М.Наки: Здравствуйте! У микрофона – Майкл Наки. Сегодня у нас в гостях – Максим Шевченко, журналист.
М.Шевченко: Майкл, здравствуйте!
М.Наки: Начнем, наверное, с того события, которое сегодня происходило, большое и длинное – более 4 часов, по-моему. Была прямая линия с Владимиром Путиным в новом формате. Следили ли вы за ней? Подчеркнули ли что-нибудь для себя?
М.Шевченко: Я мельком следил. Но я бы тоже начал вслед за Виктором Шендеровичем, с которым по другим вопросам у меня много разногласий, по этому – полное, я думаю, совпадение: смерть Киры Муратовой, величайшего и советского и российского режиссера, которая случилась в день рождения Пушкина. Символическое совпадение, как заметил в Фейсбуке философ Андрей Ашкеров.
Это, мне кажется, знаковое культурное событие. Конечно, Кира Муратова была уже немолодым человеком, как говорится, и каждый из нас проходит свой путь. Но, на мой взгляд, ее фильмы, «Астенический синдром» особенно, конечно… Я помню, видел его в начале 90-х, и потом, конечно, трудно было в себя прийти после этого фильма.
Поэтому это уход, который нас всех, естественно, обездолил в какой-то степени, потому что как будто в мире стало пустее с уходом Кирой Муратовой. Мне довелось с ней встречаться на съемках программы про кино на «Первом канале». Общение было не долгим, коротким. Это абсолютно великий был режиссер и великий человек. Очень жаль. Очень не будет хватать Киры Муратовой.
По сравнению с этим прямая линия с Владимиром Путиным, честно говоря, менее значимое событие. Но можно ее обсудить, давайте попробуем.
М.Наки: Соглашусь, менее значимое. Но тут хотя бы есть, что обсуждать, потому что все сходятся во мнении, что Кира Муратова, конечно, была великим режиссером.
М.Шевченко: Несколько ее фильмов, они просто стоят особняком вообще не только в российском, но и в мировом кинематографе.
М.Наки: Да, согласен с вами абсолютно, в кои-то веки, кстати. Тем не менее, возвращаемся к прямой линии.
М.Шевченко: Давайте, да. Следил по интернету мельком, потому что дела домашние всякие… Следил за цитатами какими-то кусочками. Тратить несколько часов на просмотры… Особо отмечу вопрос Сергея Шаргунова. Отдельное спасибо Сергею за вопрос, который, на самом деле, наверное, является важнейшим политическим. Статья 282 абсурдная статья – статья за мыслепреступления. И ответ Путина мне очень не понравился, скажу откровенно, потому что, мне кажется, он ушел от прямого ответа.
М.Наки: Я как раз хотел спросить, был ли там ответ по сути, на ваш взгляд.
М.Шевченко: Нет, конечно, никакого ответа по сути. Люди как арестовываются, так и продолжают арестовываться за высказывания, которые каким-то начальникам кажутся неправильными, неверными, угрожающими чему-то и так далее. Тюрьмы заполнены людьми, посаженными за мыслепреступления.
М.Наки: Вам по ответу Путина на этот вопрос, где он сказал, что «конечно, перегибать не стоит, но люди должны отвечать за свои действия», — по его ответу вам показалось, что он в курсе того, как эта статья работает, как это всё применяется, и что проблемы была не в неведении, как иногда полагают, что от он там наверху не знает, что происходит, а что это одобряемая, понимаемая им как минимум практика?
М.Шевченко: Я не думаю, что он входит в детали статей Уголовного кодексе. Мне кажется, у него забот хватает. Я просто думаю, что система такова. Вы знаете, у меня вообще нет сомнений, что Владимир Владимирович Путин – это патриот, который любит свою страну и хочет ей служить. Я ни одной секунды не сомневаюсь, что он на самом деле хочет сделать Россию, как он говорит, сильной, великой и так далее. Он-то лично хочет, но команда, с которой он продолжает это делать бесконечно, на мой взгляд, неспособна это сделать. В его команде два, ну максимум три человека, которых можно назвать с какой-то ответственностью людьми, работающими на страну. В остальном это просто совокупность людей, которые реализуют свои частные, личные интересы, лоббистские интересы своих партнеров. Это называется правительство.
Как можно ставить задачи социального, экономического рывка, скачка с той командой, правительством, которое является символом стагнации и вялотекущего умирания по большому счету?
