Убийство американским ударным беспилотником иранского генерала Касема Сулеймани, командующего спецподразделением «Аль-Кудс» в составе Корпуса стражей исламской революции (КСИР), 3 января 2020 г. стало знаковым событием, которое свидетельствует о совершенно новой расстановке сил на Ближнем Востоке. А поскольку Ближний Восток есть зеркало глобальных изменений в мировой геополитике, то это событие имеет и еще более масштабное измерение, затрагивающее миропорядок в целом.
Гибель генерала Сулеймани и ответные атаки Ирана на американские базы – это события в высшей степени радикальные, нагруженные фундаментальными смыслами и чреватые труднопредсказуемыми последствиями.
МНОГОПОЛЯРНОСТЬ ПРОТИВ ОДНОПОЛЯРНОСТИ
В силу масштабности значения произошедших в самом начале нового 2020 г. событий важно начать их анализ с более общего контекста. Этот контекст определяется переходом от однополярного мира, в целом сложившегося в последнее десятилетие ХХ века с однозначным доминированием Запада (конкретно, США), к многополярному, который все отчетливее прорисовывается по мере возвращения в историю России Владимира Путина как суверенной и самостоятельной силы, а также по мере обострения американо-китайских отношений. Дональд Трамп в своей предвыборной кампании обещал избирателям отказ от интервенций и сворачивание политики неоимпериализма и глобализма, что делало его потенциальным сторонником мирного перехода к многополярности. Но своим решением уничтожить Сулеймани он полностью перечеркнул эту возможность, и снова подтвердил место США в лагере тех сил, которые будут отчаянно бороться за сохранение однополярного мира. В данных действиях из-за спины Трампа выглянули американские неоконы. Как бы им ни хотелось сохранения этого статус-кво, но успехи России в международной политике и впечатляющий взлет китайской экономики, а также постепенное сближение между Москвой и Пекином, сделали многополярный мир реальностью, предоставив всем остальным странам и цивилизациям – как крупным (таким как Индия), так и региональным лидерам (таким как Иран, Турция, Пакистан, страны арабского мира, а также Латинской Америки и Африки) – выбор своего места в антагонистической конструкции: либо стать (оставаться) сателлитом Запада (то есть присягнуть агонизирующей однополярности), либо встать на сторону многополярного мира и искать в его контексте свое будущее.
ОШИБКА ДОНАЛЬДА ТРАМПА
Вокруг трагических событий в Ираке 3 января 2020 г. сложилась принципиально новая обстановка: убитый американцами генерал Сулеймани был органической частью именно многополярного мира, представляя в этом балансе сил не только КСИР или даже Иран в целом, но всех сторонников многополярности. На его месте с тем же успехом мог оказаться российский военный, голословно обвиняемый США в объединении с Крымом или участии в конфликте на Донбассе, турецкий генерал, проявивший себя в борьбе с курдскими террористами, или китайский банкир, нанесший существенный вред американской финансовой системе. Сулеймани был символической фигурой многополярности, убитый сторонниками однополярности за пределом всех норм международного права. Решившись на ликвидацию Сулеймани, Трамп действовал с позиции чисто однополярного могущества: как я решил, так и будет – не взирая ни на что, ни на последствия, ни на риск войны, ни на протесты всех остальных сторон. Как и при прежних президентах США, Трамп поступил по следующей логике: только США могут единолично навешивать ярлык «плохих парней» или «хороших парней» и поступать с «плохими» по своему усмотрению. «Плохим» парнем может быть теоретически признан Путин, Си Цзиньпин или Эрдоган, и тогда вопрос будет только в том, смогут ли их защитить имеющиеся в наличии средства обороны – включая способы защиты против государственных переворотов (с чем уже столкнулся Эрдоган) или «цветных революций» (с чем постоянно сталкивается Иран и что Запад с помощью либералов неустанно пытается инициировать в России). Сам Трамп убедительно и жестко критиковал такую политику со стороны предшествующих администраций – как республиканских, так и демократических, но решившись убить Сулеймани, он показал, что ничем от них не отличается.
