— Игорь Николаевич, «АиФ» сегодня выходит в десятках стран, включая США и Австралию, не говоря уже о Румынии и Украине. Тираж в Молдове — один из самых больших в стране и никогда никаких претензий к газете не было. Тем большее недоумение у меня вызвал запрет на въезд. Потому мы очень благодарны вам за оперативное вмешательство, приглашение ещё раз прилететь и встретиться с вами. И всё же чем, на ваш взгляд, вызваны столь недружественные действия Службы безопасности?

— Во-первых, хочу поблагодарить руководство «АиФ» за то, что ваша газета издаётся в Молдове. Граждане Молдовы знакомы с «АиФ» ещё с советских времён, у нас — это один из лидеров в русскоязычном сегменте, причём на обоих берегах Днестра. Поэтому, несмотря на все трудности, которые есть сегодня, на попытки запретить и прикрыть некоторые информационные каналы, мы сделаем всё возможное, чтобы такие газеты в Молдове существовали. Думаю, это в интересах нашей страны, чтобы были представлены разные точки зрения.

Теперь о том, что касается инцидента. Он вписывается в череду антироссийских заявлений и акций молдавского правительства. В Молдове с 2009 года у власти находятся т. н. проевропейские силы, которые пришли на фоне попытки государственного переворота 7 апреля 2009 года. Они инициировали своеобразный майдан, встали под флаги Евросоюза и начали управлять страной. За эти 8 лет народ Молдовы стал жить намного хуже, доверие к Евросоюзу упало. И вот они пытаются удержать свой рейтинг за счёт геополитики, шантажируя Запад: мол, вы закрывайте глаза на нашу коррупцию, на то, что мы ничего внутри страны не делаем, на то, что людям всё тяжелее, на то, что мы воруем ваши деньги и деньги из бюджета, но поддержите нас, потому что мы — проевропейские и проамериканские. И эта власть настойчиво проводит антироссийские акции, причём в последнее время всё более активно.

Проамериканское большинство

— Почему именно в последнее время?

— Потому что это вписывается в растущее противостояние Запада и Востока. Такие выходки — по-другому их не называю — пошли именно после того, как между США и Россией возникли дипломатические скандалы, усилились санкции и т. д. Впервые за 25 лет дипотношений между РФ и Молдовой молдавское правительство позволило себе объявить персонами нон грата российского вице-премьера и 5 дипломатов. Этого не было даже в самые сложные периоды между нашими странами. Подобные действия направлены на то, чтобы показать американцам, что правительство здесь — антироссийское. Но это не имеет ничего общего с мнением большинства граждан Республики Молдова. У нас — хочу, чтобы граждане РФ это знали, — более 65% молдаван считают Россию дружественным государством. Но пока есть такое парламентское большинство — даже не проевропейское, а скорее проамериканское, потому что европейцы уже раскусили эти партии и приостановили их финансирование, — и возможны подобные ситуации.

— И вы, президент, не можете ни на что повлиять?

— Всенародно избранный президент Молдовы представляет мнение большинства. Но проблема в том, что президента избрали напрямую граждане, а президентские полномочия остались такими, будто он избирался парламентом, как, к примеру, в Германии. Всё это и привело к тому, что я выступаю категорически против антироссийских действий, а правительство и парламентское большинство не подчиняются мнению большинства молдавского народа и ведут свою игру. И пока они не ударятся головой о стенку, не остановятся.

Майдан Молдове не нужен!

— Где же выход?

— Конечно, продолжать этот абсурд, когда любой приезд журналистов, бизнесменов или депутатов из России возможен только по личному приглашению президента, — неправильно. У нас нормальные двусторонние отношения, сотни тысяч молдаван работают в России, есть много инвестиционных российских проектов. Думаю, выход — это выборы в следующем году. Да, пока, по Конституции, у меня нет достаточных полномочий, чтобы поставить правительство на место, но главное — большинство граждан мне доверяет. Конечно, можно воспользоваться этим доверием, чтобы совершить революцию, что мне многие и советуют. Казалось бы, почему нет — созвать сотни тысяч человек на площадь перед парламентом или правительством для нас не проблема. Но, думаю, это крайний случай.