М.Наки: А он какое-то отношение к сбору этой команды имеет или так совпало и случилось и он вообще не при чем?
М.Шевченко: Нет, имеет. Я говорю, это его главная слабость. Сила его в том, что он на самом деле является патриотом, верит в это и хочет служить своей стране. Но стратегия, которую они избрали вот это… либеральное в экономическом и такой Ли Куан Ю или Пиночет в политическом – то, к чему так долго призывали либералы наши. Это стратегия гибельная и для страны стагнационная. Потому что она требует огромного количества компромиссов и соглашений с разными мировыми центрами – с Лондоном, с Вашингтоном, с Пекином, с кем-то еще, — где надо идти на попятную, на уступки, где надо делать какие-то услуги.
А в итоге всё сводится к тому, что главная задача этой экономической базы: как продать туда, на Запад наши полезные ископаемые и как получить сюда инвестиции для того, чтобы продать еще больше полезных ископаемых на Запад или на Восток. А деньги по ошибкам или по коррупционным разным провалам, или преступлениям, которые совершают члены этой команды, – а губернаторы, замы губернаторов – это члены команды, потому что всё это члены «Единой России», в основном, кроме, по-моему, Улюкаева и Белыха, посаженных, все остальные, кто там оказался ворами и коррупционерами – это единороссы за последнее время, может быть, я ошибаюсь, конечно, по-моему, не ошибаюсь… Вот, собственно, их провалы, их преступления заполняются повышением тарифов, повышением уровня монопольного владения на рынке, которое передается друзьям, приятелям, знакомым как на федеральном уровне, так и на уровне Москвы, например.
То есть мы имеем дело с корпоративным государством, которое существует еще по законам либерального рынка, то есть управляется оно корпоративно внутри, а корпоративное государство было изобретено в Италии философ Джузеппе Джентиле и реализовано на практике Бенито Муссолини. До начала Второй мировой войны всё прогрессивное человечество полагало, что фашистское корпоративное государство — это самый лучший социальный проект, который есть.
Уинстон Черчилль в своих мемуарах писал, что если бы Муссолини не вступил во Вторую мировую войну на стороне Гитлера, к нему бы вообще никаких претензий не было, как не было претензий к Франко или к Салазару, как не было претензий до поры до времени к Пиночету у американцев, и к разного рода авторитарным корпоративным режимам. Потому что, естественно, мировому капиталу удобней работать не с демократиями, когда разные фракции как в бундестаге немецком, допустим, могут спросить: «А по каким там ценам заключается «Северный поток-2»? А почему он существует так, как он существует? А какой профит для нашей страны, для Германии?», например. И руководители корпорации, которые подписывают контракт с «Газпромом», будут вызваны в бундестаг, будут давать там отчет. И, в принципе, народ может сказать: «Вы знаете, нам эта сделка невыгодна». Но у нас, вот наше корпоративное государство – мы же даже не обсуждаем «Северный поток». Нам априори представляется как неким спасительным элементом.
М.Наки: Ну вот пошла история с ценами на бензин. Козак собрал компании, и вот с ними что-то обсудил.
М.Шевченко: Компании без «Роснефти» и без «Газпрома».
М.Наки: Там были представители.
М.Шевченко: Там не было руководства. То есть все остальные – Новотэк там и так далее. Топ-менеджемнта не было, ни Сечина, ни Миллера. Там не было, по-моему, ни Алекперова, ни Миллера, ни Сечина. То есть трех основных людей, которые принимают окончательные решения.
М.Наки: Но от них были представители.
М.Шевченко: То есть еще один этап согласования. Но опять-таки это обсуждается почему-то не в парламенте. А, собственно, чего в парламенте обсуждать, когда ясно: сверху спустят – «Единая Россия» все равно проголосует, через парламент со свистом всё пролетит, как через кишечник, который ослабили сенной какой-нибудь. Поэтому, собственно говоря, народ-то это не обсуждает. Это обсуждают сотрудники корпоративного государства. Вот с такой моделью идти в будущее, на мой взгляд, просто невозможно, даже если ты патриот. Тем более, что это корпоративное государство, оно не социальное, оно либерально-капиталистическое, то есть грабительское.
М.Наки: Вообще на экономический либерализм с учетом госкомпаний, с учетом коррупции, кумовства и всего остального не очень похоже на экономический либерализм.
