Кому неохота есть дерьмо, тот его не ест

Константин Черемных

КОМУ НЕОХОТА ЕСТЬ ДЕРЬМО, ТОТ ЕГО НЕ ЕСТ

Почему вместо путинизации происходит пусинизация

РИЧАРД ПАЙПС И РАЗБИТОЕ ЗЕРКАЛО

В июле я впервые в жизни съездил в Китайскую Народную Республику. Почему-то мне казалось, что за мое отсутствие время тусклой бессюжетности пройдет, и отечественный публицистический дискурс заполнится хоть сколько-нибудь значительной тематикой.

Нельзя сказать, что в мире не происходило ничего важного. Европейский финансовый кризис обозначил следующую жертву после Берлускони и Саркози: под ударом оказалась Ангела Меркель. Испанские «индигнадосы», которые извели социалистов, взялись теперь за консерваторов. Белый Дом получил серию незапрограммированных оплеух: в Египте «перманентные революционеры» закидали яйцами Хиллари Клинтон, а в Сирии истребление силовиков не помогло боевикам захватить второй по величине город Алеппо: заговор ударил бумерангом в Эр-Рияде, где был убит самый верный американский союзник, принц Бандар-младший. На этом фоне Израиль откровенно сориентировался на американских республиканцев, к которым, неожиданно для правящего Белого Дома, примкнул экс-советник президента Деннис Росс.

Турция, которую даже нейтральные аналитики успели записать в послушные вассалы США, запросилась в Шанхайскую организацию сотрудничества. И даже Украина по здравом размышлении предпочла Западу долгосрочное партнерство с Китаем, не пренебрегая зоной свободной торговли с СНГ.

Кое-какие знаковые сдвиги успели произойти и в российской системе власти. Например, иллюзии «самого себя регулирования» в системообразующей строительной отрасли были изжиты воссозданием Росстроя. Например, стратег Евразийского союза Сергей Глазьев стал советником президента и сразу же вошел в состав Национального банковского совета, где сменил Аркадия Дворковича.

Были, оказывается, и интересные дискуссии в Москве, несмотря на отпускной сезон. В клубе Zavtra прошел круглый стол с участием Ричарда Пайпса. Он молча слушал пессимистичных историков, оплакивавших Александра Второго и стенающих по поводу азиатской деспотии, а также оптимистичного Павловского, сообщившего, что в итоге реформ в России его, Пайпса, былые откровения звучат сегодня как банальности. Потом Пайпсу дали слово, и он стал говорить небанальности. Например, о том, что в Китае «есть ощущение, что люди вместе строят великую страну», Например, о том, что в сегодняшней России коллективизма меньше, чем в США. Например, о том, что русские хоть и хотят честных выборов, им по исторически сложившимся причинам не нравится сама суть демократии, ибо в их представлении она связана с хаосом. А когда диктор «Радио Свободы» Михаил Соколов поинтересовался, разделяет ли Пайпс Россию и режим Путина, старик ответил, что если Путин устраивает большинство, то разделять нет смысла. И добавил, что интеллигенция в России считает ровно наоборот, но таковы уж особенности этой интеллигенции.

Термин «интеллигенция» в последнем суждении мне показался не совсем точным. Впрочем, термин «малый народ» также не исчерпывает описанный феномен. По крайней мере, если судить по информационному полю рунета, через которое мне пришлось часами пробираться, чтобы найти в нынешних временах актуальное содержание.

Потому что информационное поле за время моего отсутствия не изменилось ни на чуть-чуть. Когда я уезжал, медиа-мэйнстрим кишел квартирой Бастрыкина, часами Патриарха, законом о НПО и «пуськами». Когда я вернулся, в заголовках были те же «пуськи», те же НПО, та же квартира и те же часы.

Мало того, если верить поисковикам, то получалось, что это не малый народ так навязчиво сосредоточен на этих четырех сюжетах, а большой: эти сюжеты отмечены были рекордными четырехзначными цифрами откликов. То ли у большинства интернет-аудитории напекло голову в горячем июле, то ли хозяева ресурсов и самих поисковиков очень старались, чтобы число откликов было непременно четырехзначным.