Это очень важный момент в процессе перехода от однополярности к многополярности. Трамп нес в себе надежду на то, что этот переход может осуществиться мирно, и в таком случае США станут не его врагом, но его полноправным участником, что позволило бы теоретически существенно укрепить позиции США как ведущей силы в контексте многополярности, обеспечив им привилегированное место в многополярном клубе в целом. Надежды на это рухнули 3 января 2020 г., после чего Трамп стал обычным американским президентом, как и все остальные – не хуже, но и не лучше.
УСПЕХИ МНОГОПОЛЯРНЫХ ДЕРЖАВ И НОВЫЙ БАЛАНС СИЛ
Такой анализ глобального баланса сил резко обостряет всю структуру мировой политики, поскольку возвращает ситуацию к политике в духе Джорджа Буша-младшего, Барака Обамы или Хиллари Клинтон. Так, язвительно насмехавшийся над Хиллари Трамп сегодня оказался в ее платье – в роли кровавой глобалистской ведьмы. Но события последних лет – укрепление позиций России на Ближнем Востоке и особенно – яркие успехи в Сирии, сближение России с Китаем и интеграция проекта «Один пояс – один путь» с евразийской стратегией Путина, и даже предыдущие шаги Трампа, пытавшегося избежать прямой конфронтации, что позволило укрепить позиции многополярных сил в Средиземноморье (где важнейшую роль сыграло сближение позиций Путина и Эрдогана) – уже необратимо изменили баланс сил.
Неизбежно следующее за убийством генерала Сулеймани развитие событий выводит противостояние США и Запада (вместе с их региональными союзниками – Израилем, Саудовской Аравией и некоторыми государствами Залива), с одной стороны, и многополярных держав (России, Китая, Ирана, Турции и т.д.), с другой стороны, на новый уровень. США используют политику санкций и торговой войны со своими оппонентами, но постепенно под американскими санкциями оказывается все больший процент человечества – не только в Азии, но и в Европе – под санкции теперь подпадают и европейские компании (прежде всего, немецкие), участвующие в проекте «Северный поток». В этом проявляется высокомерие американской гегемонии, третирующей своих «сторонников» как лакеев и управляющей ими с помощью физических наказаний. У США нет друзей, у них есть рабы и враги. И в таком состоянии «одинокая сверхдержава» идет на конфронтацию – причем на сей раз практически со всем остальным миром, так как при любом удобном случае сегодняшние «рабы», безусловно, увильнут от неизбежной расплаты за однополярный коллаборационизм. Никаких уроков Вашингтон из воли американского народа, выбравшего Трампа, не вывел. Народ голосовал не за продолжение политики Буша/Обамы, но как раз напротив, за ее радикальное изменение. Американские (и шире – глобалистские ) элиты не учли это, списав все на происки «русских хакеров» и «блогеров». И теперь, когда Трамп снова станет отчасти «рукопожатным» для агрессивной и потерявшей всякую рациональность глобалистской элиты, американскому «молчаливому большинству» остается только одно – отвернуться от американской власти полностью. Если даже Трамп закончил тем, что стал игрушкой в руках глобалистов, значит, легальные методы политической борьбы исчерпаны. Если никто не выражает волю общества, оно вступает в особый режим пассивного саботажа. Именно этого и следует ожидать в США. Если не Трамп, то сам американский народ вполне в духе своих культурных и политических традиций выберет многополярность, но на этот раз не вместе с государством, но вопреки государству.
США могут дистанционно расправляться с теми, кого они назначили «плохими парнями». Но в многополярном мире, который становится реальностью, за это неизбежно придется платить.