М.Шевченко: Послушайте, экономический либерализм в том виде, в каком он вам кажется идеальным, он существует только в странах центра, в странах Запада: в Великобритании допустим, во Франции. В Германии, в США. В странах периферии, которые являются сырьевыми придатками к странам центра, то есть к Западу никакого либерализма внутри не позволят.
М.Наки: Ну, значит, это не либерализм, получается.
М.Шевченко: Это глобальный либерализм. Это сырьевые части глобального либерального рынка. Потому что российские олигархи, пока они не нарушают правила игры, вполне участвуют в глобальной либеральной экономике, торгуя тем, что в рамках корпоративного государства добывают здесь, внутри…
М.Наки: То есть у нас экономика не либеральная, но мы являемся частью мировой либеральной экономики.
М.Шевченко: Это часть мировой либеральной экономики, конечно, абсолютно точно. Даже российские деньги вкладываются в ценные бумаги, что является частью мирового либерального экономического пространства.
М.Наки: Понятно. В целом тогда, получается, что из Путина хороший патриот, по вашим словам, но очень плохой управленец.
М.Шевченко: Не могу сказать, что плохой, просто команда подбирается по каким-то лоббистским личным признакам. С этой командой будущего, на мой взгляд, у страны нет.
М.Наки: Так а в чем еще задача руководителя, кроме как набрать команду хорошую?
М.Шевченко: Он не руководитель, он президент. В этом ваша ошибка. Руководитель бывает в корпорации. Вот Сечин руководитель, Миллер руководитель. А Путин не руководитель, он президент и гранат Конституции, он политическая величина, он сам назначает себя руководителем, и вся остальная его челядь говорит: «Это наш руководитель, начальник». Он не начальник нам с вами, например. Он человек, который обеспечивает наши права и свободы.
Руководителем должен был быть Медведев, по идее. Но, смотрите, что сегодня случилось…
М.Наки: Путин и главой правительства был.
М.Шевченко: Секундочку! На данный момент. Вот смотрите, что нам показано: министры напрямую давали отчет не главе правительства — Медведев там даже сегодня не присутствовал – а президенту, которому формально они не подчиняются, потому что это другая ветвь власти. Поэтому это сознательное смещение понятий в сторону корпорации, корпоративного способа управления.
М.Наки: Так, а кто сместил?
М.Шевченко: И он сам и все, кто ему подсказывает, те, кто является частями этой системы. Он должен быть не руководителем – лидером, политическим гарантом, человеком, который следит за безопасностью, за развитием, за соблюдением прав и свобод. И в какой-то своей ипостаси Путин таковым и является. Но вот когда он становится руководителем, возникает вопрос: мы живем, вообще, в государстве, где есть какая-то Конституция или мы, правда, живем в корпорации Россия, где главный критерий – это эффективность до́бычи, как они говорят, нефти и газа и их продажа за границу? Поэтому своим гражданам газ продается по 5 рублей, а китайцам по 80 копеек, потому что так выгодно для получения валюты. Со своих-то валюту не получишь и потом ее не переведешь из-за санкций за границу. Поэтому какой он руководитель? Слова определяют нашу жизнь.
Бодрийяр, которого сейчас часто вспоминают, написал же в свое время: «Язык – фашист. Он диктует реальность». Если лично вы, либеральный журналист считаете Путина руководителем, то значит, вы с ним этим согласны.
М.Наки: Я не либеральный журналист, я просто журналист.
М.Шевченко: Мы не должны с этим соглашаться. Он нам не руководитель. Он выбранный президент. Я голосовал против него, я боролся на выборах против него, за его оппонента. Я лично не признал результаты выборов. Считаю, что он все равно бы победил, но не так, как они это нарисовали. Но он не руководитель.
М.Наки: Но в отношении вашей жизни, вашего города, в котором вы живете, в отношении регионов в целом, сейчас принимает решения Владимир Путин?
М.Шевченко: Это не должно быть. Это абсурдная ситуация.
М.Наки: Так мы же не про то как должно быть.
М.Шевченко: Губернаторы должны отчитываться перед законодательными собраниями регионов, понимаете? Когда президент по жалобам людей — это что за царская модель? – губернаторам делает выволочку… Губернатор должен, дрожа, приходить в заксобрание и в закособрании губернатор должен бояться, что ему бюджет не утвердят, что встанут, допустим, коммунисты или демократы, или единороссы, или кто угодно, скажут: «Вы знаете, вы плохой губернатор. У нас плохие дороги».