У хозяев поисковиков есть оправдание. Они торгуют собой на глобальном рынке. Сверху за ними следит рынок, а снизу бдительные граждане. Например, автор «Дневника сатаны» (dnevnik-satany.lifejournal.com) 26 июня изобличил «Яндекс» в том, что в какой-то момент четыре из его топ-новостей начинались со слова «Путин». Ай, гевалт! И поисковик исправляется. Теперь вы набирается слово «Путин» с парой других слов, и вам выпадает в «Яндекс-директе»: «За годы правления Путина из России уехало 2 миллиона человек». Вы должны читать об этом на cfa.su. А также: «Эксперты: Власти уже не могут конкурировать с Навальным». Вы вообще не спрашивали о Навальном, но вы должны читать о нем на golos-ameriki. Зато душенька автора «Дневника сатаны» довольна.

У интернет-аудитории тоже есть оправдание. Веб-среда, особенно когда человек там варится с малолетства и не занимается больше ничем, развивает мгновенное восприятие, а мышление не развивает. И память не развивает, особенно историческую. А интернет-пространство нашей стране, в отличие от Китая, чистить не принято. Принято считать, и так было записано в приоритетном нацпроекте «Образование» и в программе «Электронная Россия», что чем больше интернета, какого ни есть, тем лучше для ума. Вот мы и имеем такой ум во всем его величии. А коллективизма не имеем, благо неочищенный интернет развивает ровно противоположное свойство.

Считается, что хозяева ресурсов обожают сенсации. Однако суждения антисоветчика Пайпса на сенсацию у них не тянули, равно как и катапультирование Дворковича из НБС, равно как и кончина принца Бандара, равно как и скандальное выступление Митта Ромни в Лондоне о том, что директора МИ-5 и МИ-6 отчитывались-де перед ним по вопросу о Сирии. Но Ромни бы обязательно всплыл в топ, пожелай он обсудить подлинно сакраментальные вопросы бытия, как то: а) арестовали бы «пусек» или нет, если бы они орали в храме «Богородица, Немцова возьми», и б) должен ли патриарх носить часы марки «Заря» или, как схимник, вообще часов не наблюдать.

Нельзя сказать, что у сословия, которое старик Пайпс назвал интеллигенцией, были готовые ответы на эти и смежные сакраментальные вопросы бытия. Даже на портале «Эхо Москвы» никакого коллективизма на сей счет не было. Так, писательница Лена Цыц жалела и «пусек», и Христа, заодно рассказывала про внуков и завершала монолог стихами, а существо под ником «Трансгендер» твердило, что не только от православия, но и вообще от всякой религии исходит исключительно вред. Эндокринопатическая внешность «трансгендера» лишний раз подчеркивала, что со своего места она (оно) не сойдет, пока мама не родит ее обратно. Другое дело, что как с Леной Цыц, так и с действительными членами клуба «Эха Москвы» у нее (него) коллизий не возникало. Не возникало коллизий и у автора Юлии, она же Саламанка, обожающей Горбачева и новый социализм, с автором Евгением Большаковым, он же Шолом52, почитавшим память убиенных государевых детей. Поскольку хорош ли царь был Николай, правильно ли крестили Русь, был ли Христос, сотворен мир или сам из себя образовался – все это для клуба «Эха Москвы» сущие частности по сравнению с Великим Пуськиным Делом.

И едва некий Wadmoro осмелился спародировать письмо общественности в поддержку «пусек», как поименован был тут же «маньячным задротом», мама которого спала с сибиряком, поскольку папа ввиду пьянства мало в нее сувал свое вытворяло. Такие детали бедняга пародист узнал о себе от бдительного стража дискурса по имени Боянна. Поскольку что там царь, Ленин, Будда и аллах по сравнению с несчастными «пусями», которых если кто не уважает, тот не член клуба и не русский интеллигент.

