Янукович определился
Максим Шевченко: «Янукович не занял выжидательную позицию. Я думаю, он вполне определился».
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Я рада приветствовать в этой студии журналиста Максима Шевченко. Здравствуйте, Максим Леонардович.
М.ШЕВЧЕНКО: Здравствуйте, Татьяна.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Одна из центральных тем сегодняшнего дня – это уголовное дело, которое возбудили против бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова. Как вы считаете, действительно, хотят наказать? Или так, попугать немного?
М.ШЕВЧЕНКО: Попугать уголовным делом?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Халатность. Год исправительных работ или там 3 месяца тюрьмы.
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, халатность у должностного лица – и побольше сроки, по-моему, бывают. Халатность – это если вы забудете кастрюлю дома с плиты снять и дом сгорит. Это может быть год, да и то вряд ли. А халатность министра обороны – это очень серьезное дело. Товарищ Сталин-то за халатность на рабочем месте, знаете ли, расстреливал. Вот, Блюхера…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: (шепотом) Он умер в 1953-м году.
М.ШЕВЧЕНКО: Да. Вот, он умер в 1953 году, но опыт его неискореним и неистребим. Поэтому для нас слово «халатность»…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что-то я не помню, чтобы у нас бывших министров расстреливали на месте.
М.ШЕВЧЕНКО: А вы хотели бы этого? Давайте вернем…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вы же за это.
М.ШЕВЧЕНКО: …сталинские нормы отношения к ответственной работе. Я лично за. Я за ужесточение ответственности руководящих работников на своих постах. Я считаю, что руководящий работник, не справляющийся со своим постом, проявляющий преступную халатность, граничащую с вредительством и с тем, чтобы его обвинить в том, что он враг народа, вполне может рассчитывать на самый суровый народный суд. Я лично приветствовал подобные вещи. Мне надоели руководящие работники, которые проявляют преступную халатность, а потом уходят топ-менеджерами в крупные корпорации и живут себе припеваючи, несмотря на то, что из-за их преступной халатности страна погружается в бездну хаоса и какого-то отчаяния.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так в случае с Анатолием Сердюковым, как вы считаете, это серьезная всё история?
М.ШЕВЧЕНКО: Если бы его дело разбирала, допустим, комиссия партийного контроля или какой-нибудь народный трибунал, я бы мог считать, что это разбор будет справедливым более-менее. Но так как, к сожалению, ни комиссий партийного контроля, ни народного трибунала не существует в наше время, то я думаю, что его дело будет разбирать… А, кстати, кто его дело будет разбирать? Военный трибунал? Человек, все-таки, министром обороны был. Или гражданский суд?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он гражданский же был министр.
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, какая разница? Должность-то военная. Вот, интересно, ведь, правда? Если должность военная, то, в принципе, должен разбираться военно-полевой суд.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, смотрите. Заявление о том, что уголовное дело возбуждено, — от Следственного комитета, обычного совершенно, не от военной прокуратуры, не от чего.
М.ШЕВЧЕНКО: Это, конечно, как-то странно. Вот эти гражданские министры обороны – с ними всегда так как-то диковато. Вывести Сердюкова на военно-полевой суд. Справа стоит виселица, слева стоит отделение солдат под ружьем в полной готовности. И заслушать его объяснения, зачитать ему обвинения и быстренько вынести приговор, полевой суд в составе, допустим, нескольких генералов. Там Ивашов сидит, ну, допустим, там еще кто-то…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы везде всё Ивашова.
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, я других генералов вообще не знаю, если честно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Понятно.
М.ШЕВЧЕНКО: Их столько мелькало. Знаете, все карты не упомнишь в этой колоде.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, у нас такого нет. Нет у нас такого.
М.ШЕВЧЕНКО: Да?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Не получится так.