А заксобрание… смотрите, ветвь законодательной власти никак не присутствует. Она и в этой открытой линии никак не фигурировала. Депутаты задавали вопросы… Сергей Шаргунов – еще раз его вспомню — условно говоря, как поэт, как писатель, он задавал вопрос. Но парламент должен управлять ходом экономической жизни в стране. В парламенте, дорожа, министры и губернаторы должны бояться отчитаться. Так должна быть устроена жизнь в цивилизованной стране. То, что нам показали – нам показали, что ни законодательная власть, ни судебная власть не нужна; все решается вертикалью с помощью телевизионных экранов.
М.Наки: А вертикаль-то кто построил?
М.Шевченко: Вертикаль построила корпорация, в том числе, либеральные экономисты, которые взывали к Ли Куан Ю и к Пиночету. Латынина тут горло сорвала на «Эхо Москвы», взывая к Пиночету. Радзиховский всё время взывал к Пиночету. Вот вам Пиночет. Довольны?
М.Наки: Они вертикаль выстроили – Латынина с Радзиховским?
М.Шевченко: Капитал выстроил… Корпоративное государство, фашистское выгодно капиталу, крупному капиталу, оно в наибольшей степени обеспечивает его сверхдоходы, эксплуатацию огромных масс трудящихся, безопасности и инвестиции.
Запад вообще не заинтересован ни в какой демократии в России, потому что демократия понизит доходность инвестиций сюда западных в разы, потому что демократия – возникают вопросы: А экологическая экспертиза?.. Вот вы, допустим, инвестировали. Отчитался «Первый канал» или «Россия», что у нас инвестируется, строят завод… А что там вокруг этого завода? А какая вода будет вытекать из этого завода? А какой воздух будет из этого завода выходить?
В Германии, Австрии, во Франции это будет обсуждаться на уровне государственном, местном, региональном, городском, в конце концов. Здесь это просто: пришел начальник, сказал: «Всё, все заткнулись! Будет завод» Все согласны.
Поэтому надо бороться в России за реальное народное представительство, за власть народа.
М.Наки: С кем бороться?
М.Шевченко: С властью чиновником.
М.Наки: С чиновниками…
М.Шевченко: С корпорацией, с корпоративной природой государства. Мы должны бороться за подлинную демократию, которая для меня в максимальной форме выражается, конечно, в прямом представительстве советском, но хотя бы в буржуазном парламентском. Вообще просто это исчезло. Голоса народа просто нет. Голос народа сегодня – это просто жалобщики, которые жалуются царю на нерадивых чиновников. А он чиновников попрекает. Не она, а у нее есть имя, отчество. Это спектакль, на кого он рассчитан, этот спектакль?
М.Наки: Чтобы окончательно прояснить этот момент. Никак не могу понять. Владимир Путин-то в эту корпорацию входит или нет?
М.Шевченко: Конечно, он ее руководитель. Но в нее не входим мы с вами, потому что мы граждане. Нам нужен не руководитель корпорации под называнием Россия, как написали в своей книге Михаил Леонтьев, Михаил Юрьев и Никита Михалков, который тоже говорил, что он имел к этому отношение. Нам нужна Российская Федерация с Конституцией, в которой сказано, что источником власти является многонациональный народ.
М.Наки: Там так и написано.
М.Шевченко: Там так и написано, да. Там ничего не написано про руководителя, нам нет слова «корпорация». Там ограничены права бюрократии в этой Конституции. Очевидно, вот это общение с народом было посвящено не конституционным принципам, а это было такое внутрикорпоративное совещание, на которое еще были допущены временно проживающие не территории действия корпорации Россия какие-то отдельные люди странные: какие-то там блогеры, какие-то поэты, на коленях кто-то стоял. Что это за картинка вообще: стоящие на коленях люди? Где это видано? Как это понимать?
М.Наки: Как, где это видно? Вот при царе было так.
М.Шевченко: Что за образ народа вы транслируете, господа политтехнологи кремлевские? Где это русские люди… вы показываете стоящих на коленях. Сами на коленях вставайте в вашем Кремле. Такое унижение людей, которое они допускают… На весь мир показали стоящих на коленях русских людей, доведенных местным начальством до абсурда. Это показали по главным каналам! Это унижение народа чудовищное. Но они же это не понимают, они живут в своем мире.