Ради защиты «пусек» и примкнувшего к ним писателя Сергея Шаргунова от нападок протоиерея Владимира Переслегина член клуба «Эха Москвы» Сергей Варшавский произвел ревизию Ветхого и Нового Заветов на целых две страницы, из которой следовало, что а) в Писании сказано, что попов вообще слушать не надо, б) вся миссия христианства состоит в том, чтобы всех прощать, в) кто думает иначе, является мракобесом и потенциальным погромщиком. Некто Алекс, интересующийся военной тематикой и впечатленный г-жой Фельгенгауэр, заранее доводит до сведения протоиерея Переслегина, что стреляет лучше его. Вообще-то Переслегин никаких перчаток не бросал ни Варшавскому, ни Шаргунову, но коль скоро он нарек страдательных «пусек» кощунницами, то значит, мракобес, а раз мракобес, значит, заслуживает упреждающего огнестрельного наказания без всяких там церемоний, явочным порядком.

О том, что в либеральных кругах встречается публика с условно-рефлекторной воинственностью, мне было известно еще с 1998 года, когда на круглом столе редакции «Московские новости» с участием Евгения Ясина и престарелого Дмитрия Лихачева вполне серьезно обсуждался вопрос, не ухандокать ли «коммуниста» Примакова и спасти таким образом российские реформы Правда, тогда это предложение было на месте отклонено на том основании, что Хайек не велит так решать идеологические проблемы, а в опубликованные материалы дискуссии этот эпизод не попал. Но с тех пор круг либералов обогатился технологиями 2.0, что повлияло как на откровенность условно рефлекторных реакций, так и на охват братьев по разуму условно рефлекторным способом мышления, а заодно и на их средний уровень грамотности.

Некоторые диспутанты «Эха» считают, что имя римского императора пишется не Нерон, а Нейрон. Но как явствует из собственных страничек членов клуба, высшее образование, причем не обязательно отечественное, им отнюдь не чуждо. Подписанты вышеупомянутого письма включают не только юных, но и убеленных сединами литераторов и народных артистов. И даже на региональных сайтах, например, на иркутском «Бабре» и новосибирском «66», защитниками «пусек» выступают люди весьма продвинутые. Суждение о том, что книги Достоевского следовало бы сжечь за мракобесие и антисемитизм, в ходе дискуссии про тех же дражайших «пусек» изрек на «Бабре» гражданин США по имени Лев, охваченный эмоциями по тем же вышеназванным сакраментальным вопросам, а посему диктующий экс-соотечественникам, как им жить.

Своей фамилии Лев не называет, но почему-то мне кажется, что к роду Толстых этот персонаж не имеет отношения. Вообще говоря, о Толстом, хотя бы в качестве зеркала русской революции, диспутанты могли бы вспомнить, хотя бы для придания важности самим себе. Благо это имя, как учили в доЕГЭшной школе, имеет весьма прямое отношение к теме антиклерикализма, а актуальность этой темы в наши дни проверена недавним публичным диспутом на портале «Полит.ру».

Но нет! Не приходит диспутантам в голову ни Толстой, ни толстовцы, ни духовные мосты, соединяющие их через Гольденвейзера и Гнедина с Сахаровым и Гефтером. Эти исторические детали оставлены старику Пайпсу. Диспутанты сами себе матерые человечищи: один из них, шибко образованный, подписывается ником «Джин Шарп».

Шарп – не столь давняя, но содержательна история, начинающаяся с Махатмы Ганди, Мартина Лютера Кинга, бунта 1960-х в США и Европе. И каждый «индигнадос» и почти каждый американский «оккупант» знает, то это релевантно.

Но нет! И этого эхомосковским диспутантам не приходит в голову. Шестидесятые – это же так давно!

«Насколько я помню, против афганского правительства СССР воевалО в 1970-80-х гг.», – мучительно вспоминает Vedma2012, она же член клуба «Эхо Москвы» Лолита Марковна. Баум.