— Уникальный случай: вы, президент страны, на днях заявили о готовности «свергнуть эту власть всеми возможными способами», в том числе путём созыва Великого национального собрания, организации протестов в режиме нон стоп. Но услышали ли вас оппоненты? И нет ли у вас опасений как за свою жизнь, так и по поводу возможной гражданской войны, к которой может привести это противостояние?

— Свергнуть эту власть силой можно, народ на это пойдёт, я уверен. По призыву президента или люди сами выйдут — в любом случае президент будет рядом, потому что он представляет интересы народа. Единственное моё опасение: почему мы этого не делали до сих пор и будем очень осторожны в принятии такого решения на будущее. Я не хочу, чтобы у нас повторился украинский сценарий. Ситуация взрывоопасная. И если, не дай бог, начнётся дестабилизация, а желающие такого сценария есть — в первую очередь, это некоторые горячие головы за океаном (не имею в виду руководство США, потому что они официально говорят о другом, но там есть ястребы, которые готовы создать здесь очередную горячую точку), и они попытаются навязать России проблемы здесь, в Молдове. Но мы не хотим быть пушечным мясом для решения геополитических интересов американцев или ещё кого-то. Я уверен, что это не нужно России, как не нужно и Евросоюзу. Но есть те, кому это нужно. Вот почему я очень осторожно подхожу к тому, чтобы проблема решалась силой.Потому на созыв Великого национального собрания мы можем пойти только в двух случаях. Либо при попытке развязать конфликт на Днестре, если вдруг это правительство или парламентское большинство под влиянием тех, кто, как верно недавно сказал Лавров, ведёт их под ручку, скажут им: давайте начнём войну на Днестре, чтобы вовлечь в неё Россию перед президентскими выборами. Тогда другого пути, кроме как созывать народ на площадь, у нас не будет.

Второй вариант — если они попытаются свергнуть президента, избранного народом, незаконными способами. Потому что президент в моём лице сейчас — единственный стопор, не дающий развязать войну или войти в НАТО. Все эти попытки я блокирую и буду блокировать, потому что это предусматривают конституционные полномочия Верховного главнокомандующего. А пока я выступаю за то, чтобы оказывать на власть давление: у нас на 24 сентября намечены протесты по всей стране, и при необходимости они могут быть продолжены.

— На днях вы запретили молдавским военнослужащим участвовать в военных учениях на Украине (разговор состоялся 6 сентября — Ред.). Какова реакция на этот запрет со стороны Министерства обороны, и ваши действия, если он будет проигнорирован?

— Я считаю, молдавским военным не следует участвовать в учениях НАТО, потому что мы — нейтральная страна. Иное дело миротворческие операции под эгидой ООН. А быть задействованными в учениях на той же Украине для Молдовы антиконституционно. Потому после избрания на должность президента с декабря прошлого года я 6 раз пред-
отвращал все попытки направить наших военных на учения либо в Румынию, либо в Германию, либо на Украину. В ответ правительство приняло постановление, которым разрешило военным участвовать, как они говорят, не в учениях, а в стажировке, потому что учения, по Конституции, — это полномочия президента. Я подписал указ и приостановил это постановление. Буду и дальше придерживаться того, что Молдова ни в каких военных учениях и военных действиях не участвует.

Плюсы прямого голосования

— Вернёмся к выборам-2018, которые впервые будут проходить по новой смешанной системе. Ожидаете ли вы провокаций на этих выборах? Как расцениваете шансы своих сторонников набрать большинство?

— С 2014 года, когда Партия социалистов взяла первое место на парламентских выборах (что стало сенсацией), партия, которая никогда не проходила в парламент, сразу взяла первое место и получила четверть депутатских кресел. Мы всегда заявляли, что не будем ни в каких коалициях с проевропейскими партиями. Нам предлагали даже должность премьер-министра, но я сказал категорическое нет, и мы ушли в оппозицию. С того момента мы добиваемся досрочных парламентских выборов. Блокируя деятельность правительства, способствовали снятию с должности трёх или четырёх премьер-министров и упорно идём к тому, чтобы этот парламент был распущен. Очередные парламентские выборы должны состояться осенью 2018 года, впереди ещё один год, который будет очень непростым — с учётом геополитической ситуации.