М.Наки: Кто?
М.Шевченко: Вот эти технологи, политтехнологи, пиарщики, которые это всё готовят. Для них народ – это социологическая погрешность, которая здесь как бы присутствует. Поэтому можно его и поставить на колени перед всей страной и перед всем миром – ничего страшного.
М.Наки: А сами люди, которые встают на колени, он вот что думают?
М.Шевченко: Люди встают на колени от чувства безысходности. Это обманутые дольщики были. Но показывать человека в током… Знаете. вот у нас есть закон: не показывать детей, допустим, в каком-то виде. Вот я считаю, показывать народ в унизительном положении… Лучше бы показали те, кто довел его, обманул этих дольщиков, стоящих на коленях. Вот их можно было показать.
М.Наки: Но там много кого показывали на прямой линии – чиновников, губернаторов…
М.Шевченко: На коленях стояли только представители народа, только пострадавшие стояли на коленях. Это, на мой взгляд, дно, которое уже, казалось, невозможно пробить.
М.Наки: А само то, что происходит с этими людьми, это унижение, которое нам показали, это сознательно показанное унижение или это следствие общего унижения?
М.Шевченко: Не Путин должен этот решать. Это должны решать депутаты Государственной думы от этого региона, депутаты местного заксобрания. Это должны решать местные судебные органы. Почему Путин? Это что, суд царя Соломона? Это что за библейскую парадигму они там… Тогда скоро уже матери к ним будут обращаться… меловой круг: «Чей это ребенок: мой или твой ребенок!» «Кто из вас вытянет, — скажет Путин, — из этого мелового круга, того и ребенок». Помните, эту притчу? Брехт целую притчу написал.
М.Наки: Да. Возможно, мы увидим это через год.
М.Шевченко: Куда мы идем?
М.Наки: Как это все сделать, что вы говорите? Ну вот, дума занималась, чтобы народ был против там…
М.Шевченко: Бороться. «В борьбе обретешь ты право свое». Другого рецепта, очевидно, в России больше нет.
М.Наки: А каким образом?
М.Шевченко: Бороться гражданскими акциями, бороться политическими акциями. Бороться, выдвигать программу. Меня вот что поражает зачастую в действиях оппозиции как демократической, так и левой…
М.Наки: Так. Вы тоже оппозиция?
М.Шевченко: Да, я левая оппозиция. То, что выступают люди часто с презентацией личных персоналий. Вот мы знаем, Алексей Навальный, Илья Яшин, Максим Шевченко… Но программы, политические программы должны конкурировать. Вот я, допустим, могу сказать, что левые силы, Левый фронт, мы выступаем против муниципального фильтра…
М.Наки: Все выступают против муниципального фильтра.
М.Шевченко: Не слышал…
М.Наки: Вся оппозиция. «Яблоко» выступает, Гудков, все…
М.Шевченко: Хорошо. Значит, у нас есть пункт, по которому мы можем консолидироваться – оппозиционные силы – против муниципального фильтра. У нас есть серьезные расхождения по поводу будущего социально-экономического, но, мне кажется, оппозиции надо если не консолидироваться, то, по крайней мере , каким-то образом согласовывать свои действия.
Но демократические права и свобода сжимаются на глазах. И эта прямая линия была еще одним шагом к сжатию демократических прав и свобод. Это же не Путин ее готовил, эту прямую линию. Я не говорю, что она хорошая. Но те, кто готовил, сегодня контролируют все медиа в стране, контролируют массовое сознание, контролируют социологию в стране. Значит, есть люди, которые видят вот так вот россиян, стоящими на коленях и умоляющими президента спасти их. Это чудовищно, на мой взгляд.
И это отражается и во внешней политике. В подходах, допустим, к СНГ. Мы даже не берем украинскую ситуацию, там палка о двух концах. Вернусь опять к вопросу о моей любимой Грузии, в которой сейчас назревают очень серьезные события, очень тяжелые. Потому что будет новая, как говорится, волна. Американцы в Грузии готовят новый переворот, возвращение Саакашвили готовят.
