ОБ ОЦЕНКЕ ВЛАСТИ
Михаил Хазин
Мы настолько привыкли к разным идеологическим «страшилкам» или, напротив, «хвалилкам», что уже, зачастую, пропускаем их мимо ушей. В то же время, есть некоторые обстоятельства, которые нужно себе представлять, сталкиваясь с такой пропагандой. Дело в том, что без знания или понимания истории люди не могут делать хоть сколько-нибудь осмысленные выводы о будущем (недаром Иван Ефремов в «Туманности Андромеды» и «Часе быка» писал о том, что в коммунистическом будущем главной наукой является история!). И в результате становятся тупыми жертвами манипуляций.
Для примера можно привести страшилки о сталинских репрессиях. Я неоднократно сталкивался с рассказами о том, что «на Колыме умерло несколько миллионов человек». На первом этапе даже немножко верил — точнее, критически не осмысливал. Но потом стал постарше и задался вопросом: а откуда они там вообще взялись? Сколько было кораблей, сколько месяцев длилась навигация, ну и так далее, и тому подобное. И цифры погибших сразу сократились на два порядка! Повторю еще раз: два порядка! То есть два нулика пришлось зачеркнуть …
Это не значит, что мне нравятся репрессии. Но просто если хоть немножко задуматься, то ты понимаешь, что живешь в мире, в котором идеологические байки составляют колоссальное большинство исторической информации. Можно ругать того же Сталина за переселение народов (хотя делать это нужно только исходя из той исторической ситуации), но вспомним, что Иван Грозный, «за страшную жестокость прозванный «Васильевичем» сделал с Новгородом то же самое — то есть переселил большую часть его жителей. А чуть позже, после отмены Нантского эдикта, аналогичную политику проводил Кольбер во Франции. Только выселял он протестантов за пределы Франции. Про то, что устроили англичане в Ирландии, даже говорить не хочется — но прочитать про это в учебниках практически невозможно.
Почему советская интеллигенция так ненавидела Советскую власть? Я долго думал на эту тему, какую-то пищу для размышлений предоставило мне рассуждения Олега Григорьева и системе «подготовки гениев», которая рождала довольно большое количество людей, которых воспитывали как будущих гениев, но которые не дотянули до нужного уровня и всю жизнь считали, что это «из-за проклятой власти». Но потом понял, что причины в другом. Желающие могут прочитать вот эту статью, она дает некоторый ответ.
В качестве примера можно привести пармезан. Проблема не в том, что люди, которые устраивают по его поводу истерики, жить не могут без пармезана. Как показала история человечества, это вполне возможно. Дело в другом. Мессианское мышление, в стиле «мы — избранные, а остальные — быдло», требует какого-то способа отделения. Пармезан тут ничуть не хуже чего другого: те, кто «понимают», что без него «жить нельзя» и есть «избранные». И тут понятна истерика: дело не в том, что без него нельзя, а дело в том, что политика государства тут воспринимается как запрет на то, чтобы выделять кого-то из общей массы. А это уже десакрализация, за нее можно и на костер!
Именно по этой причине ненависть к Советской власти, которая все время транслировала, что все люди равны. Именно с этим не может согласиться советская интеллигенция. И не только она. Истории конца 80-х про то, как девочек из «приличных» семей работников торговли не пускали замуж за всяких «сомнительных» мальчиков хорошо описаны в литературе того времени. Есть аналогичные истории на национальной почве, тут вообще целые библиотеки есть … Но попробую вернуться к основной теме статьи.
Методы управления, в общем, в мире примерно одинаковы. Всегда и везде. Люди за последние 10 000 лет тоже не очень изменились. Но это значит, что и политика государств, в целом, одна и та же. И при желании в любом государстве можно найти и колоссальную жестокость, и удивительное добро. И как только мы видим резкий перекос, как, например, у советской интеллигенции, которая любит рассказывать о «кошмарах совка» и блестящей «империи добра» США — это и значит, что мы столкнулись с пропагандой.
Теоретически, правильная позиция здесь должна быть в поиске некоего «математического ожидания», то есть среднего по общей кривой деяний. Именно по этому «среднему» и нужно сравнивать разные государства, ну и по тому, как это «среднее» меняется во времени. Или же искать какие-то критерии, которые еще не успели идеологизировать и смотреть по ним. Для меня, например, всегда был критерием внутренней свободы при социализме критерий образования: тоталитарная страна, которая подавляет людей не только внешне (это делает вообще любое государство), но и внутренне, никогда не будет людей учить! В том числе, учить думать!
В этом смысле современная Россия — тоталитарное государство, про США и говорить нечего. А вот СССР, напротив, государство свободное. С этим критерием можно спорить — но это все равно аргумент. Так вот, для сравнения, скажем, Германии или России, или, скажем, США и Китая, нужен как раз такой, деидеологизированный критерий. Или же — более или менее объективный анализ того «среднего», о котором я выше писал. Но такого анализа я нигде не видел.
И это означает, что попытки сравнительных характеристик носят заведомо пропагандистский характер. Основанный на принципе «нравится» — «не нравится», «свой» — «чужой» и так далее. Типа, раз нет пармезана, значит, это плохое место. И это нужно понимать. Кстати, именно по этой причине я часто публикую разные материалы, которые американофилы воспринимают в штыки. Дело не в том, что я не люблю США (это просто не так), дело в том, что те самые америкофилы настолько завалили весь интернет рассказами о том, как в США хорошо (причем, в основном, рассказами слабыми, в стиле пармезана), что хочется продемонстрировать другую ветвь гауссовского распределения.
А вот написать статью, в которой бы был поиск среднего, мне сложно — в конце концов, я не историк, не культуролог и не специалист по США. В их экономике я еще что-то понимаю, а вот в культуре жизни … Аналогичная история про Евросоюз — тут я могу вспомнить, что меня все время ругает Сережа Гавриленков, который говорит о том, что я не знаю, как думают немцы, а потому, все мои рассуждения носят достаточно абстрактный характер. Может быть — но пока никто не хочет восполнить недостаток описания отдельных стран именно с точки зрения некоего взвешенного описания. Что меня и расстраивает.