В пьесе «Старый дом», который ставил в начале 80-х свободолюбивый Рижский русский театр драмы, была тоскливая укоряющая реплика: «И в этом доме жил Лев Толстой!»

Лев Толстой здесь больше не живет. Здесь живет Лолита.

Лолита оккупай только Абай. По поводу того, что Путин «переступил все грани, моральные и конституционные, забравшись на трон в третий раз». И соответственно, «надо всю власть посадить, а чиновников – прогнать».

При чем тут Абай? Это для Лолиты Марковны слишком трудный вопрос. Ведь для этого надо осмыслить хотя бы совпадение Болотной со стрельбой в казахском Новом Узене. Об этом совпадении она не знает. Зато она знает, что «оппозиционеры проходят обучение в Германии». И считает, что это правильно, потому что Германия – цивилизованная страна.

Ричард Пайпс по-стариковски великодушно относит типаж Лолиты Марковны к интеллигенции. Я не оспариваю это великодушие. Я откровенно завидую: мне его не хватает.

НОВЕЙШАЯ ФОРМА КОНЪЮНКТУРНОГО КРОХОБОРСТВА

А теперь я не могу удержаться от неудобного вопроса – неудобного для авторов пресловутого закона об НПО. Уважаемые законодатели, скажите, пожалуйста, является ли Лолита Марковна агентом?

Давайте исходить из допущения, что является. Если это так, Лолита Марковна не должна восторгаться тем фактом, что известных ей оппозиционеров воспитывают в Германии. Она должна, напротив, это скрывать. А кроме того, ради убедительности своих доводов ей пристало рядиться не в vedm-ины, а в истинно православные безупречно белые одежды. И согласно генеральной линии собрата по клубу и разуму Сергея Варшавского, конструировать платформу православного салафизма. Такого православия, которое не слушает попов, а апеллирует к первоисточнику. Тогда слово «оккупай» будет заряжено тем смыслом, который в исламском мире воплощается в так называемой «дерадикализации».

Ничего этого Лолита Марковна не делает. И совсем не потому, что «Эхо Москвы» принадлежало и принадлежит «Газпрому», а потому, что Лолиту Марковну никто таким премудростям не научил. И можно догадаться, почему это не пришло в голову пресловутому Госдепу.

Пресловутый Госдеп в силу актуальных финансовых обстоятельств вынужден прибегать к экономии. Обучение Лолиты Марковны – занятие более чем затратное. Поскольку для того, чтобы донести до умишка Лолиты Марковны концепт православного салафизма, ее нужно как минимум просветить в области истории религии вообще. Это долгая, муторная и затратная работа. Куда проще оставить Лолиту Марковну такой, какая она есть, и не обучать ее ровным счетом ничему. Поскольку без всякого обучения Лолита Марковна соберет еще полсотни таких же Лолит Марковен на демонстрацию за гражданские права «пусек». И за эксклюзивное право трахаться в любых общественных местах и институтах, если это делается в знак борьбы с тоталитарным Путиным и примкнувшим к нему (а не к «болотной» публике), и следовательно, мракобесным Патриархом.

Для соответствующей самореализации Лолиты Марковны совершенно не нужны никакие НПО. Вполне достаточно «Эха Москвы». Вы говорите, этот ресурс могут закрыть? Нет, его не закроют. Поскольку стоило одному-единственному депутату Госдумы заикнуться о распространении понятия «агентура» на СМИ, как это допущение было осуждено свыше как теория заговора и неправомерный перегиб, а козлом отпущения был выбран Юрий Евгеньевич Шувалов. Который, по совпадению, рассчитывал найти общий смысловой язык с адекватными консерваторами в Европе.