А ведь если мы посмотрим кратко историю российско-грузинской политики, мы увидим, что Россия руководствовалась непонятно чем. Звиад Гамсахурдия был достойным человеком. Он никогда не говорил: Грузия для грузин. Звиад, между прочим, выступал против Буша старшего. Звиад поддержал ГКЧП, был советским патриотом в какой-то мере. И Звиада свергли и убили те, кто в Москве начал формировать такую либерально-корпоративную политику в 90-е год.
Звиад был против абхазской войны, пытался с абхазами договориться. Китовани, между прочим – один из тех, кто его свергал – живет в Москве. Когда он Иоселиани привез тогда Шеварднадзе. Бедный Эдуард Амвросиевич тоже, которого свергали, когда Игорь Иванов привел Саакашвили, фактически поднял руку… Он не к Шеварднадзе приехал тогда министр иностранных дел, а к Саакашвили. Чего вы теперь сетуете? Вы сами создавали этих врагов. И ваша политика и сейчас создает в окружении России врагом по отношению к нашей стране.
Не так давно в Тбилиси был митрополит Иларион Алфеев, которые лично знает патриарха Илию, вырос около него, знает грузинский свободно, который уважаем и почитаем в Грузинкой церкви. Он туда прибыл с важнейшей миссией вести переговоры по украинской автокефалии.
Украинская автокефалия не может быть признана, если Грузинская церковь, одна из старейших, ее не признает. В момент нахождения митрополита Иллариона в Тбилиси на границе Южной Осетии и Грузии кем-то – якобы пограничниками – захватывается грузинский священник, что, естественно, настраивает грузинское общество против переговоров с митрополитом Илларионом, который должен ехать, извлекать этого грузинского священника… Об этом здесь никто не сообщал. Это акт абсолютной провокации по срыву российско-грузинских отношений.
М.Наки: А есть что срывать?
М.Шевченко: Конечно, есть. Потому что, в частности, отношения между церквями очень тесные, братские и не зависели никогда…
М.Наки: НРЗБ.
М.Шевченко: Вы просто не понимаете, кем является патриарх Илия для грузинского народа, для подавляющей части грузин. Не для саакашвиливцев, которые только внешне грузины, но которые только делали всё, чтобы оскорблять и унижать Грузинскую церковь в лице патриарха. И вся его команда Саакашвили…
Вот я очень хорошо знаю грузин. У меня близкие друзья грузины. Но то, что они делали, это, знаете… как по форме — грузины, по языку, а по сути, это как бы антигрузинская была политика. Патриарх сказал, например, что каждому третьему ребенку он будет крестным отцом. Вот я, допустим, являюсь крестным у моего друга, его третьего ребенка, значит, с патриархом Илией, получается, мы вместе крестные. Он отец нации реально. Он в Грузии самый уважаемый, самый популярный человек.
Правительство современной Грузии – вроде как неплохие люди, понимаете, но они такие безвольные, они интеллигентные…
М.Наки: У вас все люди неплохие, обстоятельства так складываются…
М.Шевченко: Ну, знаете, я же вырос на Булгакове. Бидзина Иванишвили сам-то по себе мужик неплохой, но олигарх не может руководить страной, не может. То, что мы наблюдаем – это трагедия. Потому что Грузия – это главная страна для России. Но лоббистские усилия многие годы делают Грузию врагом России. Лоббистские усилия тех сил, которые в 90-е годы пришли к власти…
М.Наки: И сделали корпорацию. Все сошлось.
М.Шевченко: И сделали в итоге корпорацию, и в итоге не позволяют с Грузией объединиться. В Грузии есть несколько политиков, которые нормальные люди, но в целом…
М.Наки: Всего несколько?
М.Шевченко: Сегодня Грузия, на мой взгляд, беззащитна перед новым переворотом, который там сделают американцы, перед возвращением саакашвилевской команды. И самое страшное, что из Москвы определенными усилиями это поддерживают. Я упомянул Игоря Иванова, который в свое время легализовал Саакашвили, «революцию роз». Он же не к Шеварднадзе приехал – Иванов, — а он приехал, поднял руку вот так… Саакашвили, поддержал его. Нечего на американцев пенять, если у вас в Москве сидит американская «пятая колонна» во власти, которая действует против глубинных интересов нашей страны и нашего народа.
М.Наки: Понятно, за всем стоят американцы. Весьма удобно.
