Переговорный трек по урегулированию конфликта на Украине вышел на новый виток спирали. 15 мая в Стамбуле должны пройти переговоры России и Украины. Дату и место встречи назначил президент России В.В. Путин, завершая праздничные мероприятия, посвящённые 80-летию Победы в Великой Отечественной войне и переговоры с высокими гостями, выступив в ночь с 10 на 11 мая 2025 года перед представителями СМИ.
Дословно сказано следующее: «Мы настроены на серьёзные переговоры с Украиной. Их смысл в том, чтобы устранить первопричины конфликта, выйти на установление долгосрочного прочного мира на историческую перспективу. Не исключаем, что в ходе этих переговоров удастся договориться и о каких-то новых перемириях, о новом прекращении огня. Причём о реальном перемирии, которое соблюдалось бы не только Россией, но и украинской стороной, было бы первым шагом, повторяю, к долгосрочному, устойчивому миру, а не прологом к продолжению вооружённого конфликта после довооружения, доукомплектования ВСУ и лихорадочного рытья окопов и новых опорных пунктов. Кому нужен такой мир?»
В.В. Путин также подчеркнул: «Наше предложение, что называется, на столе. Решение сейчас за украинскими властями и их кураторами, которые, руководствуясь, похоже, своими личными политическими амбициями, а не интересами своих народов, хотят продолжать войну с Россией руками украинских националистов».
Российское предложение стало ответом на некое подобие ультиматума Британии, Франции, Германии, а также Украины о «безусловном 30-дневном перемирии с 12 мая». В.В. Путин просто проигнорировал лидеров «Коалиции желающих» и выдвинул своё — альтернативное предложение.
Зеленский и поддерживающие его европейские круги некоторое время пытались гнуть прежнюю линию: сначала — безусловное перемирие на 30-дней, а только затем — переговоры. Но после того, как Дональд Трамп публично поддержал идею двусторонних переговоров России и Украины в Стамбуле, они были вынуждены сменить риторику, а Зеленский и вовсе заявил, что намерен прибыть в столицу Турции лично. Главарь киевского режима подчеркнул, что готов вести переговоры только с Путиным и что делегация без участия российского президента не имеет смысла. Тезис обыграл и руководитель офиса Зеленского Ермак, заявив что отсутствие Путина в Стамбуле будет «доказательством незаинтересованности России в мире».
Ситуация становится все более похожей на какой-то дипломатический пинг-понг или постановку для одного зрителя — Трампа, который настаивает на своем статусе посредника в процессе урегулирования конфликта на Украине. Хотя США являются по всей военно-технической фактуре очевидной стороной в конфликте и по-прежнему поставляют Киеву оружие, разведданные и управляют боевыми действиями ВСУ.
Позиция Москвы в целом понятна. Военно-политическое руководство России заинтересовано в уменьшении участия США в украинском конфликте и, очевидно, полагает, что сохранение переговорного процесса по данному вопросу служит названой цели.
Надо сказать, что администрация Трампа неоднократно предлагала возобновления прямых переговоров между представителями Российской Федерации и Украины. И это означало с самого начала сужение переговорного трека с Америкой до «украинских рамок» (см. подробнее комментарий «Три «мирных плана» от 26 апреля 2025 года). В основном этой тематике, в частности, был посвящён и визит спецпредставителя президента США Стива Уиткоффа в Москву 25 апреля. В таком переговорном сценарии за скобками остаётся проблема новой архитектуры безопасности в Евразии или, как минимум, в Европе с учётом российских интересов. Ведь украинский вопрос — это лишь часть большой геополитической мозаики. По сути, «партнеры» постепенно дожимают ситуацию до формата, удобного американской стороне. Главный риск череды уступок в этой логике в том, чтобы не оказаться в ловушке, за которой возникает отказ от принципиальных позиций.
Нельзя не видеть, что тезис о желании новой администрации США «выйти из войны на Украине» или, по крайней мере, «сократить своё участие» основан исключительно на словесных интервенциях самого американского президента и членов его команды. Если же смотреть на факты, то они говорят об обратном. Только за апрель 2025 года в интересах ВСУ было сделано: 38 рейсов транспортных «Боингов» из США в польский Жешув, 18 рейсов С-130J ВВС Канады из Загреба в Жешув (доставка военной помощи США, прибывшей по морю), 10 рейсов украинских Ан-124 в Жешув, в т.ч. 2 из них из США, 1 рейс из Бельгии, 1 рейс из Германии и 6 рейсов из Норвегии. Весьма интенсивный траффик, однако. Можно, конечно, сослаться на аргумент, будто это всё согласовано ещё при прежней администрации США. Однако точно известно, что один из рейсов украинского Ан-124 в Жешув из США был с запчастями к истребителям F-16. В начале мая Госдеп США одобрил контракт на продажу Украине пакета оборудования и услуг, связанных с F-16, примерно на $310,5 млн. Он предполагает, в том числе, обучение украинского техперсонала и пилотов, поставку запчастей, программного обеспечения, логистические услуги.
