16 января исполняется пять лет назначения М. В. Мишустина председателем правительства. Порой кажется, что это было вчера, а порой, что прошла уже вечность. Коронавирус и СВО знаменовали собой новую эпоху для всего мира, и жизнь стала неимоверно более интенсивной, чем до 2020 года.
Именно в том году человечество, само того не заметив, совершило революцию, начав жить в социальных платформах (соцсетях, используемых для массового управления) и с бурно развивающимся искусственным интеллектом, стремительно и непредсказуемо обучающимся на «цифровых следах», оставляемых нами (в том числе и в этих платформах).
Сейчас очевидно: внезапно назначив новым председателем правительства именно Мишустина (тогда, пять лет назад, это решение своей неожиданностью вызвало шок), президент Путин проявил потрясающие чувство истории и понимание технологического прогресса. Ведь Мишустин, возглавляя налоговую службу, перевел её на цифровую платформу и сделал тем самым все налоговые процессы не только невероятно (для предшествующих времен) комфортными, но и столь же невероятно эффективными, — и был назначен, по всей видимости, именно для тиражирования этого успеха на всю систему госуправления.
И эта задача была решена в кратчайшие по любым меркам сроки. В результате Россия, несмотря на колоссальные размеры и разнообразие, стала безусловным мировым лидером по цифровизации государства и его переводу на платформенную основу, что качественно повысило ее жизнеспособность и обеспечило уверенное развитие в условиях в прямом смысле слова небывалых потрясений и враждебных внешних воздействий.
Небывалая, непредставимая устойчивость нашей Родины к агрессии «коллективного Запада», которая должна была уничтожить нас — сначала индуцированной истерией по поводу коронавируса, а затем и прямым военно-санкционным способом, — в огромной степени личная заслуга премьера Мишустина.
Цифровизация госуправления вызвала целую гамму самых разнообразных позитивных изменений.
Наиболее наглядно резкое повышение эффективности бюджетной политики, достигнутое при всех ее недостатках (от коррупции до утраты культуры даже разработки, не говоря о реализации крупных проектов). Это повышение заставляет пересмотреть экономическую теорию, которая просто не допускает возможности существенной компенсации негативных последствий макроэкономической политики глубоко частными по отношению к ней мерами политики бюджетной. А ведь эта «существенная компенсация», не представимая для теоретиков, давно уже стала бытом!
Выстраивание вокруг бюджетных расходов цепочек производства добавленной стоимости и обеспечение их устойчивости фактически возродило не только кратко-, но и среднесрочное планирование социально-экономического развития — причем не на заведомо устаревшей и не соответствующей современным реалиям индустриальной основе, а сразу на основе наиболее передовых цифровых платформенных решений.
На их же основе премьер Мишустин впервые после распада Советского Союза обеспечил интеграцию отраслевой и региональной политики и качественно повысил эффективность госуправления, в том числе обеспечением ответственности ранее принципиально безответственных групп чиновников (вроде тех же вице-премьеров).
И все эти (и многие другие результаты) результаты достигаются в условиях понятных и, по большому счёту, неизбежных (хотя, пожалуй, и слишком долго не исправляемых) «болезней роста» платформенного управления, включая избыточный формализм, игнорирование не предусмотренных заранее информационных сигналов и затрудненность мало-мальски серьезных изменений реализуемой политики (так как жизненно необходимое преодоление этих и других недостатков требует слишком трудоемкой корректировки базовой модели).
«Пятилетка Мишустина» принесла России поразительные успехи и сегодня позволяет нам достаточно уверенно смотреть в будущее.
