Проект Закона о национальной обороне США на 2025 финансовый год потребует от управления Пентагона, ответственного за расследование неопознанных аномальных явлений (НАЯ, НЛО), сотрудничать с новой целевой группой по борьбе с беспилотниками, которую законодатели хотят создать в вооруженных силах США
НАЯ — современный термин, обозначающий НЛО и загадочные транссредовые объекты.
Законопроект, опубликованный комитетами по вооруженным силам Палаты представителей и Сената, включает положения, направленные на расширение возможностей Министерства обороны по обнаружению и уничтожению беспилотных летательных аппаратов, которые представляют собой растущую угрозу в Соединенных Штатах и за рубежом.
Только в ноябре 2024 года военные США и Великобритании активно следили за сооружениями вокруг и воздушным пространством над базами Королевских ВВС Лейкенхит, ВВС Милденхолл, ВВС Фелтвелл и ВВС Фэрфорд на предмет таинственных небольших беспилотников, которые неоднократно замечались вблизи этих баз. Правоохранительные органы также реагировали на публичные сообщения о странных наблюдениях беспилотников в Нью-Джерси, сообщают новостные агентства.
Раздел 925 проекта Закона о национальной обороне (NDAA) поручает министру обороны не позднее, чем через 30 дней после вступления в силу закона, создать или назначить из числа существующих организаций и персонала министерства «оперативную группу по борьбе с беспилотными летательными аппаратами».
«Не позднее, чем через 90 дней после даты вступления в силу настоящего Закона, министр обороны и председатель Объединенного комитета начальников штабов, действуя через целевую группу C-UAS, рассмотрят и, при необходимости, объединят и обновят все меморандумы и директивы Министерства обороны, касающиеся противодействия беспилотным летательным аппаратам в воздушном пространстве Соединенных Штатов, чтобы обеспечить ясность и ускоренный процесс принятия решений для командиров в отношении эффективного противодействия беспилотным летательным аппаратам или вторжениям беспилотных летательных аппаратов на военные объекты в Соединенных Штатах», — говорится в законопроекте.
Помимо выпуска новых указаний, касающихся полномочий по борьбе с беспилотниками, глава Министерства обороны будет отвечать за включение таких указаний в предварительные инструктажи для любых офицеров, которые примут на себя командование военным объектом в Соединенных Штатах 1 июля 2025 года или позднее.
«Не позднее, чем через 60 дней после выпуска меморандумов, директив и руководящих указаний, требуемых этим законодательством… каждый командир военного объекта должен издать оперативные инструкции, характерные для его военного объекта, по противодействию беспилотным летательным аппаратам на объекте», — говорится в законопроекте.
Глава Пентагона также должен будет предоставить в комитеты Конгресса по обороне в течение 120 дней с даты вступления в силу NDAA отчет об усилиях вооруженных сил США по подготовке к борьбе с беспилотниками.
После того, как целевая группа будет сформирована, законодатели хотят, чтобы она сотрудничала с Управлением по разрешению аномалий всех доменов Пентагона (AARO), которое расследует сообщения об НЛО (UAP). Эта организация недавно достигла «полной оперативной готовности», сообщили официальные лица DefenseScoop (12.12.2024).
Раздел 1089 NDAA предусматривает сотрудничество между офисом UAP и целевой группой.
«Директор Управления по разрешению аномалий во всех областях Министерства обороны должен назначить одного или нескольких сотрудников Управления в качестве связующего звена с Целевой группой по борьбе с беспилотными летательными аппаратами… для улучшения координации усилий и поддержки дополнительных возможностей, приносящих взаимную выгоду», — говорится в законопроекте.
Посредники будут отвечать за обмен информацией между AARO и целевой группой по выявленным или предполагаемым беспилотникам, включая:
отчеты об инцидентах, реагирование на инциденты и данные о технических характеристиках известных или предполагаемых угроз;
координацию разработки технических возможностей для обнаружения и реагирования на угрозы;
разработку скоординированной тактики, методов и процедур реагирования на инциденты.
Чтобы NDAA стал законом, он должен быть принят Палатой представителей и Сенатом в полном составе, а также подписан президентом.
Законопроект продвигается на фоне опасений законодателей и других лиц, что некоторые беспилотные летательные аппараты могут оказаться усовершенствованными беспилотниками, разработанными иностранными противниками.
Чиновники надеются, что сенсорные технологии, созданные для помощи в работе AARO, могут быть использованы для обнаружения беспилотных воздушных систем. У этого офиса есть прототип системы под названием Gremlin, которая находится в стадии развертывания. Исследовательский институт Georgia Tech разработал архитектуру Gremlin, которая имеет «несколько сенсорных модальностей для обнаружения, отслеживания, характеристики и идентификации беспилотных летательных аппаратов в интересующих областях», — написали чиновники в недавнем отчете AARO .
На слушаниях подкомитета Сената по вооруженным силам по новым угрозам и возможностям в ноябре 2024 года сенатор Кирстен Джиллибранд, демократ из Нью-Йорка, председатель подкомитета, выразила свою обеспокоенность по поводу инцидентов с беспилотниками вблизи важных объектов национальной безопасности, таких как авиабаза Лэнгли.
«Беспилотники продолжают представлять значительную угрозу нашей национальной безопасности. Помимо проблем безопасности полетов, которые эти беспилотники создают для наших собственных пилотов и экипажей, беспилотники представляют собой явные и неоспоримые опасения контрразведки в отношении некоторых из наиболее чувствительных воздушных пространств.
Хотя стандартные беспилотники не являются частью миссии AARO, ваша работа над датчиками на военных объектах по всей стране будет иметь решающее значение для обеспечения того, чтобы у нас была осведомленность о предметной области, необходимая для точной идентификации и отслеживания этих объектов», — сказала она новому директору AARO Джону Кослоски. «Я ожидаю, что ваш офис также обратит пристальное внимание на любые аномальные характеристики, которые эти системы могут иметь в будущем».
Кослоски спросили, как его организация может помочь американским военным и разведывательным службам в анализе и идентификации беспилотников.
«Мы, как правило, будем поддерживать их через консультативные возможности как организация, которой, естественно, необходимо проводить базовые эксперименты в окружающей среде, чтобы увидеть, как выглядит норма, будь то воздушные шары, птицы, аномальная активность или беспилотники, летающие в среде. Мы собираемся собрать много данных, которые позволят нам очень хорошо охарактеризовать окружающую среду, а затем обнаружить и отследить эти следы, надеемся, довольно эффективно. Также есть много совпадений в типах датчиков, которые будут использоваться для миссии по борьбе с БПЛА и миссии БПЛА, будь то активное обнаружение, например, радары, или пассивное, например, камеры. И так как AARO пытается раздвинуть границы обнаруживаемости для БПЛА, мы, как мы надеемся, получим лучшие практики, которые мы также сможем предоставить сообществу по борьбе с БПЛА, и потенциально у нас могут быть дополнительные технологии, которые мы можем предложить им для поддержки», — сказал он.