Закон об НПО не предполагает, что у отечественных консерваторов может быть какой-то общий язык с зарубежными консерваторами. Его альфа и омега состоит в том, что любой общий язык с иностранцами есть агентская деятельность. Партнер-иностранец может быть учеником Милтона Фридмана или Карла Маркса. Он может почитать Папу Римского, Далай Ламу, калифорнийскую секту «Орден Сета» или китайский «Фалуньгун». Его может привлекать философия Збигнева Бжезинского или Линдона Ларуша, политические идеалы Михаила Саакашвили или Рауля Кастро. Он может предлагать нашей стране модель Китая или Евросоюза, Сингапура или Восточного Тимора. Его смыслы, чаяния и интересы могут быть нам близки или далеки, его рекомендации – продуктивны или очевидно деструктивны. Его позиция может быть дружеской или менторской, его мотивы – идеалистическими или корыстными, его методы – консультативными или манипулятивными. Для законодателя это значения не имеет. Важно, что партнер есть иностранец. И всё.

Когда разрабатывался приоритетный нацпроект «Здравоохранение», автор этих строк ломал перья, пытаясь растолковать, что помимо критерия высокотехнологичности медицинской помощи, следует ввести и критерий необходимости и острой необходимости. В сегодняшней борьбе смыслов, как представляется, существует острая необходимость в разграничении нужного и ненужного, ценного и разрушительного, соответствующего и не соответствующего задачам национального выживания. Если мы исходим из этих задач, то вначале представляется важным определить, что нам нужно и что ненужно, с кем и о чем мы готовы и заинтересованы договариваться, а с кем не сядем делать никакие дела на одном квадратном метре.

Когда мне хочется всерьез разобраться в том, что происходит в так называемых революционных странах Ближнего Востока, я захожу на порталы Уэйна Мэдсена, Тьерри Мейссана, Мэйдка О’Катайля, Мишеля Хосидовского, я читаю последние статьи на сайте «Война и мир» и в журнале Asia Times. Совсем не потому, что мне принципиально неинтересны отечественные авторы, а потому, что я уверен в искренности побуждений этих иностранцев, с которыми я во многих частностях могу быть не согласен. Я точно знаю, что эти авторы формулируют свои взгляды не «от печки», а из собственных нравственных представлений, из критериев добра и зла. В том, что их знание может быть нам полезно.

Но с точки зрения закона об НПО, между этими честными исследователями и прожженной цээрушной публикой из Freedom House нет решительно никакой разницы: они все, черт побери, иностранцы.

Эта логика внешне безупречна, поскольку исходит из неопровержимой статистики. Но внешняя безупречность не означает полноценности и тем более адекватности (то есть целесообразности к применению в конкретных условиях).

Логика закона об НПО не вполне полноценна, потому что закон вторичен. Он является результатом не самостоятельного труда, а обезьянничания с одного из нескольких (!) профильных американских законов.

Логика закона об НПО неадекватна, потому что законодатель исходил не из того, что нам нужно и что не нужно, а из того, что заведомо более цивилизованная американская нация создала модельный прецедент, который нам следует воспроизвести, потому что а) мы станем от этого (якобы) цивилизованнее, б) так будет удобнее, потому что нам (якобы) не вставят лыка в строку.

Этот способ мышления законодателя ничуть не отличается от вышеприведенного суждения Лолиты Марковны Баум о том, где следует готовить оппозиционные кадры. Как и от суждения диспутанта под ником Mazo о том, что правильное христианство – это такое, в которое вступают Стиви Уандер, Майкл Джексон и другие Великие Люди, поскольку такое христианство – свободное, а не кэгэбешное и не иезуитское. Как и от тех премудрых пескарей из правящей партии Украины, которые в свежепринятом законе о языках приравняли русский к крымскотатарскому, крымчакскому и караимскому.

Два года назад я не поленился составить объемистый доклад о том, как, кем и зачем в нашей стране было внедрено косое, кривое и дефектное градостроительное законодательство. Напомню, что исполнителем (победителем конкурса) была дочерняя структура американского Urban Institute – Институт экономики города (ИЭГ), где в совете директоров заседают Борис Немцов и Евгений Ясин. Эта структура является в чистом виде агентством влияния, поскольку проталкивает заведомо неприменимую в отечественной практике теорию доходности территорий. Однако с точки зрения закона об НПО, ИЭГ является ныне организацией отечественной юрисдикции, а следовательно, не является иностранным агентством.