30 апреля администрация Трампа уведомила Конгресс США о намерении одобрить экспорт продукции оборонного назначения на Украину путем прямых коммерческих продаж (DCS) на сумму $50 млн и более. Согласно The New York Times, 9 мая «представитель Конгресса заявил, что Соединённые Штаты одобрили передачу Германией Украине 125 ракет дальнего радиуса действия и 100 ракет к ЗРК Patriot. Критически необходимое оружие производится в Соединённых Штатах и не может быть экспортировано — даже если оно принадлежит другой стране — без одобрения американского правительства».
Дистанцированию США от Украины не способствует и т.н. сделка по редкоземельным металлам — Соглашение между Правительством Соединённых Штатов Америки и правительством Украины о создании американо-украинского инвестиционного фонда восстановления. В этом пакете три документа, однако депутатам Верховной Рады при ратификации 8 мая был представлен только один. Остальные два на 110 страниц были ратифицированы без ознакомления.
Очевидно, что получение доступа к украинским активам ещё глубже погружает США в украинский вопрос. У администрации Трампа появилась прямая заинтересованность прорисовать границы своей экономической зоны на территории бывшей УССР (см. подробнее комментарий «Американское Междуморье» от 23 марта 2025 года). Отсюда и постоянно повторяемое требование заморозить конфликт на Украине по линии фронта. Оптимально для США добиться этой цели через добровольное согласие России. В то время как достижение всех целей СВО ставит на проекте американской колонии на Украине жирный крест.
Существенно, что документы по сделке подписаны и ратифицированы нелегитимными госорганами Украины. Трамп занервничал, когда В.В. Путин 27 марта в ходе посещения атомного подводного крейсера «Архангельск» назвал Зеленского нелегитимным президентом: «Гражданские органы власти, они сегодня на самом деле в соответствии с конституцией Украины не являются законными. Выборы-то не были проведены там президента, а конституция устроена так, что все назначаются президентом, в том числе региональные органы власти, губернаторы назначаются и так далее. Если он сам нелегитимный, то все остальные тоже». Данный тезис на юридическом языке означает, что сделка США-Украина по украинским ресурсам ничтожна.
В последние недели администрация Трампа начала стращать всех тем, что может выйти из переговорного кейса по Украине, если не будет достигнуто результатов, которые, естественно, её устроят. Но насколько эта угроза реальна? Не является ли именно Вашингтон главным бенефициаром постоянно идущих переговоров?
Дело в том, что американцы практически всегда используют переговоры как способ контроля уровня эскалации. В ситуации, когда одна ядерная держава в лице США воюет через посредника на территории другой ядерной державы (России), контроль уровня эскалации имеет исключительное значение. Он позволяет не скатиться к прямому военному конфликту, который может привести к обмену ядерными ударами.
Второй важный момент затеянного Трампом переговорного процесса — это снижение военного давления России на подопечный Западу киевский режим. Удалось ведь уговорить Москву на энергетическое перемирие на 30 дней, которое она соблюдала в одностороннем порядке. Да и перемирие на Пасху и на День Победы тоже были в определённой мере данью переговорам. И в целом военная активность России на фоне переговоров снизилась.
«Российская партия мира» даже придумала под это свой тезис — «плавная деэскалация» и активно его пиарит: «Никаких официально объявленных перемирий, но при этом — снижение интенсивности боевых действий благодаря работе переговорщиков на треках непубличной дипломатии. Признаком этого станет продолжение войны на земле, но обоюдный отказ от ударов с воздуха по районам вне ЛБС». На практике это предполагает лишение ВС РФ одного из главных преимуществ — ударов на всю глубину Украины, а также способствует вводу войск ряда стран НАТО и обеспечению их безопасности на украинской территории.
Третий момент — постоянно идущие переговоры являются средством торможения мобилизации России, в первую очередь на психологическом уровне. Победа на две трети нематериальна. Переговорный кейс, раздутый российскими СМИ и значительной частью ЛОМов, расхолаживает как войска, так и население, а также государственный аппарат.
Фактически через переговоры администрация Трампа хочет добиться прекращения конфликта на Украине на своих условиях, среди которых — спасение киевского режима и сохранение его военного и экономического потенциала. Программа минимум — снижение военного потенциала России, уравнивание его с украинским за счёт всяких ограничений, что обеспечит войну на истощение на долгие годы.
Можно предположить, что главные цели администрации Трампа в конфликте на Украине — это сохранение его управляемости, снижение рисков для самих США и материальных издержек.
Пойдя на предложенный администрацией Трампа формат переговоров, Россия формализовала американское управление конфликтом на Украине. При этом управленцем-посредником выступает сторона в войне. Но России никогда не поздно выставить свои прежние условия диалога с США в виде общей деэскалации и отказа от ведения войны через посредника (см. подробнее комментарий «In hostem omnia licita» от 24 марта 2025 года).