В начале декабря 2024 года министр обороны США Ллойд Остин выпустил новую секретную стратегию противодействия беспилотным системам. Несекретный информационный бюллетень о стратегии не упоминал НЛО напрямую.
США и их союзники должны реформировать ВВС, инвестировать в беспилотники, чтобы противостоять ракетной угрозе Китая
Согласно новому докладу Центра Стимсона, США, их союзники и партнеры должны изменить свои военно-воздушные силы, чтобы справиться с огромными ракетными силами Китая, которые в случае войны могут вывести из строя авиабазы по всему Индо-Тихоокеанскому региону на срок до 12 дней.
«Отказывая Соединенным Штатам в использовании взлетно-посадочных полос и рулежных дорожек в регионе, Народно-освободительная армия (НОАК) может получить превосходство в воздухе, не разгромив арсенал современных истребителей и бомбардировщиков Америки», — говорится в опубликованном 12 декабря 2024 года докладе аналитического центра. «Никакая комбинация контрмер США — включая большее рассредоточение самолетов в регионе, улучшенные возможности ремонта взлетно-посадочных полос и более надежную противоракетную оборону — вряд ли решит проблему. Существует реальная и растущая опасность того, что Пекин может прийти к выводу, что он может сдерживать американскую авиацию достаточно долго, чтобы быстро добиться свершившегося факта».
Центральным моментом анализа является уязвимость США к атакам на взлетно-посадочные полосы в Японии, Гуаме, Северных Марианских островах, Маршалловых островах, Федеративных Штатах Микронезии и Палау. И Центр смоделировал, насколько хорошо противоракетная оборона, более быстрое время ремонта взлетно-посадочных полос и рассредоточение самолетов США по всему театру военных действий будут действовать против китайской угрозы.
В докладе говорится, что первоначальные удары Китая по близлежащим авиабазам могут парализовать силы США и союзников на 12 дней, особенно на японских базах. Но это будет потеря взлетно-посадочных полос для воздушных танкеров. Это повлияет на операции «более чем на месяц».
Без дозаправки американские истребители с относительно небольшой дальностью полета «не смогут поместить большую часть своего оружия в зону досягаемости — не говоря уже о выполнении боевого воздушного патрулирования над Тайванем или Южно-Китайским морем».
В докладе утверждается, что с учетом поставленной суровой задачи поиск решений является «вероятно, самой важной и сложной задачей, стоящей сегодня перед ВВС США». «ВВС рискуют действовать гораздо менее эффективно, чем предполагалось ранее, если вообще будут действовать, в начале военного конфликта, когда Объединенные силы будут ожидать, что они быстро организуют боевое воздушное патрулирование или потопят китайские корабли в Тайваньском проливе. Хуже того, китайские военные планировщики могут подсчитать, что у них есть окно более чем в 30 дней — когда американская авиация будет в значительной степени отстранена — чтобы добиться свершившегося факта».
Это может существенно усложнить задачу по сдерживанию Пекина, если ситуация выйдет из-под контроля.
Покупка большего количества систем противоракетной обороны или большего количества истребителей или бомбардировщиков не является ответом для США и их союзников, пишут авторы. Вместо этого им следует построить «большое количество дальнобойных беспилотников и ракет всех типов, чтобы гарантировать, что они смогут держать небо в напряжении и сдерживать китайские атаки на ранних этапах войны без массированной поддержки со стороны американских истребителей и бомбардировщиков».
Чтобы проиллюстрировать, насколько скупа американская противоракетная оборона, несмотря на все ее впечатляющие результаты в ограниченных конфликтах, они отмечают, что в октябре 2024 года два корабля ВМС США выпустили около дюжины перехватчиков SM-3 по иранским баллистическим ракетам, направлявшимся в Израиль, — израсходовав годовой запас за один день. Исследование Центра Стимсона предсказывает, что у США «вероятно закончатся перехватчики Patriot и THAAD в течение первых 24 часов военного конфликта». Запас из 1200 ракет Patriot иссякнет в течение нескольких дней. Поэтому размещение батарей THAAD и Patriot вокруг баз США и их союзников не окажет достаточной помощи на достаточно долгий срок.
Они также рекомендуют союзникам и партнерам взять на себя «основную часть бремени борьбы за контроль в воздухе на ранних этапах войны».
Например, вместо того, чтобы союзники покупали то, что в докладе называется «престижными системами вооружения», такими как модернизированные японские истребители F-16 и планы Токио по совместной разработке истребителя шестого поколения с Великобританией и Италией, которые, по их мнению, «будут иметь ограниченную полезность на начальном этапе войны», им следует больше тратить на оборону и, в частности, на расширение обучения ведению войны с использованием беспилотников.
В конце доклада авторы предлагают мрачное напоминание о ставках. Соединенные Штаты, пишут они, «не должны питать никаких иллюзий: не будет никакого убежища или покоя от дальних границ действия китайских ракет для американских авиабаз в войне. Американские лица, принимающие решения, должны задать себе трудные вопросы: будет ли — и когда — платить такую высокую цену в виде материальных средств и человеческих жизней в национальных интересах Соединенных Штатов».
Орбитальные маневры Китая заставили руководителей Космических сил США искать лучшие варианты
Китайские спутники на геосинхронной орбите маневрируют с высокой скоростью, отрабатывая методы ведения орбитальной войны, изучая другие космические аппараты и испытывая новые способы уклонения от угроз, а Космические силы и лидеры отрасли предупреждают, что США должны научиться маневрировать в ответ.
С 2010 года Китайская Народная Республика запустила почти 1000 спутников, отметил главный мастер-сержант Космических сил США Рональд Лерч. Но беспокоит не только объем, сказал он. Лерч и его коллега Клинт Кларк из компании по осведомленности в космической сфере Exoanalytics предупредили также об эскалации риска.
«Китай не сидит на месте, — сказал Кларк. — Они повсюду в небе».
Маневрирование на геосинхронной орбите особенно необычно, поскольку вся цель этого орбитального режима — оставаться относительно статичным и следить за одной областью на Земле.
Однако Кларк заявил, что Китай перемещается по орбите, чтобы избежать обнаружения, избежать помех и подобраться достаточно близко к другим спутникам, чтобы осмотреть их, переместить или повредить.
«Они практикуют всякие штуки по всему небу», — сказал Кларк. «Их экспериментальные спутники движутся, они делают кучу всего. … Они летают вверх и вниз по поясу. Они держат всех в опасности. Периодически они делают безумные вещи. Они забираются на спутник. А иногда они поднимают его и убирают».
Китай уже экспериментировал с маневрированием на ГСО. С момента запуска в 2019 году его спутник SJ-17 перемещался по всему поясу ГСО, иногда даже пересекая Западное полушарие. Со временем виды и количество китайских спутников, маневрирующих в космосе, выросли.
Даже традиционные геостационарные спутники, используемые для таких задач, как предупреждение о ракетном нападении и разведка, отрабатывают навыки маневрирования.
«Когда вы придете за ними, у них будет план действий, который они будут использовать против вас, чтобы убедиться, что они по-прежнему смогут предоставлять космические услуги своим силам», — сказал Кларк.
