— Артем, о мертвых говорят или ничего, или правду. Что вы можете сказать о Горбачеве?
— Лично у меня, как у историка и человека, который детство и юность провел в так называемые «святые девяностые», это время было откровенно жутким…
С одной стороны, изменилась эпоха: люди, которые привели мир в состояние 1991 года, уходят от нас. С другой стороны, смерть Горбачева — ничего сверхестественного не обозначает.
Он был продуктом своего времени. Предыдущие генеральные секретари — и Черненко, и Андропов — они тоже не были похожими на кого-то, кто в состоянии вырулить страну, вывести на нормальный курс. И вообще, строго говоря, схождение Советского Союза с орбиты, с нормального курса, по многим показателям началось еще в хрущевские время.
— Чем Горбачев запомнился Донбассу?
— Я не думаю, что Горбачев был очень хорошим человеком, но именно в горбачевское время Донбасс показал свой протестный потенциал. Людям стало понятно, что система трещит по швам, начались первые шахтерские забастовки.
Многие социологи говорили, что Донбасс стал драйвером (в плохом контексте) распада Советского Союза, потому что шахтерские забастовки и протесты на Западной Украине были первыми социальными протестами.
Шахтерское протестное движение, экологическое движение, и попутно здесь возникло «Интернациональное движение Донбасса»… Это были три знаковых момента.
Именно в Донбассе прозвучала мысль: Дмитрий Корнилов первым сказал, что если Украина не будет страной с федеративным устройством, если из Киева будут вмешиваться во внутриполитические процессы и навязывать идеологические тренды — это приведет к противостоянию, гражданской войне и распаду страны.
Эти идеи были озвучены ребятами из «Интернационального движения» во времена горбачевской перестройки. И «девяностые», и 2014-й год, и события нашей (Донбасса. — Ред.) войны с Украиной это подтвердили.
Сейчас опять идет противостояние Востока и Запада на территории страны, которая раньше называлась Украиной, которой с большой долей вероятности после специальной военной операции уже никогда не будет.
— Пишут, что с Горбачевым ушла эпоха. У меня с ним ассоциируется гласность, перестройка, и «щербет от Михаила Сергеевича», когда дома не было чего поесть. Так что же это за гласность и перестройка такие, которые привели к голоду?
— Все заявления о свободе слова, гласности, перестройке — праве рассказывать что угодно, кому угодно и где угодно — сейчас дошли до логического конца. Мне даже несколько жалко, что Горбачев не прожил еще годика два-три, чтобы увидеть, как вся эта модель, на которую он потратил всю жизнь, схлопывается и прекращает свое существование.
Мир будет другим, способы обращения с информацией будут тоже другими. И способы восприятия собственной истории, собственной судьбы, понимания, что такое наш народ, зачем он нужен, что мы обязательно должны сохраниться как цивилизация, что у нас есть свои интересы, мы не должны уступать Западу, создавать наше будущее таким, чтобы оно было приемлемым для наших русских детей — это, с моей точки зрения, самое главное, и этот опыт надо было бы прожить.
Упрекать в этом лично Горбачева — неправильно. Да, он не сильная фигура, при нем все развалилось потому что развалилось, но тогда вся партийная номенклатура была такой.
Оппоненты Горбачева из ГКЧП ничем не отличались.
— Пишут, что Горбачев на пенсии занимался благотворительностью. Помогал ли Горбачев-фонд когда-нибудь Донбассу?
— Ни один либеральный фонд никогда не помогал Донбассу. В случае с горбачевским фондом — он не вкладывался здесь даже в печать каких-то либеральных брошюр, за что ему спасибо.
