро. Именно на это стремление к гармонии, к преодолению мучительного неравенства, терзающего наше общество, направлен президентский указ о преодолении бедности. Но только гармоничное общество, объединённое высшей целью, осенённое русской мечтой, способно осуществить прорыв, долгожданный рывок, к которому ведут президентские указы.

А скатерть-самобранка? Расстели её и появятся на ней все яства, все царские блюда. А волшебный горшочек, в котором варится каша, и её так много, что она может напитать весь люд, насытить все города и селения? И всякий будет сыт и доволен. А удачливые молодцы, которые в одну ночь могут построить небывалой красоты дворцы, чудесные города? Ведь это всё та же русская мечта о семейном благе, о достатке, о крепкой крыше над головой, о красоте и порядке в наших сёлах, где больше не будет хрущоб и свалок. И там, где сегодня унылые, закопчённые посёлки с мёртвыми остановившимися заводами и печальными жителями, там возникнет город-сад. Тот самый, о котором мечтал Маяковский. Тот самый, о котором мечтали раненые войной, в линялых гимнастёрках садовники, разбивая сады на разорённой войной земле.

Об этом говорят указы президента, изложенные сухим языком государственных уложений, но таящие в себе вековечную русскую мечту о райских садах.

А ковёр-самолёт, а русский Икар, что карабкается на колокольню и оттуда летит на крыльях из берёсты и воловьей кожи, ликует и славит Господа перед тем, как упасть и разбиться? А страна, которая пахала землю деревянной сохой, а потом, благодаря великой мечте, стала страной космических станций и ядерных установок? Об этом говорит указ о цифровой экономике, о народившейся цифросфере — потрясающей в своей сложности, красоте и опасности цифросфере, которая вдруг явилась в наших семьях, в наших учебных классах, на поле боя, на огромных заводах и в громадных корпорациях. Сегодня цифра помогает взращивать пшеницу, проектировать сверхсложную машину, создавать сверхскоростные дороги. Всё это невозможно без вездесущей цифры, которую уже нельзя отвергнуть, а нужно понять, принять и одухотворить, сделать её помощником в наших духовных и трудовых победах. Об этом — указ президента.

Указы — это поставленные цели — так, как они ставились в прежние века, будь то уложения царей или директивы партийных съездов. Эти поставленные цели были достижимы, иногда целиком, иногда — не в полной мере. Достижение этих целей передвигало страну с одной цивилизационной ступени на другую.

Но цели отличаются от мечты. Мечта недостижима. Недостижима Полярная звезда. Мечта — это то, что существовало всегда, изначально, от зарождения народа в его непрерывном пути и странствии. Мечта — это то, что соединяет людей с абсолютным благом, с абсолютным совершенством, с абсолютной красотой и любовью. Мечта — это путь. Не из Москвы в Петербург. Не с Земли на Марс. А в то неочертанное, незапятнанное, неосквернённое, прекрасное в своей недостижимости будущее, которое, едва мы его коснёмся рукой, вновь удаляется в бесконечность.

Цель — это только ступень к великой мечте. Этих ступеней бесчисленное множество. По мере того, как мы поднимаемся по этим ступеням, соскальзывая и падая, мечта остаётся недостижимой и путеводной. Она спасает нас в самые страшные периоды нашей истории, она ведёт нас, и мы плывём за ней на обломках разбившегося в бурю корабля через пучину исторических вод, доплываем до нового берега, выходим на сушу и вновь строим наше великое государство.

По образованию я — инженер. Чувствую красоту математики, физики, самолётного крыла или отточенной лопатки турбины. Я занимаюсь политикой, принадлежа к тем, кто зовётся государственниками. Я вижу в государстве оплот и опору народной жизни. Есть государство — и есть народ. Исчезло государство — и народ превращается в пыль, в рассыпанное зерно, которое жадно расклёвывают слетевшиеся на обочину вороны. И сегодня, как и в прежние русские времена, мы живём мечтой. Вокруг нас столько неурядиц, много безжалостной несправедливости, много унывающих, казалось, погибших душой людей. Но эти временные напасти преодолимы. Мы живём с упованием на неизбежность нашего русского торжества. С этим упованием и мечтой мы идём в Бессмертном полку. С этой мечтой мы строим на Дальнем Востоке порты, трубопроводы и космодромы. С этой мечтой мы стремимся преодолеть терзающие нас распри, ненависть,  внутренние неурядицы. С этой мечтой мы обращаемся к богачам и толстосумам, хотим достучаться до их совести, до их оглохших сердец. Пусть поймут: всё, чем они владеют, всем этим они обязаны русскому народу, русским лесам, русским недрам. Всем они обязаны русскому государству, которое не отдаёт их на растерзание более сильным заморским стяжателям. И пусть докажут своему народу, что они — не слепые стяжатели, не ненасытные поедатели благ, рассматривающие Россию как добычу, пусть станут достойной частью нашего общества и народа. А на баснословные прибыли, которые они получают, пусть строят не заморские кабаре, не содержат заморские футбольные клубы, не питают заводы и лаборатории чужих цивилизаций, которые зачастую действуют против России, против их Родины. Пусть не забывают, что построенные на эти деньги американские огнемёты нацелены на Россию.

Не боюсь показаться наивным, веря в преображение этих жестоковыйных людей. Ибо у них нет выхода: либо снискать доверие народа и государства, либо опрометью бежать из страны туда, где их ждёт неизбежное разорение.

В нашей истории есть иные примеры. Демидовы и Строгановы, жестокосердные купцы и промышленники, они не просто набивали мошну — они служили царю и России. Демидовские пушки громили шведов под Полтавой и Нарвой. А строгановские иконы с их божественными цветами и волшебными листьями, строгановские белые церкви — это чудо нашего русского искусства.

Указы Путина говорят об экономических и научных свершениях огромного масштаба. Они требуют специалистов, строителей новых мостов и дорог, врачей и ядерщиков, электронщиков и управленцев. Но я ожидаю, что эти указы в самом начале их воплощения вдохновят художников и писателей, и их творения тронут глубинные народные коды, и эти коды, разбуженные великолепными словами и образами, образами русской мечты, поднимут из донных глубин фантастические русские энергии, которые помогали нам одолеть все разрухи и неурядицы, все смутные времена и нашествия.

Есть указы великих князей, царей и вождей. Есть указы президента России. Но все они и есть заветы, ведущие наш народ к незатмеваемой русской мечте.

ИсточникЗавтра
Александр Проханов
Проханов Александр Андреевич (р. 1938) — выдающийся русский советский писатель, публицист, политический и общественный деятель. Член секретариата Союза писателей России, главный редактор газеты «Завтра». Председатель и один из учредителей Изборского клуба. Подробнее...