Он и Лерч добавили, что эти маневры особенно примечательны из-за огромных изменений в скорости, или «дельта-v», которые продемонстрировал Китай.
«Дело не только в том, что они отрабатывали тактику», — сказал Кларк. «Они делали это очень специфическими способами, с огромными дельта-v относительно того, что мы можем произвести, и они делают это способами, которые бросают вызов нашей боевой цепочке».
Глава Космического командования США генерал Стивен Уайтинг заявил, что Китай использует маневры для вывода своих спутников на «новые» орбиты за пределами обычных низких, средних, геосинхронных и высокоэллиптических орбит, используемых другими странами, что затрудняет для США отслеживание спутников.
«Учитывая угрозы, которые мы сейчас видим на новых орбитах, куда нам трудно добраться, а также тот факт, что китайцы испытывают возможность дозаправки на орбите, крайне важно, чтобы нам был необходим какой-то устойчивый космический маневр », — сказал Уайтинг.
Традиционно спутники ограничивают свои маневры, чтобы сэкономить ограниченное количество топлива. Но поскольку и Китай, и США ищут способы дозаправки спутников или предлагают новые двигательные системы, это может измениться. Бригадный генерал Энтони Дж. Масталир, глава Космических сил Индо-Тихоокеанского региона, предупредил о «смене парадигмы…, к которой мы должны быть готовы».
Масталир отметил, что США также могут извлечь выгоду из маневра, затрудняющего наведение на спутники противоспутникового оружия прямого действия.
Однако, с другой стороны, по мере того, как руководители Космических сил все более уверенно говорят о наступательном космическом оружии, их собственная способность отслеживать и нацеливать китайские спутники подвергается сомнению из-за их мобильности.
«До сих пор мы просто признавали, что что-то будет маневрировать или тянуть, будет изменение delta-v, и при наличии достаточного времени мы получим определение орбиты и узнаем, где это находится», — сказал Масталир. «Это не будущее, это не область космических боев, к которой нам нужно готовиться».
«Если обе стороны смогут маневрировать, это неизбежно повысит вероятность «воздушного боя в космосе», — заявил генерал-лейтенант Дуглас А. Шейсс.
«Китай повсюду. Мы следим за тем, что они делают, и мы тоже делаем что-то, чтобы быть уверенными, что мы в максимальной безопасности», — добавил он.
По мнению Шейсса, разница между космическими маневрами двух стран заключается в том, что Китай не зарекомендовал себя как «ответственный оператор в этой области».
Лидеры военного космоса уже много лет говорят о динамических космических операциях , но неясно, как Космические силы будут развивать эту возможность.
Один из вариантов — «заправочные станции на орбите», обслуживающие и заправляющие спутники в космосе;
другой — передовые технологии двигателей, включая ядерную энергетику;
третий — просто увеличение запусков для пополнения возможностей и уменьшения необходимости в сжигании топлива.
Уайтинг сказал, что его интересует не столько то, как USSF может маневрировать, сколько просто получение этой возможности. Но он отметил интерес к космическому самолету X-37B Космических сил, который в начале 2024 года продемонстрировал новую технологию под названием «аэроторможение» для маневрирования без сжигания слишком большого количества топлива.
«Если бы у нас была высокоманевренная система, такая как X-37, которая позволила бы нам снизить оперативную внезапность», — сказал он. «Сегодня нам трудно попасть на эти новые орбиты. Но если бы у нас была возможность перекинуть мост через эти орбитальные режимы, то мы были бы менее восприимчивы к неожиданностям».
F-16 получат серьезную модернизацию комплекса средств радиоэлектронной борьбы
В ближайшие годы с конвейера сойдут новые истребители F-16 Fighting Falcon Block 70/72, на которых будет установлена полностью цифровая обновленная система радиоэлектронной борьбы.
Следующая версия легендарного реактивного истребителя производства компании Lockheed Martin, отметившая в июне 50-ю годовщину своего первого полета, будет оснащена радиолокационным приемником предупреждения об облучении и системой электронного противодействия AN/ALQ-254(V)1 Viper Shield, производимой компанией L3Harris.
Трэвис Рул, директор по развитию международного бизнеса в бортовых боевых системах L3Harris и бывший пилот F-16 ВВС, сказал, что когда он управлял самолетом, у него были аналоговые системы и не было большой вычислительной мощности. При обнаружении подозрительного радиолокационного сигнала ему приходилось вручную направлять систему на цель, чтобы заглушить его. Если одновременно было три или четыре цели, ему приходилось поражать их по одной.
«Мне нужно решить одну задачу, потом вторую — иногда у меня даже не хватает времени, чтобы разобраться с третьей», — сказал он в интервью в кулуарах Бахрейнского международного авиасалона.
Новая цифровая система будет полностью интегрирована с радаром APG-83 AESA производства Northrop Grumman в следующем блоке F-16. В июле 2024 года ВВС заключили контракт на модификацию, чтобы начать производство Viper Shield для клиентов F-16 Block 70/72 Foreign Military Sales, с завершением работ к июню 2028 года.
Радар и системы РЭБ будут автоматически работать вместе, чтобы искать и затем глушить любые вражеские радары с минимальным участием пилота. Например, он мог бы бороться с тремя целями одновременно, сказал Рул.
«Все это интегрировано в единый пакет и реагирует на угрозу, предоставляя пилотам то, что мы называем «электронной броней» для пилота самолета», — сказал он.
Он также будет интегрирован внутрь самолета, что исключит необходимость во внешнем отсеке.
По словам Рула, за пределами Block 70/72 компания L3Harris ожидает, что международные заказчики и ВВС будут модернизировать старые модели новой системой, что можно сделать минимально инвазивным способом благодаря ее малому форм-фактору.
Реактивный истребитель эксплуатируется примерно в 27 странах, включая Королевство Бахрейн.
Пентагон планирует динамическое распределение спектра, рассчитывает на рост 5G
Пентагон разрабатывает новые способы совместного использования переполненного электромагнитного спектра, и 5G представляет собой «невероятную возможность», заявил высокопоставленный представитель Стратегического командования США (USSTRATCOM) во время выступления с программной речью на Международном симпозиуме и съезде Ассоциации старых ворон 2024 года 9 декабря 2024 года.
Генерал-майор Энн-Мари К. Энтони, директор Объединенного центра операций по исследованию электромагнитного спектра Стратегического командования вооруженных сил США, говорит, что текущие исследования направлены на обеспечение возможности сосуществования военных и гражданских систем во все более ограниченной электромагнитной среде.
«Мы устанавливаем способы динамического распределения частей спектра», — сказала она.
Этот шаг происходит на фоне быстрого развития мобильной связи, особенно 5G, которое оказывает давление на доступ к военному спектру. Вместо того чтобы рассматривать это как угрозу, «мы рассматриваем этот вызов как невероятную возможность», — сказал Энтони.