М.ШЕВЧЕНКО: Если такого у нас нету, Татьяна, тогда, конечно, нам придется подробно долго и скучно разбираться, в чем были полномочия Сердюкова, да были ли у него полномочия, да дали ли ему эти полномочия, да превысил ли он эти полномочия, да то, что он баб напихал в Министерство обороны на всякие ответственные должности. Было ли это превышением полномочий или это и были его полномочия? То, что он распродавал направо и налево или по его приказу разные компании, ссылаясь на него, распродавали военное имущество неизвестно кому, как теперь выясняется… А, может быть, это и не превышение полномочий. А, может быть, как раз это и был тот круг полномочий, который ему обозначили в бытность Дмитрия Анатольевича президентом РФ, при котором Сердюков был как раз министром?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Смотрите. Ну, во-первых, все-таки, подписывает указ-то, ведь…
М.ШЕВЧЕНКО: Силовых-то министров у нас, ведь, президент назначает, правильно?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, премьер-то, наверное, тоже формирует свой кабинет.
М.ШЕВЧЕНКО: Но силовые министры – все-таки, они назначаются президентом.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот как вот всё хитро: куда ни кинь, а Путин не виноват.
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, я так не говорил. Потом это… Что значит «куда ни кинь»? Я не собираюсь никуда и ничего кидать. Я просто пытаюсь разбирать эту ситуацию. Для меня это мир далекий и чуждый. Там какие-то миллиарды, какие-то сотни гектаров, какие-то лесополосы. Для меня как обывателя понятна, вот, нелетающая «Булава». Это понятно. Понятно, что там еще какие-то нюансы были понятны.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Год службы.
М.ШЕВЧЕНКО: А?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Год службы, например, для призывников.
М.ШЕВЧЕНКО: Год службы, который проклинает армия буквально, потому что за год невозможно подготовить никаких солдат, а никаких других курсов специальной подготовки операторов компьютеров военных или там операторов ракет, или тех же самых беспилотников, не существует.
Фактически и строевая служба. По призыву ее сейчас фактически нету. Год – это, можно считать, только начальная подготовка. И специальная служба еще не отработана.
Хотя, тут я вчера, по-моему, по «Эхо Москвы» слышал, что что-то там при Шойгу престиж армии как-то очень сильно вырос и как-то народ в армию, ну, не валом повалил, но, в общем, как-то захотел идти якобы даже.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Заинтересовался.
М.ШЕВЧЕНКО: Заинтересовался. Поэтому превышение полномочий… Может быть, нам заодно в ходе этого суда и расскажут то, о чем мы так напряженно думаем уже шестой год. А в чем были его полномочия (Сердюкова-то)?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Провести реформу.
М.ШЕВЧЕНКО: Серьезно?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наверное. Нет?
М.ШЕВЧЕНКО: Вот тогда мы и поговорим о том, что это за реформы такие были проведены? И что это вообще за реформы, в которых нуждается наша армия.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Интересный информационный повод для того, чтобы обсудить реформу армии, — возбуждение уголовного дела. Что это?
М.ШЕВЧЕНКО: Вот, я вам еще раз. Вот, вы меня перебили. Суд над Василием Михайловичем Блюхером – ведь, его же расстреляли не за то, что он был троцкистом, и никто его в этом не подозревал. А за то, что он обманул товарища Сталина с готовностью Дальневосточного округа. И события на озере Хасан показали, что там бардак, беспредел, неготовность, и Красная армия не боеспособна. За это Блюхера и расстреляли.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас боюсь проводить исторические параллели…
М.ШЕВЧЕНКО: Сердюков – то Блюхер сегодня? Или Сердюков – это вообще не Блюхер, а у нас не Сталин во главе, а, вот, демократическая власть…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Владимир Путин, я напомню, да.
М.ШЕВЧЕНКО: …милосердная и гуманная.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А ему, кстати, сегодня докладывали о готовности к Олимпиаде. Не знаю, потом расстреляют кого-то или нет. Но мы сейчас прерываемся на минуту, а потом вернемся.
РЕКЛАМА
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Максим Шевченко. Не будем больше мы обсуждать, как Путин назначал Сердюкова, а Медведев его отказывался снимать.
М.ШЕВЧЕНКО: Ой, ой…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не будем. Давайте про Украину.
М.ШЕВЧЕНКО: Главное, свою надо линию. Давайте про Украину.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конечно. Я ж тут ведущий.
М.ШЕВЧЕНКО: Украина – это мое, по крайней мере.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот.
М.ШЕВЧЕНКО: И я – Шевченко.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы – Шевченко, там Украина.
М.ШЕВЧЕНКО: Украина здесь, в душе моей и в сердце моем всегда.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В вашем сердце Украина.