И эта структура, и применение этого кодекса наносят колоссальный и ежемесячный ущерб, материальная часть которого легко исчислима. Однако с победителя конкурса взятки гладки, как и чиновников и с экспертов, продвигавших кодекс, и с депутатов, за него проголосовавших. И спешка, с которой этот документ проталкивался в канун новогодних каникул (как ранее закон «О техническом регулировании), никаких вопросов у изобличителей коррупции власти не вызывает. Как и у самой власти, поскольку она, прежде чем наводить порядок в законах, не пожелала разобраться в элементарном – в критериях добра и зла, почета и позора, хотя это можно было сделать, и в «Русской доктрине» мы писали, как именно. Поскольку власть, прежде чем ответить на культурную агрессию, не произвела качественной ротации в системе массовой информации, о необходимости которой мы писали в той же «Русской доктрине».

Поэтому закон об очистке системы НПО на практике стал новейшей формой конъюнктурного крохоборства. Поэтому Николая Карловича Сванидзе, который стращает аудиторию «Эха Москвы» попыткой поворота режима в сторону религиозного фундаментализма, не сочтут иностранным агентом, что бы он ни вещал с государственного канала, поскольку за свою агитационно-пропагандистскую деятельность он получает государственную зарплату. И даже Михаил Сергеевич Горбачев в одном случае будет квалифицирован как иностранный агент, а в другом – не будет. По закону получится не один, а два Горбачева – один из Будапештского клуба, другой – из Национальной резервной корпорации. Причем тот из них, который будет признан агентом, окажется агентом не иностранной державы, а наднационального сообщества. То есть как бы всеобщим и как бы ничьим. А владельцы «Яндекса» вообще могут не волноваться, поскольку успех их IPO почему-то считается успехом государства.

Зато если мне вместе с белорусом Сергеевым, украинцем Соловьевым и словаком Хелемендиком придет в голову учредить институт исследований американских информационных войн, то я буду не фифти-фифти, а вполне определенно считаться иностранным агентом, и не ничьим, а словацко-украинско-белорусским. Если к нам примкнет депутат кнессета Ахмед Тиби, то я стану еще и израильским агентом. А ежели присоединится Билл Энгдаль, мой бывший коллега по Шиллеровскому институту, я стану еще и американским агентом. Потому что статус иностранного агента присваивается по формальному признаку, а не по смысловому.

Получается, что с новым законом мне проще не иметь дела ни с какими лицами иных юрисдикций, даже если эти лица любят мою страну больше некоторых депутатов Госдумы. Даже если они предлагают моей стране более эффективные и достойные ее истории способы национального развития, чем может предложить отечественный вице-премьер Козак и глава отечественной госкорпорации Чубайс. Куда проще и надежнее попроситься на работу в сугубо отечественное Агентство политических исследований и вслед за его управляющим партнером Александром Карасевым агитировать за полную ликвидацию государственных пенсий. Во всяком случае, ни Карасеву, ни мне не придется ходить по инстанциям и отчитываться перед уполномоченными человеко-винтиками об израсходованной сотне долларов, и тратить на это больше времени, чем на зарабатывание этой сотни. Мы с Карасевым будем спокойно попивать пивко и беспрепятственно пропагандировать сугубо посконный, суверенный социал-дарвинизм, а новый закон о партиях поспособствует популяризации наших инициатив. Пример мы сможем взять, в частности, с Партии против мракобесия, инициатива которой возникла из кампании в защиту «пусек».

И никто не сможет нас упрекнуть в том, что мы с Карасевым любим отечество какой-то странною любовью. Ведь закон карает только физический садизм над несовершеннолетними, а интеллектуальный садизм над совершеннолетними – занятие вполне добропорядочное. Оно ограничено только возвращенной ответственностью за клевету. А мы не клевещем, мы просто агитируем. И никто не докажет, что именно наша агитация спровоцировала у стариков пару десятков инфарктов.