Интеграционные усилия уже ведутся на нескольких театрах, при этом операции по электромагнитному спектру включены в совместные учения Индо-Тихоокеанского командования, Европейского командования, Тихоокеанского командования и USSTRATCOM. Инициатива выходит за рамки границ США, и Энтони подчеркивает сотрудничество в проекте базы данных НАТО, отмечая работу с партнерами Five Eyes по «обеспечению эффективных операций в рамках конкурирующего континуума».
Стратегическое командование США продвигает электромагнитное образование
По мере развития электромагнитного боевого пространства Стратегическое командование хочет убедиться, что Министерство обороны США и его сотрудники не только знакомы с ним, но и знают, как в нем действовать, сказал высокопоставленный военный руководитель.
«Отрезвляющие» отчеты о сложной радиоэлектронной войне после вторжения России в Крым и Украину и технологических достижениях Китая подчеркнули «срочную необходимость» для вооруженных сил США улучшить свои возможности в электромагнитном спектре, и это начинается с образования, сказала генерал-майор ВВС Энн Мари Энтони, директор Объединенного центра операций по электромагнитному спектру Стратегического командования.
С точки зрения бойца, «крайне важно, чтобы мы создали Объединенные силы, которые глубоко осознают, как электромагнитный спектр влияет на их способность сражаться и побеждать», — сказала она во время программной речи на Международном симпозиуме и съезде Ассоциации старых ворон 11 декабря.
Энтони описала операции с использованием электромагнитного спектра как комбинацию электромагнитной войны и управления спектром, причем спектр является пространством для маневра. «Как нам убедиться, что у нас есть доступ к спектру, который нам нужен для управления и контроля?» Электромагнитная война лишает противника доступа к спектру и возможности просматривать управление и контроль, добавила она.
Объединенный центр электромагнитного спектра (JEC) был создан в июле 2023 года Stratcom в качестве «бьющегося сердца» операций Министерства обороны в области электромагнитного спектра, и одной из его основных задач является выполнение целей, изложенных в Стратегии превосходства в электромагнитном спектре Министерства обороны на 2020 год. Одной из этих целей является образование.
Обучение как рабочей силы, так и бойцов по вопросам меняющегося боевого пространства является наиболее важным направлением центра в 2025 году, сказала Энтони.
Развитие обучения операциям с использованием электромагнитного спектра «не происходит без хорошо образованной рабочей силы», сказала она, назвав это основным усилием центра за последние 12 месяцев. Центр поддерживает «тесное сотрудничество» между правительственными и военными заинтересованными сторонами и академическими учреждениями, отмечая, что академические круги, в частности, «открыли новые пути образования как для гражданского, так и для военного персонала операций с использованием электромагнитного спектра».
И сотрудники, и военные руководители должны быть хорошо осведомлены, «чтобы принятие решений об операциях было связано с полным и окончательным пониманием того, как операции с использованием электромагнитного спектра могут обеспечить успех или провал военной кампании», — сказала она.
Соединенным Штатам нужны гражданские лидеры, «которые понимают важность электромагнитного спектра как в военных, так и в гражданских операциях», — добавила она. С этой целью центр недавно работал над увеличением содержания, ориентированного на операции с электромагнитным спектром, в совместном профессиональном военном образовании и увеличением содержания в профессиональном военном образовании.
Stratcom активно ищет возможности гражданского образования, которые будут использоваться для увеличения его текущей базы знаний, а также предлагает доступ к университетским курсам по физике, управлению проектами, электротехнике «и многому другому, чтобы достичь цели повышения способности Объединенных сил планировать и выполнять операции для достижения превосходства электромагнитного спектра», — сказала Энтони.
За пределами учебных мероприятий центр работал над повышением осведомленности об операциях с электромагнитным спектром, включая их в основные учения в Stratcom, Индо-Тихоокеанском командовании, Европейском командовании и Космическом командовании, «а также в обучение с нашими партнерами и союзниками, такими как Австралия, НАТО и Япония», — сказала она.
Усилия по проведению учений и оценки «начали выявлять критические области для улучшения и развития», — сказала она. «Это гарантирует, что Объединенные силы хорошо подготовлены к поддержанию превосходства электромагнитного спектра над конкурентами, даже в условиях оспариваемости, перегруженности и ограничений электромагнитного спектра».
Центр будет «целенаправленно» оценивать и анализировать результаты, добавила она.
В 2024 году меморандум о соглашении под названием «План действий по готовности к совместным операциям в электромагнитном спектре» был подписан командующим Страткомом США, командирами боевых частей и трехзвездочными флагманами от каждого из видов вооруженных сил, сказала она.
Новое соглашение кодифицирует ответственность центра от имени видов вооруженных сил и командований боевых частей по оценке готовности совместных оперативных возможностей, выявлению пробелов и ограничений и предоставлению своевременных, соответствующих результатов оценки, которые позволяют принимать решения на основе данных и инвестировать в возможности операций в электромагнитном спектре, сказала она.
Для выполнения этой задачи группа экспертов и инженеров по предметной области посетила и приняла участие в сессиях планирования перед мероприятием и физически находится на месте во время мероприятий по подготовке к службе, сказала она. Команды центра формируют свои оценки в контексте места обучения, рабочей среды и собранных данных и анализа.
«Люди воодушевлены этим типом оценки, потому что они знают, что это поможет им стать лучшими операторами в оспариваемом и перегруженном электромагнитном спектре», — сказала она.
Получение прочного преимущества в электромагнитном спектре «критически важно для обороны и безопасности нашей страны», — сказала она. «Я с гордостью могу сказать, что JEC вместе с нашими общими партнерами и партнерами в правительстве добились огромных успехов за последние 12 месяцев в построении реального и устойчивого пути к поддержанию превосходства в электромагнитном спектре».
Армия США начнет предоставлять интегрированную тактическую сеть бронетанковым формированиям в 2025 году после развертывания легких подразделений
Армия США готовится начать интеграцию обновленного сетевого оборудования в бронетанковые подразделения в 2025 году.
Служба начала экспериментировать с — и в конечном итоге выставлять — модернизированное сетевое оборудование для легких и воздушно-десантных подразделений примерно пять лет назад. Эти подразделения обычно представляют меньшую сложность для интеграции, поскольку они не используют большие платформы с ограниченным пространством. Это позволило армии установить базовый уровень для своей сети и архитектуры, чтобы продолжить наращивать ее с помощью интегрированной тактической сети (ITN), комбинации программно-записываемых систем и коммерческих готовых инструментов.
Однако бронетанковые подразделения представляют собой гораздо более сложную задачу, поскольку они имеют ограничения по размеру, весу и мощности, что требует тщательного рассмотрения того, как к ним подключаются системы, а также межпрограммного взаимодействия исполнительного аппарата с сообществом платформы.
Для одного танка главное — понять, как идти в ногу с технологическими изменениями в коммерческом секторе и интегрировать их в тяжелые платформы, которые исторически развиваются гораздо медленнее.
