Одним из стандартных механизмов налогового регулирования, переориентирующих богатую часть общества с бессмысленного расточительного потребления на созидательное производство (и ровно по этой причине всячески замалчиваемых одичалой офшорной аристократией отечественной сборки), является налог на вменённый доход, эффективно применяемый, в частности, Швейцарией.
Его суть заключается в привязке налогообложения доходов к имеющемуся дорогому имуществу, которое в силу его масштабов и специфики регистрации попросту невозможно скрыть.
Законом устанавливается вполне разумный принцип: на обслуживание такого имущества его владелец – физическое лицо (вывод прав собственности в офшор запрещен, а подобное имущество организации облагается совершенно чудовищными налогами) может тратить не более четверти своих доходов.
Поскольку характер обслуживания (текущий ремонт, страхование, профилактические работы, а также чистка, уборка и уход) в целом обусловлен характером имущества, расходы для различных его категорий легко нормируются и устанавливаются государством на основе вполне разумных и хорошо формализованных критериев.
А дальше начинается главное, ставящее паразитических владельцев разнообразных замков на службу обществу.
Раз нормативно установленные расходы на дорогое имущество не могут превышать четверти доходов владельца, — его минимально возможный доход вчетверо превышает эти расходы. В случае честного богача его задекларированные (и, соответственно, попавшие под налогообложение) доходы как минимум не ниже и, соответственно, ничего не происходит.
Но для огромного числа разнообразных паразитов, искренне считающих, что уплата налогов является естественным отягощением бедности, а «чистая публика» должна быть избавлена от этого «тягла» (надо понимать, что естественная для всего мира прогрессивная шкала налогообложения блокируется в сегодняшней России именно этими рукопожатными общечеловеками), вмененный доход значительно превысит ту кость, которую они снисходительно бросают государству своими налоговыми декларациями. В результате на разницу между вмененным и заявленным доходами начисляется налог – как минимум, 27%.
Конечно, если миллионер из 90-х честно впал в бедность, и его замок ветшает без должного ухода, у него может не оказаться средств для оплаты такого налога, — но такое, по сути, выморочное (пусть и при живом владельце) имущество должно быть продано для обретения нового, ответственного и платежеспособного хозяина.
Понятно, что продажа абсурдной, непосильной или просто излишней недвижимости, равно как и чрезмерно дорогих автомашин, яхт и, возможно, иных транспортных средств снизит цены на соответствующих рынках, — но страдать от этого будут исключительно не способные к организации производства нувориши и их наследники.
В то же время, поскольку спрятать недвижимость и крупные предметы роскоши значительно сложнее, чем тонны золота и кубометры денег, данный налог пополнит бюджет (и, я надеюсь, бюджет национальной обороны) весьма существенно, — возможно, так, что позволит предоставить наконец жилье хотя бы 45 тысячам бесквартирным семьям военнослужащих и более чем 100 тысяч – отставников МВД.
При этом классовая ненависть к владельцам роскошных поместий и автомашин будет существенно ослаблена, а имущество легализовано.
Этот налог не просто делает невозможным ситуацию безнаказанного владения формальными безработными люксовыми автомобилями и крепостями в Рублевско-Куршавельском федеральном округе, не просто резко сокращает наглое показное потребление, разрушающее социально-политическую стабильность любой страны.
Главная его суть – он направляет личные богатства на созидание, то есть на пользу обществу.
И одичалая либерастия блокирует его прежде всего именно по этой причине.
