Нам не оставили выбора
Сергей Черняховский
Украина превращается в ключевой момент отношений России и ее основных западных конкурентов
Судя по тому, что двенадцатичасовой выпуск новостей по Первому каналу был начат не сообщениями о кровавом подавлении объединившимися боевиками Авакова и Яроша народных протестов в Харькове, руководство России на сегодня не готово адекватно реагировать на происходящие события.
Об итогах Мюнхенского сговора Черчилль когда-то сказал: «У Англии был выбор: бесчестие или война. Она выбрала бесчестие – и получила войну».
В связи с ситуацией на Украине и последними событиями на Востоке Россия оказывается перед тем же выбором. Пока он такой же, как был месяц назад в Крыму: либо предать ожидания тех, кто на тебя надеется, либо вступить в конфликт с ведущими странами мира.
Возможно, если бы тогда Россия не ограничилась поддержкой Крыма, сегодня ситуация была бы иная. Повод был бы один и политическое событие одно: то, что наши конкуренты называют «нарушением территориальной целостности Украины». И истерика в Брюсселе и Вашингтоне – примерно та же.
Понятно, что обстановка и формальные моменты в Крыму и Севастополе с одной стороны и Донецке, Луганске и Харькове с другой разнятся. И понятно, что реакция противников была бы жестче, хотя и ненамного. Военной реакции все равно бы не последовало.
Но реакция противной стороны и так определяется не тем, что было бы на самом деле, а тем, как им выгодно было бы представить ситуацию для оправдания своей реакции.
Россия не вводила войска в Крым. Но ее конкуренты все равно твердят, что она их ввела, и публикуют фотографии военной техники, сделанные на учениях в других регионах страны.
В дни референдума жители Севастополя изумлялись тому, как их же друзья и родственники из Киева и Одессы убеждали спасаться и обещали приютить, уверенные, что Севастополь оцеплен колючей проволокой, а голосовать на референдум всех гонят под дулами автоматов. Еще раз: это говорили не кто-нибудь, а друзья и родственники, потому что все это им с наглой уверенностью внушали киевские и западные СМИ.
Поэтому, если бы уже тогда, во время первой волны протестов и первой волны занятия административных зданий, Россия действительно ввела войска на Юго-Восточную Украину, те же СМИ говорили бы то же самое и обвиняли бы ее в том, в чем и так обвиняли, но только один раз. А если она сделает это сейчас – ее будут обвинять два раза.
Россию подводят половинчатость и непоследовательность. То же было в 2008 году: либо не нужно было ввязываться в ситуацию с военным конфликтом в Южной Осетии, либо нужно было освобождать всю Грузию. Кстати, одна из главных претензий грузинского общества оказалась именно такой: «Осетию и Абхазию отобрали, Саакашвили оставили. Лучше бы наоборот». Или: «Либо ничего не трогали, либо если ж взяли Осетию с Абхазией – то избавили бы и от Саакашвили».
И похожая претензия существует у украинского общества: «Пока было страшнее всего, пока на Майдане шли бои, Россия бездействовала. Все так или иначе закончилось – отобрала Крым. Получается, что просто ждала, чем поживиться. Вот если бы в феврале и в Киев – тогда бы приветствовали!»
Есть такой политико-военный принцип, который гравируют на шашках: «Без нужды не обнажай – без славы не вкладывай».
С Крымом все получилось со славой. Но слава Крыма может быть омрачена вялой позицией на Юго-Востоке. Он просит о помощи так же, как просил Крым. Если ему не помочь, он может не выстоять и будет считать себя преданным. А если нынешняя власть подавит сопротивление Юго-Востока – и ему будет плохо, и ее потенциальным сторонникам будет трудно на нее полагаться.
Понятно, что положение – почти как после взятия Петром Азова: крепость взяли, а на войну со всей Портой (в данном случае не Украиной, но «западной коалицией») сил нет. Петр решил задачу, форсированно выстроив в Воронеже флот и спустив его в Черное море, после чего без начала военных действий Турция заключила мирный договор. А русская армия вошла в Прибалтику, где сначала была разбита, а потом покончила с Швецией как великой державой.
А начиналось все с одной для тогдашнего мира второстепенной крепости. И обращает внимание стиль действий: построить флот под Воронежем – и довести корабли до Стамбула. Потом построить еще один, в Архангельске, и перетащить волоком в Балтийское море.
Что-то подобное напрашивается и в сегодняшней ситуации. Начали – нужно идти до конца. Всегда нужно делать больше, чем представляется возможным и безопасным. Когда защитили Крым, еще можно было ограничиться и Юго-Востоком. Раз тогда этого не сделали – сейчас придется решать проблему Юго-Востока.
Но теперь решать проблему Юго-Востока мало: сегодня нужно решать и проблему Киева. Если ее не решить сейчас, то это все равно придется делать несколько позже, но тогда придется решать уже и проблему Львова.
Что останавливает сегодня руководство России от последовательной позиции в отношении событий в Луганске, Донецке и Харькове? Враждебная позиция США, ЕС, НАТО.
Наличие препятствия – достаточное основание для его устранения. «Если нельзя отодвинуть Ленинград от финской границы – нужно отодвинуть финскую границу от Ленинграда».
Украина (что, в общем-то, можно было предвидеть) превращается в некий ключевой момент отношений России и ее западных конкурентов, более того – всей современной конфигурации мира. Отказавшись от сотрудничества в формате «восьмерки», наши конкуренты воспроизвели ранее существовавшую двухполюсность: они – с одной стороны, Россия – с другой.
«И мы горды, и враг наш горд. Рука, забудь о лени. Посмотрим, кто у чьих ботфорт, посмотрим, кто у чьих ботфорт, в конце концов, согнет свои колени».
Кстати, тогда, триста лет назад, судьба Швеции, претендовавшей на гегемонию в том мире, решилась именно на Украине. Россия тогда не ставила изначально перед собой задачи уничтожения великодержавия Швеции. Ей нужно было очень немногое – воссоединение того, что называлось «исконными русскими вотчинами», – захваченных у нее за сто лет перед этим территорий Прибалтики. Швеция ввязалась в войну на два десятка лет и переоценила свои силы.
Здесь, опять-таки, что-то похожее, но в роли Швеции выступает западная коалиция, и она показала, что не хочет воспринимать интересы России как значимые. В частности, намеренно, как может, вплоть до посылки своих переодетых наемников, противится восстановлению ее территориальной целостности.
Если так, то получается, что Россия должна найти смелость и сделать вывод: пока западная коалиция в нынешнем виде существует, Россия не может рассчитывать на то, чтобы с ней и ее интересами считались.
И закончиться это может одним: либо перестанет существовать Россия, либо перестанут существовать НАТО и ЕС.
КМ.ru 8.04.2014