«Мы интегрировали многие из этих возможностей в системы, в эти платформы гусеничных транспортных средств, но проблема, с которой мы сталкиваемся сейчас, — это сертификация безопасности для любых обновлений или изменений, которые необходимо сделать. Это может занять очень, очень долгий процесс и очень дорогой процесс», — сказал подполковник Джо Камински, главный офицер по сетевым операциям 3-й пехотной дивизии, на армейском техническом совещании по обмену опытом. «Одна из вещей, которую мы продвигаем и определяем, — это то, как мы фактически отделим технологию, которая будет меняться преобразующим образом каждые три-пять лет на платформе, которая не меняется в течение 30-40 лет? И как мы сделаем это более наращиваемой возможностью? Теперь то, что мы можем сделать, — это интегрировать и включить эту возможность, но позволить этому преобразующему изменению произойти. Это одно из ограничений, в частности, интеграция в центральные компьютерные системы».
Установка радиостанций и оборудования требует длительного времени на разработку и закупочные процессы. Армии необходимо работать с подразделениями, чтобы удовлетворять их потребности и потребности их конкретных платформ, поскольку не все танки или тяжелые системы созданы равными.
«Здесь есть разные типы бронированных машин. Итак, какой подход на самом деле? Потому что то, чему они учатся в v3 Abrams, SWaP, размер, вес и требования к мощности, которые есть у этой машины, или ее возможности, отличается от v2», — сказал в интервью генерал-майор Патрик Эллис, директор кросс-функциональной группы командования и управления. «Мы не хотим ничего туда вставлять. Если это полная установка на машину, то происходит то, что электрические системы теперь зависят друг от друга, и поскольку этот танк сильно зависит от электроники, если вы что-то туда вставляете, это должно быть полностью протестировано. Мы говорили о том, как выглядит вариант с болтовым креплением? Можем ли мы сделать что-то меньшее, чем полная установка? … Может ли это потенциально быть более дешевым, может быть немного быстрее, и вы можете … переходить с платформы на платформу по мере необходимости, в отличие от необходимости делать полную установку?»
Он отметил, что должностные лица проведут ряд экспериментов по этому вопросу на армейском мероприятии Project Convergence Capstone 5, которое состоится в марте 2025 года.
Эти тяжелые платформы также имеют более длинные линии связи, чем другие типы подразделений в армии. Камински хочет, чтобы служба переосмыслила эти ячеистые сети.
Более того, тяжелые платформы и подразделения действуют на больших территориях и больших расстояниях, а это означает, что их силы более рассредоточены, что создает проблемы в управлении и контроле.
«Мы более рассредоточены, также обычно с нашими бронетанковыми формированиями, поэтому рассредоточение КП (командных пунктов) и перемещение КП требуют возможностей сети на ходу. Когда мы смотрим на это, мы смотрим на интеграцию возможностей pLEO, но как это тогда встанет и интегрируется в гусеничный транспорт, который зачастую наш персонал не спешивается, по сути, в больших количествах? Как мне поддерживать эту сеть в рабочем состоянии, одновременно маневрируя там?» — сказал он.
Обеспечение связи на ходу
На сегодняшний день армия выставила только около 15 процентов всех сил с ITN. План состоит в том, чтобы масштабировать два бронетанковых подразделения, начиная с бригады в 2025 году, а затем дивизию в ближайшем будущем, но эти сроки на данный момент менее ясны.
Поскольку в 2025 году служба сосредоточится на бронетанковых подразделениях, она запускает пилотный проект по тестированию оборудования связи на ходу на бронетанковых подразделениях в январе в Национальном учебном центре в Форт-Ирвине, Калифорния. Эта инициатива следует за первым пилотным проектом в 2022 году .
Предстоящий пилот будет включать 1-ю бронетанковую дивизию. Он будет включать более новые и более зрелые возможности с первого экземпляра пару лет назад, такие как возможности за пределами прямой видимости, возможности прямой видимости и антенны переменной высоты.
Пилотный проект и предстоящие полевые испытания также помогут информировать о более масштабных усилиях по командованию и управлению в армии, а также об ограничениях по интеграции.
Армия США испытает новый интегрированный уровень данных в секретных сетях
«Мы собираем данные в режиме реального времени, а затем интегрируем их во все различные функции ведения боевых действий. Так что это очень, очень большой рывок», — рассказал Breaking Defense (11.12.2024) полковник Мэтт Скаггс.
Впервые армия планирует провести стресс-тестирование интегрированного уровня данных своей системы командования и управления следующего поколения на секретных сетях в ходе масштабного мероприятия Project Convergence Capstone 5.
Армия продемонстрировала возможности интегрированного уровня данных во время учений NetModX в Нью-Джерси в сентябре 2024 года, но «Конвергенция» станет более серьезным испытанием.
«Наша последняя демонстрация была в Нью-Джерси, но она была больше направлена на передачу данных по тактическим транспортным средствам. Но это будет первый раз, когда мы будем работать в защищенных секретных сетях. Мы извлекаем данные в реальном времени, а затем интегрируем их во все различные функции ведения боевых действий. Так что это довольно большой, очень большой толчок», — сказал полковник Мэтт Скаггс, директор по тактическим приложениям и архитектуре в Army Futures Command , в интервью в кулуарах армейского технического совещания по обмену опытом 10 октября 2024 года.
Интегрированный уровень данных — это пользовательский интерфейс, в котором датчики из нескольких доменов могут работать вместе, чтобы предоставлять информацию о вражеских целях и другие данные, необходимые бойцу для совершения важных звонков — тип ключевой возможности обмена данными, к которой Пентагон стремится с момента запуска своего более широкого проекта Combined Joint All Domain Command and Control (CJADC2). Уровень данных создает структуру, в которой, например, артиллерийские, оперативные, авиационные и другие системы могут общаться друг с другом, поэтому бойцам, управляющим этими системами, не приходится обрабатывать различные данные по отдельности.
«Первоначальный фокус нашей стратегии — создание интегрированного слоя данных для нашей экосистемы, и это позволяет всем различным приложениям, которые обычно были бы на другой модели данных, быть на одной основе. Таким образом, у всех может быть одинаковое представление об операционной среде», — сказал Скаггс.
Как бывший сотрудник разведки, Скаггс отметил, что процесс осмысления данных без такого интерфейса, как интегрированный уровень данных, был бы гораздо сложнее.
«Так что, как разведчик, мы бы извлекли данные со всех бортовых датчиков и всех наземных датчиков, и это дало бы нам представление о том, что делает противник», — сказал он. «Но поскольку у вас есть отдельный вход данных, и каждое из этих полей данных обрабатывается по-разному, они несовместимы. Поэтому у нас было бы пять или шесть различных видов поля боя, и то, что мы пытаемся сделать сейчас, объединяя все эти данные и курируя их все в одном месте, позволяет нам накладывать все эти вышеупомянутые поля одновременно».
Полковник Майк Калустиан, директор по транспорту и сетевой безопасности Армейского командования будущего, сказал, что интегрированный уровень данных является «абсолютно центральным элементом» инициативы Армии по командованию и управлению следующего поколения — плана службы по созданию интегрированной структуры C2, ориентированной на центрирование данных на всех эшелонах.
Он сказал, что благодаря подходу на основе интегрированного уровня данных служба сможет больше сосредоточиться на интерпретации данных, а не на их сборе.
