Предлагаемый к одобрению на 1 июля комплексный пакет поправок – интересен, в чем-то полезен и необходим, большей частью – и полезен, и риторичен, и не вреден, но в совокупности – и противоречив, и спорен. В некоторых деталях – для кого-то этически неприемлем. А формула его принятия – и в контексте самого пакетного характера, и в контексте внутриполитического и внешнеполитического противоборства – несет в себе и риски, и пресловутые «мины под стабильность и государственность».
Политические системы держатся на легитимности. И легитимность – это не легальность, законность – это, прежде всего, согласие.
Причем не столько пассивное, по принципу: «пусть будет, мы не против, им там виднее», а активное, когда оно выношено осознанно. И устойчиво перед сомнениями.
Строго говоря, во вносимых поправках есть 10% тех, за которые голосовать нужно и полезно, 40% тех, за которые проголосовать можно и приятно, хоть конкретного смыла в них не видно (но, возможно, появится), 49% таких, за которые можно голосовать, а можно и не голосовать, но вреда от принятия не будет, и 1% — за которые для многих голосовать невозможно, не поступившись собственной совестью, даже если готов голосовать за все остальные.
Есть ряд предлагаемых поправок, которые и позитивны, и реально нужны. Это, во-первых, то, что можно было бы назвать «поправками суверенитета и идентификации»:
— приоритетность национального законодательства над международным, хотя и изложенная путано и тяжеловесно – Статья 79: «Решения межгосударственных органов, принятые на основании международных договоров Российской Федерации в истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации не подлежат исполнению в Российской Федерации»;
— неприкосновенность территории, запрет на отчуждение территории страны — Статья 67, пункт 2.1: «Действия, направленные на отчуждение части территории Российской Федерации, а также призывы, направленные на совершение таких действий – не допускаются». Правда, все это можно совершить, если назвать такие действия «делимитацией, демаркацией, редемаркацией государственной границы». Но на принципиальном уровне недопустимость отчуждения территории и призывов к ее отчуждению признаны антиконституционным действием;
— признание преемственности по отношению к Советскому Союзу — Статья 671: «Российская Федерация является правопреемником Союза ССР на своей территории, а также правопреемником (правопродолжателем) Союза ССР в отношении членства в международных организациях, их органах, участия в международных договорах, а также в отношении предусмотренных международными договорами обязательств и активов Союза ССР за пределами территории Российской Федерации». Хотя и встает вопрос: правопреемственность – это что? Право на наследование имущества и обязательств или наследование и продолжение смыслов и идеалов… Но, по сути – это то, о чем когда-то, после Беслана, сказал Путин: «Мы сохранили ядро территории Советского Союза и назвали его «Российская Федерация»». Тем более что Российская Федерация решений о выходе из состава СССР никогда не принимала.
К этому блоку примыкает и ряд положений, направленных на «национализацию элиты» — запрет для президента Российской Федерации на обладание гражданством иного государства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства, обязательность постоянного проживания в Российской Федерации запрет открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации.- Статья 81 часть 2, то же – для руководителя субъекта Российской Федерации – Статья 77 часть 3, то же – в статье 78 часть 5 уже для руководителей федеральных органов власти и то же – в статье 95 для депутатов Госдумы и членов Совета Федерации, переименовавших себя в «сенаторов». В отсутствии Сената. Зачем – сложно сказать, но можно догадаться, что кому-то из очень авторитетных членов Совета Федерации, входивших в состав рабочей группы по поправкам в Конституцию, очень сильно захотелось добиться лично для себя очень красивого названия. Конечно, было бы можно, они и Совет Федерации переименовали бы в СЕНАТ, то ли беря пример с Рима, где сенаторы все время оспаривали власть императоров, то ли с декоративного к 20-му веку Сената Российской Империи, утратившего реальные полномочия – Верхней Палатой, стоящей над Государственной думой был не Сенат, а Государственный Совет. То ли – с нынешнего Сената США.