— А когда могут состояться досрочные парламентские выборы?

— Весной 2018 года, если наш напор и давление на власть увенчаются успехом. Сейчас мы перешли к избирательной системе, которая есть в России: половина депутатов избирается по партийным спискам, половина — по одномандатным округам. Плюс этой системы в том, что впервые в законе предусмотрено, что Приднестровье, Гагаузия и другие регионы Молдовы будут выбирать своих представителей в молдавском парламенте прямым голосованием. Считаю это важным. В Приднестровье, к примеру, проживает более 200 тысяч наших граждан с правом голоса, которые должны иметь возможность выбирать. Впервые и наша диаспора в России — а это свыше 600 тысяч человек — сможет голосовать напрямую не только за партии, но и за своих представителей. То есть смешанная избирательная система даёт нам возможность привлечь голоса тех, кто последние
25 лет не участвовал в избирательном процессе в Молдове либо участвовал ограниченно.

Что касается шансов пропрезидентской Партии социалистов, по всем опросам ей готовы отдать голоса более 50% из тех, кто определился. Думаю, в следующем году мы создадим уверенное промолдавское — очень важно: не проевропейское, не пророссийское, а промолдавское — парламентское большинство, которое будет работать с президентом в одном направлении.

Румынские аппетиты

— В следующем году унионисты (сторонники объединения Молдовы и Румынии) будут праздновать 100-летие объединения двух стран. Как вы относитесь к их планам?

— Для начала объясню: в 1918 году, после Октябрьской революции в России 1917 года, не было объединения Бессарабии с Румынией, а была аннексия, которую, кстати, не признало подавляющее большинство стран. С 1918 по 1940 годы Молдова находилась под оккупацией румын. Конечно, и сегодня в соседней Румынии есть силы, которые смотрят на нашу территорию, как на свой кусок, и пытаются всеми возможными способами — подкупом молдавской элиты, выдачей румынских паспортов, работой с молодёжью — достичь этого. Все 26 лет нашей независимости они делают всё, чтобы как можно больше граждан Молдовы захотели объединения с Румынией. Но пока у них ничего не получается: по всем опросам румынами себя считает лишь 7% населения Молдовы. И вот в следующем году, 27 марта, унионисты будут отмечать 100-летие «объединения». Конечно, провокации возможны: они попытаются дестабилизировать ситуацию. И мы к этому готовимся очень серьёзно. Для меня опять же главное — не довести ситуацию до противостояния между теми, кто хочет объединения с Румынией, которых не так много, и большинством граждан Республики Молдова. Потому что это может привести к гражданской войне.

Война на Днестре в начале 90-х именно из-за этого и произошла: в Кишинёве открыто говорили о ликвидации молдавского государства и объединении с Румынией.

Российский вектор и геобаланс

— Как складываются ваши отношения с Россией? За 8 месяцев вашего руководства страной есть ли какие-то конкретные результаты, которые оказались на пользу людям, пошли ли в Россию молдавские вино, овощи и фрукты?

— Последние 7 лет, с 2009-го по 2016-й, у Молдовы была явно проевропейская и антироссийская политика. Я не против проевропейских действий, но категорически против антироссийских. С 2016 года одной из основных моих задач было сбалансировать внешнюю политику и вернуть диалог, партнёрство с Россией. Потому что с подписанием с ЕС в 2014 году соглашения об ассоциации считаю, что правительство поторопилось — это была большая ошибка. В итоге мы много потеряли, и у Молдовы в два раза упал объём экспорта на российский рынок. Люди почувствовали это на себе.

В январе мой первый официальный визит за рубеж был именно в Москву. На первой встрече с президентом В. Путиным мы обсудили все спорные вопросы, договорились, что будет с экспортом, мигрантами, сотрудничеством в гуманитарных и других областях, и начали двигаться согласно этим договорённостям. В итоге за полгода у нас вырос экспорт вина в
1,8 раза, яблок — в 2,7 раза, персиков и абрикосов — в 2 раза, овощной продукции — в 2 раза, винограда — в 3,6 раза. И я хочу сказать большое спасибо руководству России за то, что, несмотря на провокации молдавской стороны, они эти договорённости выполняют.