«Если мы собираемся справиться с этим типом данных, обработать этот тип данных и довести их до самого края, до тактического построения на поле боя, нам нужно думать об этом по-другому, верно?» — спросил Калустиан.
Он добавил, что новый уровень данных поможет сервису сосредоточиться натрех областях: периферийные вычисления, разнообразная транспортировка данных и программно-определяемые сети.
«Это три области, на которых мы действительно сосредоточены», — сказал Калустиан. «Двигаясь туда, организуя все это, чтобы гарантировать, что мы доставляем данные до периферии, и что данные надлежащим образом передаются между эшелонами по горизонтали и вертикали. Это центральная точка».
Но полковники заявили, что уровень передачи данных на этом не остановится. Он также будет иметь встроенные возможности искусственного интеллекта и машинного обучения , которые будут выполнять корреляцию и нормализацию данных, сказал Скаггс.
«Если у нас есть пример корреляций, у нас есть три разных датчика, и они возвращают три немного разных вида, или где объект может находиться на поле боя, ИИ может сделать вывод, где находится корреляция этой сигмы набора, а затем поместить эту точку».
Он добавил, что это также может помочь отличить вражеские системы от собственных систем армии.
«Машинам сложно это анализировать, если вы не сопоставляете это вручную. Поэтому ИИ вытащит разные поля данных и посмотрит, где есть совпадения, а затем преобразует это в объект, который можно использовать в остальных приложениях», — сказал Скаггс.
Армия США применяет новый модульный подход к командным пунктам
Армия США отказывается от старой модели командных пунктов и переходит к комплексному подходу, который можно адаптировать к подразделениям и театру военных действий — концепция, получившая название «настраиваемое командование и управление».
Поскольку армия продолжает модернизироваться для проведения крупномасштабных боевых операций, переходя от глобальной войны с террором против технологически слабых врагов в относительно ограниченном пространстве к конкуренции с развитыми национальными государствами, действующими на огромных расстояниях, она ищет более живучие и модульные возможности.
Частью этих усилий является сворачивание портфелей в рамках того, что армия называет конфигурируемым C2, руководящим документом, который поможет правительству и промышленности понять потребности службы. Вместо того, чтобы быть очень предписывающим, как подобные документы в прошлом, формулирующие точные параметры, которыми должна обладать определенная возможность, этот документ больше ориентирован на возможности, а не на конкретные технологии или спецификации.
Это сделано для того, чтобы предоставить командирам гибкость.
«Я обнаружил, что, общаясь с командирами, я обнаружил, что у каждого командира дивизии свое видение того, как они будут сражаться со своей дивизией. На самом деле, я разговаривал с командирами дивизий, которые командовали той же дивизией в разные моменты, и их видение того, как должен выглядеть командный пункт, было совершенно разным», — сказал генерал-майор Патрик Эллис, директор кросс-функциональной группы командования и управления, в интервью на техническом совещании по обмену опытом в армии. «Я не хочу сказать, что это зависит исключительно от личности, но часть подхода заключается в том, чтобы дать командирам строительные блоки для командования и управления и позволить им собирать их так, как они хотят, что имеет для них смысл, потому что их миссии меняются, их личности меняются, задачи. Они могли бы перейти от одного большого сражения здесь, на Тихом океане, к Европе. Это совершенно другая битва».
Армия пытается привнести больше гибкости в системы, не снабжая всех одинаковым снаряжением, учитывая, что каждое подразделение сражается по-разному и в разных частях света, что является своего рода сменой парадигмы.
Если службе необходимо более конкретно описать свои потребности, в настраиваемом документе C2 будут приложения, которые можно будет добавлять или удалять со временем.
Главными среди новых или обновленных возможностей являются командные пункты. Армия отказывается от своей интегрированной инфраструктуры командных пунктов (CPI2) и ищет что-то более гибкое и настраиваемое.
По словам официальных лиц, CPI2 был слишком сосредоточен на конкретных возможностях (первоначально на семействе вариантов средних тактических машин, которые очень большие), и это было слишком жестко.
«Мы переосмысливаем эту программу с учетом модульности и опций», — заявил в интервью Марк Киц, исполнительный директор программы по командованию, управлению, коммуникациям и сетям, назвав новую инициативу «модульным командным пунктом».
«Генерал Эллис собирается рассказать о том, как он перерабатывает документ с требованиями, чтобы дать мне возможность обратиться к командирам и предоставить варианты: если это подразделение ISV, какие варианты они получают? Если это подразделение Stryker, какие варианты получения информации о бронетехнике на ходу? Какие у вас есть варианты в Bradley, Abrams, Humvee, JLTV? Вы называете боевую платформу? Или каково модульное решение в 101-й воздушно-десантной дивизии?»
Армия рассматривает возможность создания настраиваемых и модульных командных пунктов разными способами, включая источники питания и обеспечение живучести при различных угрозах.
«Это не новая и не новаторская технология, но она действительно важна для того, как они настраивают свои КП и какие батареи они несут», — сказал Киц. «Я думаю, что выживаемость — это еще один вопрос. Я продолжаю натыкаться на это, насколько выживаем этот КП, находится ли он в их сети, является ли это их EMS, является ли это тем, как они обеспечивают безопасность. Типа, все это связано с их командным пунктом. Наличие общего документа, чтобы я мог предоставить эти технологические опции, я думаю, абсолютно важно».
Армия продолжит работать с подразделениями и получать отзывы, чтобы вносить необходимые улучшения.
В ближайшей перспективе средства, ранее выделенные на CPI2 и оказавшиеся незначительными, будут направлены на новые усилия, а армия будет работать с Конгрессом над тем, как возобновить реализацию обновленной программы.
Командование будущего армии США использует инструмент моделирования RCADE компании Raytheon для проведения концептуальных экспериментов на уровне театра военных действий и анализа миссий с целью поддержки гибкого обучения на поле боя будущего
Одно дело описать словами новую систему защиты, и совсем другое — визуализировать ее. Еще лучше продемонстрировать ее в расширенной среде моделирования и имитации, чтобы руководители могли лучше понимать риски, проектировать сделки и, что самое важное, как она интегрируется с другими системами в цепочках убийств и доменах.
Такой инструмент моделирования и имитации на уровне театра военных действий существует сегодня в форме среды быстрого анализа и демонстрации кампании (RCADE). Разработанная Raytheon Advanced Technology, инкубатором в RTX, который разрабатывает возможности, такие как крылатая ракета Hypersonic Attack Cruise Missile ВВС США, RCADE предназначена для того, чтобы помочь руководителям обороны определить наиболее важные атрибуты цепочки уничтожения, которые понадобятся в потенциальных конфликтах ближайшего будущего и в последующие годы.