М.ШЕВЧЕНКО: От рождения.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кто на кого давит, скажите? Украина по очереди на ЕС и Россию? Россия на Украину? ЕС на Украину? Что тут за расклад?
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, ЕС давит на Украину и шантажирует Россию нагло, в лоб и совершенно просто хамски.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Украина здесь в роли жертвы скорее?
М.ШЕВЧЕНКО: Украина не в роли жертвы, Украина в роли территории, страны, за которую ведется очень серьезная геополитическая борьба. Просто эта борьба – она, на самом деле, историческая. Она сотни лет ведется за Украину.
Ведь, Евросоюз – это, по сути дела, Германия, которая является спонсором и инвестором всего Европейского Союза. Германия на Украину зарилась много веков подряд. Военным путем дважды пыталась ее оккупировать и оккупировала. Потом, правда, отдала, скрежеща зубами.
Теперь существует попытка третья, мирной оккупации Украины. Присоединение ее к так называемому европейскому партнерству – де-факто это изоляция от Таможенного союза, потому что это введение неких экономических таможенных норм, принятых в Европе. И изоляция 40-миллионного (или даже больше) населения Украины от иных таможенных норм, принятых в Таможенном союзе.
Рационально трезво выбирая между европейским журавлем, где там… Я слышал, по-моему, по «Эхо Москвы» телефонный разговор Оли Бычковой с Еврокомиссаром по Восточному партнерству. Очень интересно было. Это чистый журавль в небе: через 7 лет будут евроинституты. Да, сейчас всё так плохо, что дальше некуда, да, долг огромный, да, все займы Всемирного банка – это просто выплаты долгов по процентам (всё это нам знакомо, кстати, это наши 90-е годы просто-напросто). Но вот когда-то в будущем будет просто вообще, ну, просто так, что закачаешься, как хорошо.
Ну, как хорошо будет, мы видим по Румынии и по ряду других стран Восточного… По Болгарии, например. Каждый, кто дал себе труд побывать не только на курортах Болгарии, а хоть проехаться по ней немножечко, видит, как живет эта страна, как живет сельское хозяйство ее, как живут большие города, эти огромные цыганские пригороды, куда люди скапливались под Софией там. Мы, как говорится, всё это знаем, всё это видим.
Поэтому трезво выбирая между вот этим вот журавлем и… Это даже не синица предложена с российской стороны Украине.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что?
М.ШЕВЧЕНКО: Это хороший такой откормленный индюк. Я так считаю.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сегодня ж день благодарения. Давайте. Будет индюшка.
М.ШЕВЧЕНКО: Я не праздную американские праздники. Я скорее на стороне индейцев, которым не за что благодарить высадившихся с «Мэйфлауэра» пуритан, потому что благодаря тому, что когда-то глуповатые и добрые индейцы поднесли им бруснику и индейку там помогли поймать, их потом (этих индейцев) всех истребили и вырезали. Для меня день благодарения – это день американского империализма и истребления коренного населения США.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вернемся к Украине.
М.ШЕВЧЕНКО: В этот день я вспоминаю Рассела Минса, лидера движения Лакота и его потрясающую речь, которая, кстати, на русском языке опубликована в интернете, которую можно найти о том, почему индейцы никогда (настоящие индейцы) не примут реально США.
Вернемся к Украине…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, давайте к Украине вернемся.
М.ШЕВЧЕНКО: …от вашего дурацкого дня благодарения, с которым я никого не собираюсь поздравлять никогда в жизни.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да боже ж ты мой! Что вам всё не нравится, что я говорю сегодня? К Украине.
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, не всё. Про Сердюкова вы интересно высказывались. Вернемся к Украине. Так вот эта вот жирная индейка, которая из России, и таможенные пошлины, и какие-то намеки на какие-то там выплаты, финансовую помощь, и какие-то туманные, но вполне реальные намеки на какие-то газовые послабления, которые то отрицаются, то намекаются. В общем, здесь, конечно, как-то гораздо интересней, честно говоря, для Украины.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Янукович, который занял такую выжидательную позицию, насколько он себя правильно сейчас ведет?
М.ШЕВЧЕНКО: Он не занял выжидательную позицию. Я думаю, он вполне определился. Он просто не хочет ситуацию в Украине превращать в ситуацию гражданской войны.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А это возможно?
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, если Запад будет…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть он не является выразителем большинства?