— А что с мигрантами?

— Мы договорились, что и тут сделаем некоторые шаги. Из 600 тысяч человек, которые легально находятся в России, 200 тысяч нарушили законодательство РФ, касающееся миграционных норм. Так вот для них мы сделали несколько этапов легализации: один был в марте, второй — в мае. Десятки тысяч получили возможность легализироваться. Стала возможной амнистия для 20 тысяч находящихся в Молдове, которые были депортированы и имели запрет на въезд в РФ. Сейчас правительство Молдовы, понимая, что у нас налаживаются хорошие отношения с Россией, своими акциями провоцирует Москву, чтобы та ответила жёстко. Я обратился к руководству РФ и очень надеюсь, что в ближайшие месяцы мы встретимся. Нельзя наказывать молдавский народ! Но если запретят экспорт либо ударят по мигрантам, пострадают простые люди. И отрадно, что в Москве с пониманием относятся к ситуации.

Кроме того, я уже объявил, что в начале октября буду участвовать в саммите глав стран СНГ в Сочи. Более того, в апреле я подписал рамочные соглашения о сотрудничестве между Молдовой и ЕврАЗЭС — считаю, что евразийская интеграция для нас вполне приемлема, и подал заявку, чтобы нам дали статус наблюдателей. На саммите глав стран ЕврАЗЭС в Сочи, надеюсь, мы его получим, и Молдова станет первой страной-наблюдателем в рамках этого Союза.

Найти украденный миллиард

— Как продвигается расследование по возвращению украденного из банковской системы Молдовы миллиарда долларов? Есть ли шанс найти деньги?

— Пока у власти это парламентское большинство и правительство — а многие их члены были в руководстве страны, когда украли миллиард, — конечно, возвращения денег в полном объёме не получится. Я провёл уже несколько заседаний Высшего совета безопасности по этим вопросам: 35-40% средств можно будет вернуть за счёт арестованных активов внутри страны, но основные активы выведены за рубеж, и этим, к сожалению, никто не занимается. Правительству это неинтересно. Потому полностью вернуть деньги, думаю, можно будет только после парламентских выборов 2018 года.

— Не так давно вы выражали возмущение объёмом средств, которые Запад тратит на содержание молдавских СМИ и неправительственных организаций. О каких суммах речь, и есть ли у вас возможность противостоять подобному вмешательству извне?

— Понимаете, наши оппоненты внутри страны поступают очень цинично. С одной стороны, они говорят про кремлевскую пропаганду, что российские СМИ в Молдове работают очень активно, и пытаются их запретить. А с другой стороны, Госдеп каждый год выделяет на борьбу с «российской пропагандой» десятки миллионов долларов. США напрямую финансируют огромное количество молдавских СМИ, сайтов, причём в последнее время всё более активно.

Если до сих пор они содержали только молдоязычные СМИ, то в последнее время начали инвестировать и в русскоязычные. Два месяца назад посол США признался в прямом эфире, что Западом в Молдову за последние 7-8 лет были вложены миллиарды долларов, и он не понимает, почему молдаване по-прежнему глядят на Россию и доверяют ей.

Но они работают последовательно и очень системно. Пока мы держим оборону через работу с населением. И Партия социалистов в этом направлении действует активно, каждый месяц раздавая гражданам Молдовы по полмиллиона газет, где объясняется истинная ситуация. В Молдове ретранслируются русскоязычные телеканалы, и они самые рейтинговые. Но расслабляться категорически нельзя.

Сейчас власть в Молдове не на стороне народа, потому что нынешние правители получают указания напрямую из западных обкомов и действуют в интересах этих обкомов. Иначе не объяснишь все эти антироссийские акции. Ну скажите, зачем Молдове выступать против России, где находится 600 тысяч наших граждан и куда экспортируется до 90% промышленных товаров? Разве это в интересах молдавских граждан?