В середине 2024 года Центр будущих и концепций армии США (FCC) заключил с Raytheon Advanced Technology контракт на проведение концептуальных экспериментов на уровне театра военных действий и анализа миссий для поддержки гибкого обучения на будущем поле боя. В рамках контракта Raytheon Advanced Technology использует RCADE для разработки сценариев на уровне театра военных действий, чтобы помочь армии оценить концепции совместных многодоменных операций. Цель состоит в том, чтобы изменить результаты на положительные с помощью количественных данных и выводов из демонстрационных сценариев, которые указывают на потенциальные технические достижения и возможности, необходимые для успеха в будущих конфликтах.
По мере того, как сложность сценариев боя увеличивается, будущие проблемы обороны должны рассматриваться как с точки зрения театра военных действий, так и с точки зрения миссии. Наличие этой точки наблюдения никогда не было более важным — или более сложным для получения.
«После нескольких бесед с руководством армии стало ясно, что моделирование и имитация, а точнее способность делать быстрые итеративные повороты, могут ускорить процесс выявления возможных пробелов в возможностях и способов их устранения», — сказал Том Гулсби, старший главный инженер Raytheon Advanced Technology. «Мы представили RCADE как способ дополнить, укрепить и улучшить их существующие возможности. С помощью RCADE мы можем помочь армии увидеть, как может выглядеть комплексное решение с точки зрения полного боевого потенциала».
Для руководителей высшего звена, в частности, анализы RCADE помогают им понять пространство торговли решениями и связанный с этим риск. Когда они принимают сложные решения и должны обосновать и защитить эти решения, RCADE предоставляет им количественный анализ, на который они могут положиться.
«Мы не пытаемся предсказать точное будущее», — сказал Гулсби. «С помощью RCADE мы создаем базовую линию для определенной комбинации систем в конкретном театре, а затем пытаемся понять компромиссы или дельты, когда мы внедряем новые технологии, возможности и альтернативные структуры поддержки занятости. Все это становится новыми точками отсчета, которые показывают нам, где результаты модели улучшились, или наоборот».
«RCADE дает вам возможность быстро тестировать концепции. Это хорошая или плохая идея для этого театра и варианта использования», — сказал Гулсби. «Наша цель — максимально увеличить количество итераций как можно быстрее».
Вычислительный анализ на уровне театра военных действий существует уже много десятилетий, и был впервые применен как в государственных, так и в частных учреждениях, таких как RAND Corporation. Сегодняшнее Министерство обороны США имеет прекрасные инструменты и программные офисы для этой цели, а также возможности моделирования и имитации, нацеленные на детальную разработку систем и выполнение программ. Иногда, однако, возникает ситуация на уровне театра военных действий, когда они не могут охватить широкое торговое пространство за то время, когда необходимо принять решение.
В то время как возможности Министерства обороны остаются критически важными, роль RCADE выходит на первый план, когда ответы на вопросы нужны скорее, чем позже, или когда требуется больше информации, чтобы знать, что изучать подробно. Вот где появляется «R» для быстрого в RCADE.
«Исследования RCADE обычно не фокусируются на интеграции существующих продуктов для краткосрочных результатов, а вместо этого рассматривают больше проблем «зеленого пространства», — сказал Джордж Блаха, главный инженерный сотрудник Raytheon. «Наша работа с Командованием будущего Армии США (Army Futures Command) рассчитана на 10–15+ лет. Когда мы пытаемся выяснить большие компромиссы в таких масштабных театрах военных действий, как INDOPACOM или EUCOM, например, эта сложность и обуславливает необходимость в таком инструменте, как RCADE».
Универсальность RCADE помогает руководителям оборонных ведомств увидеть, как может выглядеть интегрированное решение с точки зрения полного боевого потенциала, а также визуализировать и количественно оценить влияние различных сочетаний возможностей и концепций использования. Она дает представление о ключевых столпах их процесса приобретения — стоимости, графике и производительности — чтобы они могли формировать свои долгосрочные инвестиционные стратегии.
Пентагон должен создавать оружие по-другому, чтобы мобилизоваться в информационную эпоху
Вместо того чтобы накапливать небольшое количество сверхмощного оружия, Министерству обороны США следует разрабатывать ракеты, которые можно будет производить массово по требованию и которые можно будет адаптировать к мерам противодействия противника, пишут ученые из Института Хадсона Брайан Кларк и Дэн Патт.
Истощенные оружейные склады Пентагона не похожи на те, что есть у армии, готовящейся к войне с Китаем через два года. Столкнувшись с нехваткой средств для обучения и будущих непредвиденных обстоятельств, Вашингтон ограничил поставки оружия на Украину. Внутри страны промышленность не в состоянии поспевать за спросом и изменениями, необходимыми для противодействия глушению GPS. Но неприятная правда в том, что сегодняшний дефицит — это добровольный дефицит.
Предпочитаемые Министерством обороны США боеприпасы с их индивидуальными компонентами и индивидуальной интеграцией больше похожи на кустарные изделия, представленные на Etsy, чем на массовое оружие, сходившее с конвейеров во время Второй мировой войны.
Арсенал демократии превратил автомобильные заводы в фабрики по производству самолетов и бомб, проектируя — или перепроектируя — военную технику для повышения производительности. Чтобы подготовиться к затяжному конфликту, Министерству обороны США необходимо мыслить как производитель и разрабатывать оружие, которое использует существующие детали и эластичные производственные мощности.
У Америки достаточно мощностей, которые Пентагон может использовать. Объем промышленного производства в США вырос за последнее десятилетие, а контрактная индустрия производства электроники стоимостью 100 миллиардов долларов США уже производит сложную и конкурентоспособную продукцию от аппаратов МРТ до оборудования для производства чипов. Производство полупроводников в США — сердце любого нового оружия — растет быстрее, чем в любой другой стране.
Но использование производственных мощностей США требует иной философии закупок. Чиновникам программы закупок придется избегать пользовательских компонентов, которые создают искусственный дефицит. Как Dell или General Electric, которые поддерживают качество и контроль, проектируя вокруг доступных коммерческих деталей, Пентагону необходимо создавать оружие, которое может развиваться с динамическими цепочками поставок. Это означает переход от жестко определенных конфигураций к непрерывным процессам тестирования и квалификации, которые обеспечивают постоянную эволюцию.
Три программы освещают этот новый путь вперед:
Программа Air Force/Defense Innovation Unit Enterprise Test Vehicle (ETV)показывает, как современные промышленные подходы могут обеспечить масштабируемость. Программа разрабатывает крылатые ракеты с использованием модульных компонентов и открытых архитектур, которые отделяют программно-усиленные системы наведения и зондирования от физических структур. В результате ETV может использовать более быстрые модульные методы производства и непрерывно развиваться посредством обновлений программного обеспечения и компонентов .
Две другие программы нацелены на скорость и цену, используя преимущества существующих компонентов. Воздушный многоцелевой доступный по емкости эффектор (MACE) ВМС США разработан так, чтобы стоить менее 300 000 долларов за единицу при годовой производительности 500 и более, обеспечивая при этом дальность, сопоставимую с ракетами, стоящими в десять раз дороже. ВМС США надеются достичь этих характеристик, используя преимущества существующих систем наведения и управления, аддитивного производства для ракетных двигателей и модульных конструкций.