М.ШЕВЧЕНКО: Он является выразителем большинства, которое не устраивает пляски на площадях. На площадях устраивает пляски подавляющее меньшинство украинских граждан. И Запад, и Восток Украины – люди труда. Западноукраинцы работают в Ноябрьске, в Ханты-Мансийске, в Сургуте. Там очень много вахтовиков с Западной Украины работает, со Львовской области, с Тернопольской области, с Ужгородской, понимаете, и так далее.
Кстати, Западные украинцы работают и строительные бригады тоже. С Западной Украины очень много в России.
Поэтому, собственно говоря, вот эта киевская интеллигенция, которая устроила все эти котовасии, да, это, конечно, часть гражданского общества и, естественно. Украина – демократическое пространство. Но это далеко не большинство народа. Большинство народа, уверен, четко знает, что Украина нуждается в союзе с Россией, экономическом союзе и политическом.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Возможен ли для Украины сценарий, когда удастся не усидеть на двух стульях, безусловно, и быть союзниками с Россией, и как-то строить дружественные отношения с Евросоюзом?
М.ШЕВЧЕНКО: А никто не говорит про враждебные отношения. Вся враждебность идет только из Евросоюза. Отказ…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть это они заставляют делать выбор?
М.ШЕВЧЕНКО: Отказ от европейского партнерства – мне вообще даже странно, что это интерпретируется как какие-то враждебные отношения с Европейским Союзом. Что, дружественные отношения – это когда, извиняюсь, каждому давать? «Каждому давать – поломается кровать» — есть такая детская поговорка, понимаете? Это не значит со всеми дружить. Мне кажется, что украинская элита правящая, наконец-то, выбрала прагматическую политическую позицию. И Партия Регионов начала исполнять те обязательства, с которыми она многократно побеждала на выборах.
Этими обязательствами были развитие всесторонних отношений с Россией, 2 языка, украинский государственный и русский как, ну, конечно, не в таком масштабе как украинский, но, по крайней мере, что-то такое. И поэтому я никакой двойственности тут как раз не вижу. Партия Регионов наконец-то перешла к исполнению того, что она обещала украинскому народу в преддверии выборов 2015 года, чувствуя, что теряет свою электоральную базу, постоянно заигрывая с Европейским Союзом. Они, мне кажется, выбрали абсолютно правильный и прагматический подход.
И мне тут кажется, есть еще другой момент, который, Тань, я хотел бы затронуть. Это российское отношение к тому, что происходит на Украине.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так?
М.ШЕВЧЕНКО: В России, мне кажется, ведется чудовищная оскорбительная кампания украинофобии просто-напросто.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это как это?
М.ШЕВЧЕНКО: Украинцев оскорбляют. Про украинцев говорят в каком-то юмористическом шутливом тоне. Позволяют себе в том числе люди, занимающие достаточно важные посты на государственных телеканалах или государственном радио говорить, что украинский язык – это какой-то диалект русского языка. Что украинцы – это какой-то подвид русских. Что Украина – это не государство, не нация.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Откуда такое отношение?
М.ШЕВЧЕНКО: Открыто обсуждается возможность раскола Украины. Мне кажется, невозможно правой рукой совершая историческое деяние, которое, на самом деле, совершает Путин сейчас, историческое деяние, сравнимое с Переяславской Радой, то, что сейчас на наших глазах происходит (1653-й год имеется в виду, 1654-й).
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это вы сейчас о чем именно? Что делает Путин сейчас исторического?
М.ШЕВЧЕНКО: Вот эти вот преференции по отношению к Украине. Вот эти вот возможности…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, это когда он всех собирает обратно.
М.ШЕВЧЕНКО: Не всех, а Украину.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, Украину обратно. Хорошо.
М.ШЕВЧЕНКО: Она нам нужна. 40 миллионов славянского населения, которое будет иметь возможность работать, торговать на территории России, жить. Это огромное вливание славянского элемента в нашу русскую жизнь. Примерно 50-60 миллионов русских имеют украинское происхождение по мужской или по женской линии. Вот я тому пример. Мой отец – чистый украинец, например. Но я русский, естественно, москвич во втором поколении. Какой я украинец там? Я этнически могу называть себя украинцем. Естественно, я – русский человек.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так почему такое отношение в России к Украине?