Ведь с творческих деятелей «Эха Москвы», как то г-жи Лариной или г-жи Болтянской, как и с членов клуба, как то г-н Варшавский, г-н Большаков или вышеназванная Лолита, нет по закону никакого спроса за моральный ущерб, доставленный а) прихожанам ХХС, б) сторонникам Владимира Путина, в) православным и не обязательно православным гражданам нашей страны, которые по непонятным для клуба «Эха Москвы» причинам не меряют отношение к Патриарху маркой его часов и размерами квартиры его родственницы. Другое дело, что многие диспутанты отягощены страхами личного преследования, в связи с чем агитируют за подачу максимального числа исков за «пусек» и против Патриарха, дабы заблаговременно уютно раствориться в этом множестве.

За ущерб соотечественникам, ожидающим очереди в перегруженных судах, с этих диспутантов также никакого спроса по закону нет. Тем более с учетом отклонения законопроекта о СМИ, выполняющих агентские функции. Законопроекта, который был значительно адекватнее закона об НПО, поскольку партнерство ведущих отечественных медиа, например, с New York Times, оборачивается более серьезными политическими и идеологическими эффектами, чем йельские уроки Навального и церковно-музейные эксцессы феминисток 2.0.

ПОМОГУТ ЛИ ПУТИНУ БОТИНКИ МАРКИ «СКОРОХОД»?

Второразрядный католик-конспиролог Ральф Эпперсон, сочинения которого неадекватно популярны в отечественных патриотических кругах, упоминал об эпизоде, когда операция американских войск против Кубы по каким-то соображениям была сорвана утечкой в газете New York Times. То же издание по каким-то соображениям сочло нужным войти в пул публикаторов избранных утечек Джулиана Ассанжа. Из-за еще одной, совсем недавней утечки военной информации от Белого Дома досталось ответственным лицам Пентагона, но вовсе не редакции самой газеты. Внешне представляется, что такая неуязвимость издания отражает качество свободы мнений в Соединенных Штатах. С этим могут поспорить, например, Линдон Ларуш и его коллеги, которые за свои публичные высказывания, а не за что-либо иное, поплатились в той же свободной Америке отнюдь не символическими тюремными сроками.

New York Times, официальный партнер российских «ведомостей» и «Новой газеты», является одной из двух медиа-трибун американского Совета по международным отношениям (CFR) – не американского, а наднационального института идеологического и стратегического влияния. Уотергейтское дело Ричарда Никсона крепко отбило у американских президентов охоту перечить этой структуре.

Наднациональный орган-институт, выполнявший и выполняющий в США функции «руководящей и направляющей силы», формирует для сменяющихся американских администраций все ключевые стратегии – от финансов до здравоохранения, от высшего образования до энергетики. О его роли в политике США можно судить не только по догадкам аналитиков и конспирологов, но и по кадровой динамике в госаппарате США, и по целеуказующим высказываниям первых лиц CFR – Ричарда Хаасса и Роберта Рубина, и по ежегодным прогнозам основных мировых тенденций.

Нельзя сказать, что этой монополии в принятии мировых стратегических решений никто не сопротивлялся. Ей сопротивлялись все сколько-нибудь самостоятельные лидеры европейских государств, сколько-нибудь самостоятельные политические ассоциации (партийные интернационалы), как и традиционные партии с 60-70-летней и более историей. И сопротивляющихся убирали поодиночке, для чего всякий раз удобным поводом были антикоррупционные кампании на уровне глобального полицейского сообщества. Жертвами последовательно становились итальянская Народная партия, французская CDI, германский ХДС.