Как и MACE, программа ВВС Extended Range Attack Munition (ERAM) планирует использовать доступные компоненты и модульное производство для достижения высоких темпов производства. ВВС, предназначенные для жесткой электромагнитной среды в Украине, хотят, чтобы ERAM были адаптивными и могли ориентироваться без GPS.
Действуя как производитель
Обычный ответ Пентагона на нехватку боеприпасов — как призывают многие военные аналитики — заключается в том, чтобы попытаться создать больше современного оружия. Но этот подход, по мнению авторов, в корне ошибочен. Даже добавление совершенно новой производственной линии в лучшем случае удваивает выпуск, одновременно истощая запасы индивидуальных компонентов и создавая искусственный дефицит. И как мы видели на Украине, инновации на поле боя могут сделать запасы изысканного оружия неактуальными в одно мгновение.
Поэтому вместо того, чтобы продолжать накапливать устаревшее, Министерство обороны США должно разработать взаимодополняющее семейство оружия снизу вверх, которое можно было бы производить на нескольких объектах в военное время. Чиновникам по требованиям необходимо будет отдать приоритет адаптивности и масштабу производства, а не чистой производительности. Руководителям программ необходимо будет использовать открытые архитектуры, которые обеспечивают непрерывную эволюцию по мере развития технологий и цепочек поставок. Самое главное, промышленности необходимо будет создать конструкции, способные к быстрому росту и массовому производству, которые будут соответствовать существующим производственным мощностям.
Этот подход снизу вверх использует преимущества промышленных возможностей Америки. Контрактная производственная база США, которая уже производит точную электронику в объемах, которые затмевают военные потребности. Эти компании поддерживают сложные протоколы контроля качества и безопасности и предлагают эластичные мощности, которые могут резко возрасти при необходимости. Основа, которую они предоставляют для сборки оружия, может быть дополнена компонентными технологиями для программного обеспечения, ракетных двигателей , химикатов боеголовок , а также автоматизированного производства и 3D-печати для структурных элементов, которые разрабатывает новое поколение стартапов в сфере обороны США.
Критики будут утверждать, что использование коммерческих мощностей ставит под угрозу производительность или безопасность. Но это упускает суть. Оружие в руках, которое может развиваться по ходу боя, бесконечно полезнее для американских войск, чем пустой ракетный магазин и впечатляющая презентация PowerPoint.
Чиновники по закупкам Министерства обороны США должны предпринять четыре ключевых действия для внедрения этого нового семейства оружия.
Во-первых, им необходимо устранить политические барьеры, которые мешают использованию коммерческих компонентов, таких как устаревшие или негибкие технические стандарты.
Во-вторых, им следует ускорить текущие усилия по оцифровке и сделать тестирование и квалификацию оптимизированным и непрерывным процессом вместо трудоемкой одноразовой проверки.
В-третьих, им необходимо будет организовать программы вооружений, чтобы позволить строить и развивать системы миссий от искателей до двигателей независимо от физических структур.
В-четвертых, им следует составить контракты, чтобы вознаграждать способность поставщика производить вовремя и в масштабе, а не его способность достигать произвольных целевых показателей производительности.
Ни одно из этих изменений не требует нового законодательства или реорганизации. Они просто требуют от руководителей программ направлять подход снизу вверх, основанный на доступных промышленных возможностях, а не на произвольных спецификациях производительности сверху вниз. Программы ERAM, MACE и ETV доказывают, что эта модель может работать. Теперь необходимо желание финансировать и масштабировать ее.
ВВС США рассматривают выбор между доступностью и возможностями совместной боевой авиации
ВВС США планируют вторую программу Collaborative Combat Aircraft, и ключевым решением является то, следует ли искать более доступные решения или системы с более совершенными возможностями, заявил главный чиновник службы по закупкам 10 декабря 2024 года.
Программа Collaborative Combat Aircraft, или CCA, направлена на развертывание не менее 1000 полуавтономных беспилотных самолетов, которые могут летать вместе с новыми и существующими пилотируемыми истребителями.
В апреле 2024 года Военно-воздушные силы выбрали Anduril и General Atomics для создания серийных репрезентативных транспортных средств для первой инкрементной программы и планируют принять конкурентное решение о производстве в 2026 финансовом году и вывести на рынок полностью работоспособные возможности к концу десятилетия.
Наряду с разработкой CCA Increment 1, служба также закладывает основу для Increment 2 программы, сказал Эндрю Хантер, помощник секретаря ВВС по закупкам, технологиям и логистике.
Военно-воздушные силы запросили финансирование для запуска Increment 2 в своем бюджетном запросе на 2025 финансовый год, который все еще ожидает одобрения Конгресса, сказал Хантер во время мероприятия Центра стратегических и международных исследований.
Ключ к принятию правильных компромиссов — проведение тщательного анализа данных и взаимодействие с сообществом пользователей, чтобы понять, «что действительно важно для них, что имеет значение», — сказал он. «Именно это взаимодействие с сообществом пользователей помогает нам разобраться, если мы собираемся добиться больших возможностей в одной области, то нам по сути придется согласиться на меньшее в другой, если мы собираемся достичь доступной массы».
Хантер сказал, что у сервиса есть «некоторые идеи о том, как мы увидим, как Increment 2 вписывается в более широкую конструкцию сил ВВС, и это поможет сформировать диалог с промышленностью, чтобы сказать: «Основываясь на том, что, по нашему мнению, Increment 2 делает как часть конструкции сил, является ли он более доступным? Является ли он более изысканным, и где он находится в спектре?»
У разных компаний, вероятно, будут разные концепции, и некоторые из них будут более выгодными и инновационными, чем другие, сказал он. Запустив Increment 2, пока Increment 1 все еще находится в стадии разработки, сервис позволит поставщикам, которые не выиграли контракты Increment 1, повторно побороться за Increment 2, добавил он.
«Если вы подумаете о том, когда мы летаем на наших платформах в ВВС, чем они в основном занимаются? Ну, они в основном проходят обучение», — сказал он. «Обучение в основном предназначено для экипажа: пилотов, обслуживающего персонала и других элементов вспомогательного экипажа».
С беспилотными самолетами «вам не обязательно иметь это», — сказал он. «В этом сценарии компьютер — это экипаж. Также будет некоторая наземная команда, но это не будет так… что каждый CCA должен будет регулярно летать в учебных целях, как вы видите в случае с пилотируемой платформой».
Кроме того, ранние версии Collaborative Combat Aircraft не рассчитаны на срок службы в 30 или 50 лет и, таким образом, не будут «отправляться на склад каждые пять лет и подвергаться существенному ремонту», — сказал он. «Существует много упрощений, много экономии, связанной с тем, что не нужно делать все те вещи, которые вы бы делали с F-22».
«В целом я ожидаю, что расходы на поддержание CCA, вероятно, будут ниже, чем у пилотируемой платформы, и я бы ожидал разумного запаса», — сказал он. «Но… наши специалисты по стоимости должны действительно вникнуть в это, и они очень хорошо справляются с такого рода анализом и понимают эти последствия. Так что больше о том, как это будет работать, будет сказано позже».