М.ШЕВЧЕНКО: Не в России. А у части информационной правящей элиты. Раскол Советского Союза был воспринят на ура либеральной элитой, которая в 90-е годы получила власть в нашей стране и в политическом пространстве, и в медийном пространстве, и в бизнес-пространстве. Это отделение славянской огромной Украины православной от России привело к чудовищному обеднению этнического состава России в том числе, этнического населения.
Между прочим, уменьшение населения Сибири и Дальнего Востока – это прямое следствие откола Украины, поскольку украинцы были одним из тех народов, которые заселяли Сибирь и Дальний Восток вполне добровольно и вполне по собственной воле, которые всегда ехали…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нам нужна Украина обратно.
М.ШЕВЧЕНКО: Нам нужна Украина позарез. И то лобби, которое, к сожалению, присутствует в России, оно сознательно разжигает оскорбительный тон к украинскому народу. Я считаю, что власть должна пресечь просто все проявления омерзительной украинофобии, которую мы встречаем в том числе в респектабельных СМИ так называемых. Это ничем не лучше антисемитизма.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Максим Шевченко в программе «Особое мнение». Тема, которую наши слушатели просят вас прокомментировать, это договоренности между Тегераном и «Шестеркой». Вот эти достигнутые соглашения – снимают ли они ряд угроз? И насколько они вообще разрежают ситуацию?
М.ШЕВЧЕНКО: Никаких угроз вообще со стороны Ирана не было, мы это прекрасно всегда понимали. Все угрозы были со стороны Израиля и его союзника в лице Саудовской Аравии и правого крыла республиканцев. Обама, конечно, ну, находящийся в шоке от того, что произошло в Египте, когда на саудовские деньги израильская и правореспубликанская агентура в лице генерала Сиси и этих палачей-карателей просто устроила кровавую бойню в Каире и по всему Египту, арестовывая и расстреливая без суда и следствия членов партии Братья-мусульмане, которые, собственно говоря, пришли к власти, благодаря усилиям Барака Обамы. И это надо четко понимать.
Я думаю, что Обама, просто поняв, как его тяжело кинули и с Египтом, и с Сирией, занял позицию, которую он не мог не занять – максимального сближения с Тегераном. Если бы не было египетской ситуации, уверен, что этого сближения не было бы с такой активностью и с такой скоростью, и в таких масштабах. Но это, конечно, ответ на израильско-саудовский блок, который образовался на Ближнем Востоке и который, в частности, промоутирует сирийскую войну по ваххабитскому сценарию.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кто в первую очередь выигрывает от этих соглашений? И в чем, собственно, главные плюсы?
М.ШЕВЧЕНКО: От этих соглашений выигрывает в первую очередь Великобритания и демократическое крыло американского истеблишмента, которое завязано в том числе на мировые рынки и на свободный оборот капитала. Во вторую очередь выигрывает Иран и Турция, безусловно, потому что это снимает напряжение и по Сирии очень сильно. Это приводит к возможности мирного разрешения сирийского кризиса и выводит Турцию из очень неприятной ситуации, в которой она оказалась, которую завел Эрдоган (будем называть вещи своими именами) в контексте сирийского вопроса. Турция влезла в Сирию всеми руками-ногами как в смоляного бычка. И эта ситуация позволяет Турции оттуда выбраться, сохранив лицо более-менее. Хотя, это непросто. И, конечно, эта ситуация крайне выгодна России. Потому что Иран был худо-бедно, несмотря на все усилия предыдущего кремлевского истеблишмента, который заблокировал продажу Ирану систем противоракетной обороны, союзником России, государством-партнером. Мы всегда поддерживали Иран. Мы были участниками программы строительства мирного атома.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Бушер там строили вовсю.
М.ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что это огромный политический дипломатический успех России. Победа, конечно, достигнута, благодаря личной позиции Барака Обамы – тут нет просто ни малейших сомнений.
Я как раз был в Лондоне, когда это соглашение было подписано, и эйфория, с которой британская пресса на это реагировала, она, честно говоря, меня поразила и заставила серьезно задуматься о подводных камнях этого восторга, который они испытывают в связи с этим договором.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте мы сейчас прервемся буквально на несколько минут. Оставайтесь с нами – программа «Особое мнение» продолжится.
