— Договор о всеобъемлющем стратегическом сотрудничестве был заключен между Россией и Ираном 17 января, накануне вступления Дональда Трампа во власть. Может союз Москвы и Тегерана стать сдерживающим фактором для Вашингтона и Тель-Авива?
— Народ Израиля, я верю, не хочет никакой войны, понимая, что она принесет ему горе. Вооруженный конфликт хочет начать премьер Нетаньяху и его группировка крайне правых, а также религиозные фанатики, которые превратили пространство Израиля просто в какое-то безумие, подобие «Исламского государства»*, только с иудейским оттенком. Война для них — это бизнес и способ выживания. Что касается США, то и Трамп не хочет этой войны. Он бизнесмен, планирует заключить сделку с Ираном и с Китаем.
Поэтому война будет только в том случае, если договоренности США с Ираном и Китаем не выйдут на какой-то результативный уровень.
— То есть в конечном счете, ведя переговоры с Ираном, США держат в уме Китай?
— Китай начал богатеть и превратился в одну из ведущих держав мира после «сделок» с США. Первое соглашение было заключено еще в 1979 году после визита Дэн Сяопина в Вашингтон. Используя Китай для борьбы с СССР, американцы вырастили экономически сильного противника, с которым сегодня ведут торговую войну.
Сейчас Трамп хочет ослабить Китай, и для этого оказывает давление на Россию и на Иран. Переговоры с Россией и Ираном нужны Трампу только для того, чтобы заключить соглашение с Китаем. Россия — это стратегический тыл Китая, а Иран — главный энергетический партнер Китая. От результатов этих переговоров во многом зависит мир на Ближнем Востоке.
— Во время визита в Вашингтон израильского премьера Нетаньяху Дональд Трамп произнес фразу: «Ты мне слишком дорого обходишься». Может ли Израиль начать самостоятельные военные действия? Есть ли у него для этого возможности? И насколько серьёзен собственный ядерный потенциал Израиля?
— У Израиля есть 162 тактических ядерных боеголовки. Есть у и собственная ядерная программа. Израиль — крайне агрессивное государство, которое было создано в 1947 году для того, чтобы вести войну. И с тех пор исполняет роль американского «боевого кулака» на Ближнем Востоке.
Но эта роль была нужна во времена Холодной войны. Сейчас мир изменился, и содержать Израиль непонятно для чего американцы больше не хотят.
— Позиции Ирана как региональной державы все-таки, согласитесь, ослаблены после разгрома парии «Хезболла». Да и внутриполитическая ситуация в стране нестабильная. Не проще ли Америке организовать, как она это любит, цветную революцию, а не начинать военные действия?
— Нет, цветная революция в Иране невозможна. Структура этой страны принципиально отличается от созданных западными колонизаторами псевдодемократий на Ближнем Востоке. Иран принципиально отличается от многих других государств, в которых были цветные революции.
Достаточно вспомнить, что его политическая система восходит не к инициативам колонизаторов, как в других странах Ближнего Востока. Иран — результат очень глубоких, серьезных цивилизационных преобразований, это государство с давней историей и традициями.
Безусловно, он переживает сейчас непростые времена, большое количество людей недовольны властью, но цветная революция там невозможна. В 2009 году была попытка организовать «зеленую революцию в Иране, но она провалилась.
К тому же цветная революция — это метод глобалистов. А Трамп антиглобалист. Он хочет заключить сделку с Ираном и дать ему выход на мировые нефтяные рынки в обмен на отказ от ядерной программы.
— Падение режима Асада в Сирии как-то ослабило Иран с геополитической и стратегической точки зрения?
— Падение режима Башара Асада произошло по договоренности между Тегераном и Вашингтоном, в результате неформальных контактов.
Вашингтон передал Тегерану через третьих лиц: если вы не уйдете из Сирии, мы вынуждены будем вступить с вами в войну. У Нетаньяху был следующий план: Израиль наносит массированный удар по иранским вооруженным силам на территории Сирии, а это десятки тысяч людей, десятки генералов, тысячи офицеров.
Иран не сможет на это не ответить, а США будут вынуждены втянуться в войну как стратегический партнер Израиля. Я думаю, что через посредников вроде Илона Маска или через президента Турции Эрдогана Тегерану передали: мы вас очень просим отойти, сдать Асада, иначе — война, которая может перерасти в ядерную. Иран нехотя это сделал.
Поражение режима Асада, или иранских добровольцев, группировки, которая находилась в Сирии, было результатом политического решения, которое было принято в Тегеране, чтобы избежать войны. То есть переговоры между Вашингтоном и Тегераном начались достаточно давно. Нетаньяху на эти переговоры реагирует крайне болезненно: он окажется не у дел и под уголовным судом, если Тегеран и Вашингтон заключат сделку.
— Если ядерная сделка не состоится и военные действия все-таки начнутся, какие государства на Ближнем Востоке на чьей стороне они выступят? И какова будет позиция России?
— Арабские страны можно не принимать во внимание, у них нет серьезных вооруженных сил. Даже те, у кого они есть, например, Саудовская Аравия, не могут хотя бы с хуситами справиться.
Напомню: у йеменских повстанцев серьезная армия, оснащенная в частности сверхзвуковыми истребителями F-35. Поэтому в Саудовской Аравии не хотят войны. Многие ближневосточные государства вообще были созданы не для войны, а для торговли нефтью и газом, и это их единственная цель.
Россия воевать не будет. По договору о всеобъемлющем стратегическом сотрудничестве с Ираном Россия не обязана воевать. Но мы, безусловно, сейчас оказываем Ирану серьезную военно-техническую помощь, поставляем самолеты и другие вооружения.
Это надо было делать позавчера, но лучше поздно, чем никогда, потому что безопасность Ирана — это и наша тоже.
— Как вы оцениваете сейчас вероятность начала войны на Ближнем Востоке?
— Крайне низко. Трампу эта война не нужна, Ирану и России тоже. У Трампа главный план — заключить соглашение с Китаем. Сейчас Китай очень силен, и Трампу надо ослабить Китай, но не войной, а тарифами. Трампу дела нет до Украины.
Ему важно договориться за счет решения украинского вопроса с Путиным, чтобы Россия перестала быть для Китая стратегическим тылом.
— Думаю, дальнейшее развитие ситуации — в словах Трампа: «Проще договариваться, чем воевать». Так что эта война, видимо, так и останется в стадии «прохладной», дипломатия победит.
— Я вас уверяю, мы еще сможем увидеть встречу Трампа с президентом Ирана. Это стопроцентно.
* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 г. признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