— Два слова про русскоязычные СМИ. Как они себя чувствуют в сегодняшней Молдове — мы-то видим только свой тираж, с ним, вроде, всё нормально, а как у остальных?

— Русскоязычные СМИ сегодня в осаде. На них давят со всех сторон. Давит прозападная пресса, получающая серьёзное финансирование и гранты. Давят правительство и парламентское большинство, которые пытаются принять закон о борьбе с российской пропагандой. Но плюс в том, что граждане Молдовы доверяют русскоязычной прессе и телевидению, и запретить это не получится, тем более в нынешний информационный век. Молдова ведь в десятке стран с самым высоким уровнем проникновения интернета. Ну два года назад запретили «Россию 24», а люди смотрят через спутник, через интернет. И бороться с этим у них не получится. Я послу США не так давно пытался объяснить, что российский и молдавский народы слишком близки, и это не разрушить никакими грантами Госдепа. У нас многовековая общая история, общая религия — православие, общие экономические и социальные интересы.

— Но на Украине-то у них получилось.

— Потому я и говорю: у нас есть год, чтобы победить на парламентских выборах и дальше менять ситуацию в нужном направлении.

Что считать историей успеха

— Хочу высказать вам уважение за столь бескомпромиссную позицию, за то, что не боитесь признаваться в симпатиях к России, что сейчас не везде в мире безопасно. В связи с этим последний вопрос: как вы видите своё будущее и будущее вашей страны, если проиграете в этой большой игре?

— Вариант поражения я даже не хочу рассматривать. Потому что речь идёт не только и не столько о поражении политика Додона — я экономист, ещё молодой, мне всего 42 года, работу найду. Но проигрыш в этой игре будет проигрышем молдавского государства. Мы потеряем страну. Потому я вкладываю все свои силы в будущую победу и верю, что всё у нас получится.

Конечно, в 2018 году будет очень непросто: у нас с одной стороны Украина (а вы видите, что там происходит), с другой стороны — Румыния, у которой огромные амбиции, связанные с нашей территорией, — а это, между прочим, страна НАТО. Но думаю, тем не менее, у нас будет реальная возможность создать широкое большинство в парламенте, может, даже конституционное. А дальше — стабилизация внутри страны: будем дружить и с Россией, и с Евросоюзом, хотя я категорически против того, чтобы нам навязывали какие-то чуждые ценности. А дальше наступает самое важное: 2019-2020 годы — время, когда мы должны объединить страну. Основная стратегическая задача — решить приднестровский конфликт. Некоторые политики и руководители на левом берегу пока этого не понимают — мол, не хотим с Кишинёвом даже разговаривать, только независимость. Пусть они не обижаются, но у Приднестровья есть два варианта: либо в составе Украины — как часть Одесской области, без каких-либо прав, без автономии, которую им никто не даст. Либо достойное место — а я открыто говорю о федерализации с сохранением всего, что у них есть сейчас, — в рамках единой Молдовы. Это нужно и им и нам, потому что будет дополнительной гарантией, что мы не потеряем государственность.

Для Приднестровья это важно ещё и потому, что они выйдут из той серой непонятной ситуации, в которой находятся сейчас. Ведь им там тоже очень непросто. У них девальвация рубля, их банки не могут работать, экономические агенты не могут заключать соглашения о финансировании на внешних рынках, студенты оканчивают университеты — никто не признаёт их сертификаты. Сейчас пошли проблемы с транспортными номерами: люди хотят ехать за рубеж, а машины не пропускают на границе. Эта ситуация долго тянуться не может, независимого государства между Украиной и Молдовой не будет — его никто не признает. Стать частью Российской Федерации, подобно Калининградской области, тоже не получится. И чем быстрее наши братья с левого берега это поймут, тем будет лучше. Ведь у нас нет проблем, которые есть в других конфликтах, — религиозных или этнических, у нас и так многое уже вместе. Вот футбольный клуб «Шериф» победил в чемпионате Молдовы, а сейчас выступает в Еврокубке — и вся страна за него болеет.

Так что, думаю, решение вопроса объединения страны было бы хорошей историей успеха как для России, так и для Запада.