НОВОСТИ
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Максим Шевченко. Правительство Чеченской республики выступило против идеи внесения в Конституцию России положения об особой роли православия в стране. И процитирую заявление Департамента по связям с религиозными и общественными организациями. Говорится в нем, что сейчас есть силы, которые ведут широкомасштабную атаку против культурных, нравственных и семейных ценностей, общественных устоев и религий в целом. Поэтому в правительстве Чечни отмечают, что выпячивание заслуг и значения одной конфессии в ущерб других может усилить и без того напряженные межнациональные отношения в России. Вы согласитесь с такой оценкой этого предложения?
М.ШЕВЧЕНКО: Всё бы вам разжигать, всё бы вам растравливать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это депутат Мизулина.
М.ШЕВЧЕНКО: Причем тут чеченцы? Это и без чеченцев, уже это неделю обсуждали. Вот, все ждали прямо…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Депутат Мизулина.
М.ШЕВЧЕНКО: Мизулина неделю назад. Я уже в пяти программах поучаствовал, 20 комментариев дал по этой теме.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так. А теперь правительство Чеченской республики.
М.ШЕВЧЕНКО: Но все ждали именно, вот, чтобы чеченское правительство сказало это.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.
М.ШЕВЧЕНКО: А я вас уверяю, что не только чеченское, но и правительства многих русских регионов были бы тоже против, как и многие вменяемые люди.
Вот, я, например, тоже против. С уважением, огромным уважением личным относясь к госпоже Мизулиной и поддерживая ее по многим ее предложениям, в этом предложении я вынужден, к сожалению, с ней не согласиться решительно, поскольку это угрожает самим принципам нашей Федерации.
Я считаю, что особая роль православия выделена в преамбуле закона о свободе совести, который основывается на Конституции. Поэтому внесение в Конституцию особой роли православия, как это существует (и слава богу, что это так) в Грузии или в Греции, допустим, с XIX века, в греческой Конституции, в России нецелесообразно. Это лично моя позиция как члена президиума Совета по межнациональным отношениям при президенте. Я готов отстаивать эту позицию.
Но я считаю, что при этом каждому региону можно дать право рассматривать в рамках регионального закона какие-то нормы традиционной религии, которые в данном регионе приняты.
Вот, допустим, есть регионы, там не знаю, Вологодская область. Понятно, что там православие. Можно четко записать в какой-то там декларации Вологодской области, что православие является традиционной религией, основой жизни Вологодской области. Прекрасно. И Кирилло-Белозерский монастырь, и еще десятки, там не знаю, сотни, может быть, даже святых обителей, которые там есть, естественно, это подтверждают.
А Чеченская республика может вполне записать, что ислам является религией подавляющего большинства чеченского населения. Это, естественно, не умоляет право и возможность других людей, других конфессий жить и развиваться. В той же самой Чеченской республике мы знаем, что глава этой республики помог построить православные храмы в Шелковской, в Надтеречной. А с владыкой Феофаном, когда он там был, они обсуждали строительство большого кафедрального собора в Грозном тоже из бюджета Чеченской республики. Хотя, 90% жителей Чеченской республики – это мусульмане, это понятно.
Поэтому каждый регион, мне кажется, надо просто трезво оценить. Вот, Белгородская область – понятно, что это православная область, да? А уже, допустим, Краснодарский край – там уже помимо православных живут армяне, которые монофизиты, живут адыги, которые мусульмане ли частично придерживаются традиционных каких-то верований адыгских народов.
Поэтому мне кажется, что наша страна, слава богу, обильна и велика, разнообразна. Есть в ней регионы чисто буддистские, Тыва, например, или Хакассия. Или есть регионы, где есть шаманизм – там, Усть-Ордынский Бурятский автономный округ. Тоже, вот, маленький. В нем шаманы очень известные. Или Агинский автономный округ в Бурятии – там агинский дацан находится.
То есть мне кажется, тут надо просто трезво на федеральном уровне, безусловно, единство страны, разные регионы с разными цивилизационными укладами должны четко понимать, что они – составляющие части единого федеративного государства. На уровне каждого региона можно, мне кажется, какие-то нюансы тут выделять. И тем более эти нюансы можно выделять еще более заметно на уровне местного самоуправления.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Аня спрашивает: «Хочется услышать ваше мнение об Экспо-2020. Екатеринбург проиграл. Все выдохнули, что все закончилось? Или это настоящий повод для расстройства?»