ОДНОПОЛЯРНЫЙ ЛАГЕРЬ В ГЛУБОКОМ КРИЗИСЕ
Едва ли к резкому противостоянию с многополярным клубом готовы и европейские партнеры США. Ни Меркель, получившая очередную пощечину за «Северный поток», ни Макрон, осаждаемый «желтыми жилетами» и понимающий, что так или иначе, но навстречу популизму идти придется (отсюда его «особая позиция» по России и проекты по созданию европейской армии), ни даже Борис Джонсон, которому только что удалось вырвать Британию из удушающего болота либерального Евросоюза (и едва ли он так быстро променяет с таким трудом добытую – пусть относительную – суверенность на новое рабство у полностью утративших всякий реализм американских безумцев), не горят желанием прыгнуть в раздуваемый Вашингтоном огонь Третьей мировой и сгореть там без остатка. НАТО рассыпается на глазах и из-за Турции, которая почти ни в чем больше не поддерживает США на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье, объявленном турками «Голубой Родиной», то есть областью своего суверенного контроля. Безусловная и совершенно нерациональная – можно сказать, отчаянная и даже провокационная – поддержка Вашингтоном Израиля подрывает отношения с арабским – и, шире, исламским – миром, а альянс с Саудовской Аравией Трамп сводит к чисто финансовой сделке, что не является надежной основой для полноценного союза, к которому США вообще генетически не способны.
Таким образом, мир стоит на грани Третьей мировой войны между агонизирующей однополярностью и неуклонно укрепляющейся многополярностью. США вступают в нее на условиях, намного худших по сравнению даже с предыдущей администрацией. В таких условиях Трампу еще предстоит переизбраться, при том что те, кто подтолкнул его к убийству Сулеймани, за это его же и попытаются снести. После убийства Сулеймани и война, и мир в равной мере только подорвут позиции Трампа. Это было фатальное решение, которое его уничтожит. Существенно ослабли позиции и европейских правых популистов, поддержавших этот самоубийственный жест Трампа. Дело даже не в том, что они выбрали сторону Америки, а в том, что они встали на сторону гибнущей однополярности – а это может погубить кого угодно.
НОВЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ МНОГОПОЛЯРНОГО МИРА
На этом фоне попавшие под санкции страны – прежде всего Россия, Китай и сам Иран – уже научились жить в этих условиях, ответив на это развитием собственного стратегического оружия (Россия), экономической структуры (Китай – в том числе за пределом своей территории в контексте всего огромного пространства проекта «Один пояс – один путь»), независимой энергетики (Иран), самостоятельной региональной геополитики (Турция). Теперь остается только перераспределить между членами многополярного клуба наиболее сильные козыри, и многополярность становится настоящим серьезным и относительно неуязвимым противником. И чем сильнее этот противник, тем больше шансов избежать Третьей мировой в ее горячей фазе и дождаться коллапса однополярности, который неминуемо настанет.
Ряд последствий убийства генерала Сулеймани уже очевиден. Иран объявил Пентагон террористической организацией наряду с ИГ (террористическая организация, запрещеная на территории РФ), а значит, с любым американским военным может произойти то же самое, что с генералом Сулеймани. Ирак продолжит усиленно работать над укреплением своей боеспособности и над созданием современного вооружения – прежде всего, с опорой на Россию. Важно отметить, что Иран в таких условиях уже заявил о выходе из договора по разработке собственного ядерного оружия. У другого исламского государства – Пакистана – ядерное оружие есть. Есть оно и у регионального противниками Ирана – Израиля. Никаких оснований для дальнейших сделок с теми, кого Тегеран официально считает «террористами», у него не остается.
Важна также позиция Ирака, значительная (по некоторым данным, даже большая) часть населения которого являются шиитами. Для всего шиитского мира генерал Касем Сулеймани был безусловным героем. Отсюда требование иракского парламента о немедленном выводе всех американских войск с территории Ирака. Конечно, демократического решения парламента для циничных американских убийц совершенно недостаточно; они будут там, где считают нужным, и где есть чем поживиться. Но это означает начало всеобщей антиамериканской мобилизации иракского населения – причем не только шиитов, но и суннитов, которые также настроены радикально антиамерикански. В свой борьбе с США Ирак сможет опереться на Россию и отчасти на Китай, а также на Иран и Турцию.