М.Шевченко: Стоит их агентура, которая продает оптом и в розницу и Россию, и Грузию на Запад, уничтожая и ломая об колено подлинную природу наших стран и наших народов. Поэтому, смотрите, о визите Илариона важнейшем никто здесь не сообщил никакие СМИ. То есть это что, церковь не является частью политики? А для отношений с Грузией церковь сегодня – это главная, единственная не перерубленная ветвь российско-грузинской политики.
М.Наки: Хорошо, что мы восполнили этот информационный вакуум.
М.Шевченко: Желательно, чтобы вы это делали регулярно.
М.Наки: Вернемся, если позволите, к нам российским новостям, к нашим московским новостям… Казаки – любите ли вы их так же, как я? – те самые казаки…
М.Шевченко: Казаков люблю, а вот тех, которые избивали москвичей – нет. Казаков вообще – терских, донских, кубанских – очень люблю. Очень есть правильные и серьезные люди.
М.Наки: А вот этих неправильных и несерьезных… В общем, прокуратура Москвы собирается проверить действия вот этих казаков…
М.Шевченко: По иску депутата-коммуниста Рашкина. Правда ведь? Давайте полностью новость сообщать.
М.Наки: Так я же не дочитал. Вы же меня прерываете. Так вот, собственно, Валерий Рашкин запрос послал, и прокуратура Москвы теперь будет проверять их действия, которые они на акции 5 мая… напомню, там люди, одетые как казаки, похожие на казаков использовали нагайки, били людей (есть фотографии) и еще прятались за полицейскими…
М.Шевченко: Значит, я сделал всё правильно, что ушел из СПЧ, который месяц назад обещал всё расследовать, но ничего не сделал. Михаил Федотов говорил, что он направил куда-то какие-то запросы. Никто не знает про ответы на эти запросы, правда? Значит левые силы, единственные силы сегодня в стране, которые будут бороться за порядок, за справедливость и за демократию.
Я приветствую Валерия Рашкина, моего товарища по лево-патриотической оппозиции с его запросом. И считаю, что именно депутаты-коммунисты Государственной думы – Сергей Шаргунов, Александр Ющенко, Юрий Афонин, Леонид Калашников, другие – должны активизировать свою работу по защите честь, прав и достоинства российских граждан, как это сделал Валерий Рашкин.
М.Наки: Ну, пока еще только проверяют действия казаков. И тут появляется вопрос: Привет к чему-то эта проверка?
М.Шевченко: Посмотрим. Депутатский запрос в нормальной стране — это очень серьезная ситуация.
М.Наки: Я помню, депутатский запрос Валерия Рашкина был по поводу премьер-министра Дмитрия Медведева и расследования…
М.Шевченко: В нормальной стране это серьезно, но в корпорации, конечно, не имеет значения, потому что депутаты в корпорации – это никто. Эта борьба… стало быть, запросы. Чем активнее будут вести себя депутаты – это левые, допустим, депутаты, потому что «Единая Россия», естественно, наоборот, принимает законы, подобные закону о языках, которые скорее ущемляют права и свободы и сокращают конституционное поле российских граждан, как это сейчас лоббирует Алена Аршинова, к сожалению, и с этим законом об образовании… Но коммунисты, значит, должны отстаивать, должны не голосовать за закон об образовании и о национальных языках, который сейчас хотят лихорадочно протащить летом через Государственную думу…
М.Наки: Так в Государственной думе конституционное большинство у «Единой России».
М.Шевченко: Здесь, понятно, сделать ничего нельзя, но можно же поднять голос. Можно же высказываться публично. Вот я еще раз призываю коммунистов и людей разумных не голосовать за этот закон об образовании, который говорит о добровольном изучении национальных языков. Этот закон ущемляет гражданские права огромного числа граждан нашей страны.
М.Наки: Мы же выяснили, что будут голосовать за него коммунисты или не будут, это никак не повлияет на его принятие.
М.Шевченко: Надо заявить принципиальную позицию. Надо, чтобы люди знали в стране, что именно коалиция левых сип защищает права народов, стоит на ленинской позиции – я уже тут упоминал позицию Ленина по национальному вопросу, — что именно левые сегодня являются единственными и подлинными защитниками, по крайней мере, на уровне парламента.
Я не хочу обижать многих либеральных демократов, это очень достойные и храбрые люди, тот же самый Алексей Навальный, но левые сегодня являются единственными в парламенте защитниками прав и свобод граждан. Надо стоять на этих позициях. Поэтому я очень рад депутатском запросу Рашкина.