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, мне кажется, это повод для расстройства, потому что… Ну, вот, Экспо – я был в Шанхае и я могу сказать, что это огромный вообще рывок, огромный скачок для экономического развития. Под это создаются новые целые районы с новым жильем, какие-то новые здания, прокладываются новые трассы.
Для Екатеринбурга Экспо, безусловно, было бы прорывным проектом, который позволил бы город с достаточно старой инфраструктурой превратить за короткий срок в современный такой город, который способен принимать мировые форумы такого масштаба. Поэтому я лично очень расстроен.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Пару соцопросов, оба от Левада-центра. Более 3/4 населения страны, 78% опрошенных полагают, что у России есть враги. Этот показатель вырос за год на 15 процентных пунктов (это заметно). А только 13% респондентов утверждают, что у России нет никаких врагов. Вы с кем из этих?
М.ШЕВЧЕНКО: Почему так мало? Только 78%? Надо поработать еще. Я считаю, что 98% должно понимать, что у такой большой страны с такими огромными ресурсами, таким маленьким населением, такой слабой армией с таким несовершенным управленческим аппаратом, с такими, скажем так, несовершенными политическими институтами и гражданскими институтами, врагов просто не может не быть. Потому что как сказал Путин, кажется, в 2004 году, после Беслана, «мы были слабыми, а слабых бьют». Мы стали чуть сильнее за это время, но слабыми мы по-прежнему остаемся.
Вокруг слабого большого кита, каким является Россия, вот, огромная такая страна, всегда собираются голодные акулы и разного рода пираньи, которые готовы оттяпать по куску.
Я считаю, что да, у нас есть серьезные враги как внешние, так и внутренние.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Например?
М.ШЕВЧЕНКО: Например, внутренними врагами является консорциум криминальной бюрократии, криминальной буржуазии, криминальных силовиков и чистого криминала. Я не могу сказать, что все бюрократы таковы или все буржуа таковы или капиталисты (как угодно их называйте), все силовики таковы. Но криминал – он весь таков, хотя, как говорится, мне рассказывают легенды про то, что есть какие-то патриотические воры в законе и какой-то патриотический криминал. Я не встречал. Но книгам верю (с детства такая у меня привычка).
Так вот, да, я считаю, что это консорциум, который обеспечивает вывод из страны ее национальных богатств за границу – в США, в Израиль, на Каймановы острова, на Сейшеловы острова, куда угодно. Как такая труба просто выстроена, по которой как пылесосом отсюда высасываются результаты труда, жизни, полезных ископаемых и многого чего другого. Это внутренний враг, который укрепился и возник в 90-е годы, оформился костяком таким в начале 2000-х и борьба с которым, конечно, является принципиальной для продолжения жизни нашей страны и превращения нашего населения, наших народов в единую политическую нацию, которая является историческим субъектом. Возвращение ее в исторический проект.
Внешние враги – ну, это, безусловно, Запад, который никаким другом нам не является. Хотя, там, конечно, есть люди, которые склонны к партнерству. А есть люди, которые склонны желать нам, чтобы мы подохли. И на наших развалинах, как это было в 1991 году, опять чтобы на них пролился золотой дождь, когда они себе норму прибыли зарабатывали… Норма прибыли у них была в 1000%, у тех, кто рисковал в это криминальное пространство приезжать сюда.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Китай?
М.ШЕВЧЕНКО: Китай нам не враг и не друг. Китай нам партнер и Китай нам сосед. Китай будет ровно таким, каким мы позволим ему быть. Если мы будем перед Китаем пресмыкаться, кланяться и делать ему вечные уступки, то Китай, естественно, будет двигаться по этому пути. Потому что Китай – это огромная энергетическая масса, которая как вот такая протоплазма цивилизационная двигается туда, где наименьшее сопротивление. Как вот вода течет туда, где есть сток, где наименьшее сопротивление, так же вот Китай. Но если быть слишком жестким, то Китай будет чувствовать враждебность. Это такой Солярис. Тогда он будет враждебно реагировать. Поэтому мне кажется, надо просто выстраивать разумную политику по отношению к Китаю. Китай нам не враг.
Т
