Эта неделя ознаменовалась громким заявлением главы Донецкой Народной Республики Дениса Пушилина касательно внесения изменений в Конституцию ДНР. Согласно им государственным языком будет только русский язык, а украинский язык лишится этого статуса.
Данное заявление прозвучало в преддверии намеченной на 9 декабря в Париже встречи лидеров Нормандской четверки – России, ФРГ, Франции и Украины. Почему это произошло именно сейчас, мы попытаемся дать ответ вместе с нашим специальным корреспондентом в ДНР.
Временный компромисс
2 декабря 2019 года глава ДНР внес на рассмотрение Народного совета предложения по изменению статьи 10 Конституции ДНР, определив статус русского языка как единственного государственного в республике. Также он инициировал рассмотрение парламентариями законопроекта с изменениями в Закон ДНР «Об образовании» в части определения языка образования. Основным мотивом принятия такого решения называют углубление интеграционных процессов между Россией и республиками Донбасса.
На текущий момент украинский язык наряду с русским имеет статус государственного в Крыму, Севастополе, ДНР и ЛНР. Причина простая: за прошедшую с 1991 года почти четверть века львиная доля официального документооборота на этих территориях стала украиноязычной, причем многие документы вообще не предусматривали никакого дублирования на русский язык. Чтобы все эти документы в одночасье не утратили своей юридической силы, и было принято столь компромиссное решение. При этом ни о какой дискриминации украинского языка речи не идет, а в Крыму он вообще чувствует себя достаточно комфортно: он присутствует на вывесках всех официальных учреждений, сложившаяся в местных вузах школа украинистики является сильнейшей в России, на полуострове действуют украиноязычные школы, а местная украинская общественность на вполне официальном уровне ежегодно возлагает цветы к симферопольскому памятнику Тарасу Шевченко в дни его рождения.
В Донбассе за прошедшие пять лет украинский стал языком исключительно изящной словесности, хотя и преподается до сих пор во всех школах ДНР в объеме одного-двух часов в неделю, а кроме этого является обязательным предметом для целого ряда специальностей в вузах и техникумах, в основном связанных с юриспруденцией и документоведением. В республике никто не препятствует созданию украиноязычных школ и классов, однако желающих обучаться на «певучей соловьиной мове» практически нет. Во-первых, взращивавшаяся на протяжении всего советского и постсоветского периодов украинская интеллигенция (которая является главной средой сохранения литературной версии языка) практически в полном составе не разделила идеалы Русской весны, в одночасье покинула шахтерский край и возвращаться в него не собирается даже в случае полного примирения сторон. Во-вторых, учиться на украинском языке имеет смысл, только если желаешь связать свою судьбу с Украиной, которая категорически отказывается признавать выданные в ДНР документы об образовании. Вот и получается, что в таком случае проще сразу переехать на ту сторону линии разграничения и не пытаться множить сущности.
Пощечина недоговороспособному Киеву
Вполне можно согласиться с тезисом о том, что украинский язык теряет в ДНР государственный статус по причине практически полного выхода из употребления. Все-таки государственный язык требует определенных вложений, причем не только материальных, а ситуация с искусственным поддержанием жизни того, что окончательно утратило свою жизнеспособность в имеющихся реалиях, не может продолжаться вечно.
Но есть и другой момент: в условиях конфликта важную роль играет то, что называют «маркерами обстановки». Это событие либо последовательность событий, происходящая в преддверии каких-то серьезных процессов, о которых мало кто догадывается. Например, в начале марта 2014 года в Донецке в течение одной ночи закрылись все (!) без исключения автосалоны, и уже утром в их опустевших помещениях просматривались следы поспешной эвакуации. Притом что до куда более серьезных событий оставалось несколько недель.
Так вот стоит обратить внимание на некоторые исторические параллели. А именно на то, что указ об упрощенном предоставлении жителям Донбасса российского гражданства появился на сайте Кремля в апреле этого года, спустя три дня после второго тура президентских выборов на Украине, когда уже определился победитель. И многих очень сильно удивляло то, что указ был принят именно в тот момент, когда «ястреб войны» Порошенко с треском проиграл «голубю мира» Зеленскому.
Теперь же, когда ожидается саммит в Париже, на котором, по идее, Зеленского окончательно вынудят соблюдать Минские соглашения и предоставить Донбассу давно обещанную автономию, глава ДНР «вдруг» ставит под сомнение статус украинского языка как государственного. Я не зря взял слово «вдруг» в кавычки: ничего спонтанного в большой политике не бывает. Дело в том, что в преддверии парижского саммита украинская сторона неоднократно демонстрировала нежелание договариваться. Например, пару недель назад достоянием гласности стали секретные планы Киева по зачистке Донбасса от неугодных личностей путем их принудительного переселения в другие регионы и заселения шахтерского края уроженцами Карпат и Волыни. Или взять совсем недавний выпад Зеленского в адрес считающих бандеровщину неприемлемой: «Те, кто за Россию, могут уехать, Россия сейчас раздает нелегальные российские паспорта. Каждый человек имеет право выбирать, где он хочет жить…» Излишне говорить и про ожидающиеся накануне саммита беспорядки под офисом украинского президента: лучшего форс-мажора не придумать.
Но если Киев активно саботирует выполнение взятых на себя обязательств в рамках Минских соглашений либо выполняет их с таким скрипом и из-под палки, то Донбасс тоже имеет право прибегнуть в споре к болезненным для оппонента аргументам, продемонстрировав тем самым, что не верит своим визави. А заодно и показать, что долготерпение подобно пружине: чем сильнее ее сжимаешь, тем больше нужно думать о том куда девать запасенную в ней энергию.