При этом ключевой является позиция именно России: с одной стороны, Москва не вовлечена в региональные противоречия между государствами, этносами и религиозными течениями, что делает ее позицию объективной, а ее стремление к миру и восстановлению суверенитета Ирака искренним и последовательным, а с другой – обладает значительным уровнем вооружения, чтобы поддержать войну иракцев за свободу и независимость (как это было в Сирии). Именно Ирак сейчас становится главной площадкой мировой политики: и снова речь идет о древнейшей цивилизации, о сердце Ближнего Востока – о той земле, на которой, согласно библейской географии, когда-то находился «рай земной», сегодня превращенный в нечто противоположное.
Сейчас самое важное – воспользоваться тем, что, с глобальной точки зрения, следует считать фатальной ошибкой Трампа. Убийство генерала Сулеймани никак не улучшает позиции США, но перечеркивает мирный сценарий перехода к многополярности и лишает Трампа каких-либо шансов на успешные и долгосрочные реформы американской политики. Чрезвычайно проблематичным становится и положение Израиля, который оказался заложником тотальной ненависти всех окружающих народов. Фактически теперь его существование зависит не от сложного баланса сил, а только от одного из лагерей, притом теряющего свой авторитет. Такое положение становится чрезвычайно рискованным.
РОССИЯ ПРОДОЛЖАЕТ И ВЫИГРЫВАЕТ
А что же Россия? Россия не спешила занять однозначно сторону Ирана, хотя и в самом Иране часть элит предпочла бы договариваться с США и избегать сближения с Москвой. В обеих державах есть люди, желающие любым способом сломать ось Москва-Тегеран и плотный российско-шиитский союз, который, несмотря ни на что, сложился в Сирии, где иранцы под управлением генерала Сулеймани и русские сражались бок о бок против экстремистов, объективно играющих на руку однополярному миру. Наверняка глобалисты будут еще и еще пытаться использовать «пятую колонну» в Иране для начала «цветной революции», чтобы свергнуть консерваторов и ввергнуть Иран в хаос гражданской войны. Наверняка такой же сценарий Запад готовит и для России, что становится все более актуальным в связи с приближающимся окончанием последнего срока Владимира Путина на должности президента страны. Однополярный мир обречен, но глупо надеяться, что он сдастся без боя. Более того, убийство генерала Сулеймани перечеркивает сценарий будущего: от Трампа и Вашингтона больше нельзя ожидать добровольного согласия со сменой миропорядка и, соответственно, с признанием субъектности за какой бы то ни было державой, за исключением США. Единственное, что остается государствам многополярного мира – России, Китаю, Ирану, Турции, и всем остальным, – это принуждение к многополярности всех тех, кто этому отчаянно противится. В конце концов, речь не идет о том, чтобы принять русское или китайское господство. Этим многополярность и отличается от однополярности: многополярный мир оставляет всем право строить то общество, которое они хотят, и с теми ценностями, которые они выбирают; здесь нет никаких универсальных критериев; никто ничего никому не должен, кроме уважения права другого укреплять свою идентичность, строить свою цивилизацию (нравится она кому-то или нет) и самостоятельно выбирать свое будущее. Принуждение к многополярности приносит в жертву лишь однополярный мир, американскую гегемонию и тоталитарную либеральную идеологию вместе с капиталистической системой в качестве универсальных «ценностей». Запад может сколько угодно оставаться либеральным и капиталистическим, как ему вздумается, но границы этой токсичной для других культур идеологии и экономической системы должны быть строго обозначены. Вот за это и идет борьба – та борьба, во имя которой отдал свою жизнь иранский генерал Касем Сулеймани.