Символическим знаком окончательного отказа от последних рудиментов равноправного партнерства стал вынос бюста Уинстона Черчилля из Овального кабинета Белого Дома после прихода к власти Барака Обамы. Этот жест означал окончательный отказ от союзнического принципа отношений и переход к отношениям по принципу вассалитета. Таким же жестом-символом было публично озвученное Обамой противопоставление Владимира Путина, «застрявшего одной ногой в прошлом», модернизатору Дмитрию Медведеву. Попыткам прямо или косвенно повлиять на смену руководства нашей страны имели более чем полувековую историю, но до 2009 года это не делалось путем открытого шантажа.

Впрочем, помимо Путина и Медведева, в России был еще один персонаж, постоянно находившийся в фокусе как возможный претендент на национальное лидерство. И оба издания, заключившие партнерство с New York Times, посвятили изрядное количество усилий для того, чтобы эту фигуру раз и навсегда выдернуть из грядки, засыпать критической массой грязи и окончательно похоронить.

Евгений Федоров, первый российский депутат, опубликовавший свои аналитические статьи на портале «Война и мир», раскрыл по пунктам экономический аспект вассального положения нашей страны. Но в силу партийной принадлежности ему, очевидно, не с руки упоминать о принесенных на алтарь перезагрузки политической жертве номер один. Мне проще поднять и этот неудобный вопрос, ныне старательно замалчиваемый медиа-официозом.

Этой жертвой был мэр Москвы Юрий Лужков. Жертвоприношение было ознаменовано «химкинским делом». Напомню (см. «Химки-гейт»), что это была не просто интрига и не просто экологический скандал. Это была полномасштабная и многосторонняя идеологическая диверсия с переделом собственности в одном флаконе. Сигнал о переделе собственности подала газета «Ведомости», одновременно готовившая почву для снятия с доски еще одной неудобной фигуры – Александра Лукашенко.

За сдачу сильной фигуры, эпатировавшей глобальный истэблишмент здоровыми консервативными взглядами, расплачивается и предавшая его правящая партия, и Путин с Медведевым, и москвичи, и жители Крыма и Абхазии. И расплачиваться будут еще долго. Самый свежий пример заполнения образовавшейся пустоты – рецидив «панк-молебна» в севастопольском храме.

Второй жертвой того же периода, напомню, было еще живое тогда движение «Наши». Вместе с ним была сдана вся пятилетняя история молодежного патриотического общественного строительства, вышедшего на сцену в качестве щита против вполне реального «цветного» сценария, который по разнарядке следовал за узбекским и казахским.

Для чего я об этом напоминаю? Для того, чтобы мы задумались, каким образом дошли до жизни такой. До такой жизни, когда глава федеральной следственной службы прилюдно оправдывается за собственные семейные проблемы дослужебного периода и за приобретение долгосрочной визы – всего-то в восточноевропейскую страну. И непонятно, перед кем оправдывается – то ли перед главой государства, то ли перед блоггером, прошедшим в иностранном университете курсы по дискредитации национальных чиновников. До такой жизни, когда председатель Центризбиркома в кепке британского капитана парашютирует на Селигер, напоминая больше Карлсона, ибо не выдумал менее нелепого способа исправить свой имидж. Хотя его имидж исправлять должен на самом деле вовсе не он сам, а авторы сценария химкинской расправы, последствия которой абсолютно неминуемо должны были сказаться на голосовании в Москве.

А еще следует напомнить о Ярославском форуме, куда прилетел Бжезинский и не прилетела Ангела Меркель. А еще следует напомнить о «фанере над Ригой», где предшественник Чурова до сих пор как ни в чем ни бывало занимает кабинет посла. Напомню, в городе Риге господинчик по фамилии Юргенс рассчитывал заполнить собой пустоту, образовавшуюся после «избавления» от Лужкова. И для этого тащил на Ярославский форум Валдиса Затлерса.

А еще следует напомнить о предвыборной эпопее в Южной Осетии, главные действующие лица которой столь же благополучно продолжают свои карьеры, как и посол Вешняков. А еще следует напомнить о странной смерти президента Абхазии. А потом о столь же странном покушении на его преемника.

Эпоха позорища, помноженного на позорище, должна была закончитьс