Все это хорошо и правильно, хотя предложение запретить чиновникам иметь недвижимость за рубежом власть отвергла, сказав, что тогда слишком многим придется увольняться… Но сами по себе данные статьи, хотя и не вполне последовательны, в принципе, и хороши, и правильны.
Третий блок – те, которые называют «социальными поправками». Призванными наполнить конкретным смыслом определение России как социального государства, данного в 7-й статье Конституции.
Это поправки статьи 75: «В Российской Федерации создаются условия для устойчивого экономического роста страны и повышения благосостояния граждан, для взаимного доверия государства и общества, гарантируются защита достоинства граждан и уважение человека труда, обеспечиваются сбалансированность прав и обязанностей гражданина, социальное партнерство, экономическая, политическая и социальная солидарность».
Все очень неплохо на первый взгляд, но, неясно, чем обеспечивается уважение к человеку труда и в чем оно должно заключаться, с одной стороны, а с другой – между кем и кем должны существовать социальное партнерство и социальная солидарность? И может ли она быть, пока общество поделено на тех, кто владеет 90% богатства страны, и тех, кто на них работает? Тех, кто нанимает, и тех, кого нанимают? Тех, кто богатеет за счет труда нанятых, и тех, кому нанимающие недоплачивают…
Очень старые вопросы – и давно уже нужно либо дать на них честный ответ, либо не принимать документы, провоцирующие реинкарнацию таких вопросов.
При этом основные, наиболее распропагандированные и наиболее популярные социальные поправки, включены в три части Статьи 75: часть 5 — «Государством гарантируется минимальный размер оплаты труда не менее величины прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации», часть 6 – «…осуществляется индексация пенсий
не реже одного раза в год в порядке, установленном федеральным законом», часть 7 – «В Российской Федерации в соответствии с федеральным законом гарантируются обязательное социальное страхование, адресная социальная поддержка граждан и индексация социальных пособий и иных социальных выплат».
Все само по себе – в абсолютно верном направлении: зарплаты должны быть достойными, пенсии должны повышаться, социальные пособия и выплаты должны индексироваться.
И, конечно, зарплаты ну никак не должны быть ниже прожиточного минимума – только вопрос в том, что понимается под «прожиточным минимумом»: то, что нужно для минимально достойной жизни, или то, что нужно, чтобы не умереть от голода.
На сегодня вопрос трактуется так, что этот уровень должен быть определен научно. Вопрос только опять-таки в том, что его можно определять в рамках разных наук. С точки зрения медицины и биологии он должен быть таким, чтобы обеспечить биологическое и физиологическое существование, то есть, чтобы не умереть с голода. С точки зрения социологии и психологии – таким, чтобы люди ощущали, что получают за свой труд достойную уважения зарплату. А с точки зрения политологии – таким, чтобы люди уважали и поддерживали власть.
На сегодня в России действует скорее первый подход – и 12 с половиной тысяч как прожиточный минимум и минимальный размер оплаты труда вызывают смешанное чувство смеха и унижения. Гарантия нищеты.
И индексация пенсий должна осуществляться не менее раза в год, особенно в условиях постоянной инфляции и роста цен. Только никуда не деться от того, что пенсии в нашей стране, увы, недостойные сорокалетнего стажа на благо Родины и сами по себе столь же нищенские, как и минимальный размер оплаты труда. И просто антиинфляционной индексацией поправить положение дел нельзя, тем более что те индексации, которые проводились до сих пор, также вызывали только возмущение. А вносимая конституционная поправка не гарантирует ничего, кроме факта проведения индексаций, без какого-либо определения не то что их размера, а их достойности.
То же касается и социальных пособий и выплат, упомянутых в части 7 данной статьи.
То есть все поправки сами по себе правильны. И лучше, чтобы они были, чем чтобы они не были, и люди будут голосовать за них, но они риторичны и декларативны. Замечательно, что эти фиксации устанавливаются как ценностно и конституционно значимые, но они оказываются лишь декларациями о добрых намерениях. Которыми была полна и та же старая редакция Конституции 1993 года.