М.Наки: А дальше, что нужно делать: ограничиваться показным неголосованием, которое ни на что не повлияет в контексте голосования и запросами, или еще какие-то есть механизмы развития, планы?
М.Шевченко: Я считаю, надо взаимодействовать с национальными движениями. Левый фронт это делает, например. Надо громко заявлять свою позицию в регионах. Глядишь, и в 21-м году выборы в думу будут совершенно другими. Если оседлать национальную политику левым… А левые всегда лидировали в национальной политике, потому что практически все национальные права и свободы здесь были получены благодаря деятельности левых партий и последовательной реализации социал-демократической программы – здесь, в России. В царской России не было никаких прав и свобод у народов. Да и февралисты об этом не особенно, собственно, говорили, просто следовали по пути разваливающейся империи.
Так вот, если левые это будут делать, я думаю, в 21-м году на парламентских выборах, о которых надо уже думать, национальные движения, безусловно, поддержат лево-патриотическую позицию. И это очень хорошо.
М.Наки: Лево-патриотическая оппозиция на выборах парламентских, что из себя может представлять?
М.Шевченко: Об этом еще рано говорить. Это только складываются контуры. Но я считаю, что лево-патриотическая оппозиция будет безусловно лидером в борьбе за демократические и конституционные права.
М.Наки: А вот в эту левую оппозицию, туда КПРФ, например, входит?
М.Шевченко: КПРФ, Левый фронт туда входит. Туда входят еще разные другие левые группы.
М.Наки: У КПРФ и у их кандидата в президенты, раз уж они входят, результаты всё хуже с каждыми выборами.
М.Шевченко: Значит, надо делать выводы, значит надо отказаться от политики компромиссов и соглашений, которыми как бы опутаны системные левые партии. Значит, надо выдвигать новую политическую повестку, которая задает тренд развития страны, а не которая является результатом частных переговоров с какими-нибудь политиками на Старой площади или в Кремле.
М.Наки: И как они откажутся? Если у них какие-то компромиссы, наверное, они за это что-то получают. Как вот вы убедите их?
М.Шевченко: Убеждают всегда словами, понимаете?
М.Наки: Да, но какие слова можно сказать?
М.Шевченко: Те, которые я вам говорю, например, что или вы аннигилируете и просто станете приложением к власти, станете подстилкой окончательно, либо, как положено левым в России, будете выражать интересы подавляющего большинство народа.
М.Наки: То есть больше десяти лет они этого еще не поняли?
М.Шевченко: В той чудовищной ситуации давления, в которой оказывалась КПРФ, я считаю, что благодаря позиции Геннадия Андреевича Зюганова, сильного, опытного и мудрого политика, Коммунистическая партия выдержала, выстояла и сделала возможным передачу политической эстафеты следующем поколению левого движения.
М.Наки: Путем компромиссов в с властью.
М.Шевченко: Выстояла путем компромиссов, но это время, мне кажется, оно дошло до предела. Это тактика. Конечно, надо быть партией демократической, конституционной, но по мере того, как корпорация будет уничтожать Конституцию, мне кажется, надо оставаться на позициях Конституции, а не становиться частью корпорации Россия. Этот водораздел будет более очевидным в нашей стране. Это есть главный политический разлом между теми, кто хочет в силу личных причин, карьерных причин, мировоззренческих стать частью корпорации и теми, кто верит в права, свободы и развитие как главный аспект человеческой личности и общества в целом. Это и есть борьба ближайших десятилетий, которая будет в нашей стране происходить.
М.Наки: То есть долгий процесс будет. Будет тяжело.
М.Шевченко: Борьба бесконечна, знаете. В этом суть человеческой истории.
М.Наки: Но все-таки полегче-то будет или борьба будет сопряжена с тяжелыми достаточно…
М.Шевченко: Если мы не будем лезть в политику, нам и сейчас будет не тяжело. Если мы просто будем «московскими бамбуками» с вами, которым будет все равно – не будем на «Эхо Москвы» ходить, будем чего-то зарабатывать, бизнесом заниматься, сидеть в кафе, гулять с девчонками, — нам и так будет неплохо по большому счету, но человек ведь не только из этого состоит, правда? А еще из идей, трегдий – личной, внутренней, — желания улучшить мир…
