О чем договорились Путин с Эрдоганом
Михаил Делягин
Известный экономист Михаил Делягин рассказывает, о чем договорились Путин с Эрдоганом в Азербайджане. Тема – это «Турецкий поток».
На самом деле началось уже строительство якобы конкурирующего газопровода, который будет идти через Азербайджан. Но это не является проблемой для российско-азербайджанских отношений, потому что по этому газопроводу пройдет всего-навсего 16 млрд. кубов в год. Больше у Азербайджана нет.
Из них 6 млрд. оставит себе Турция, 10 отправит дальше в Европу. Для масштабов европейского рынка, для масштабов российских поставок это несущественно, здесь нет повода для дискуссий, конфликтов и так далее. Европейцы надеются, что они к этой трубе подключат газ Туркмении и Ирана. Но есть маленькая проблемка. Туркменский газ весь китайский сегодня по определению. И как бы они ни наращивали, газ весь все равно будет идти в Китай. Конечно, теоретически можно себе представить, что Исламское государство дестабилизирует Туркменистан, но в этом отношении газ очень долго не будет идти никакой и никуда. И иранский газ тоже на корню, нельзя сказать, что фрахтуется, это все-таки не корабли, но китайские компании приходят на иранские месторождения в достаточно заметных масштабах. И понятно, что первая рука в Иране будет китайская в части газа. Это не будет нашими конкурентами.
А Евросоюз тоже уже понял, что что-то происходит не то. Евросоюз сделал заявление о том, что хорошо, пусть будет идти проклятый газ из проклятой России, но при условии, что он из Турции пойдет не сразу в Европу, а пойдет на север, в обход Украины и войдет в тот самый нефтепровод в Словакии, по которому сейчас идет газ из Украины. То есть Евросоюз уже Украину сдал, это была одна из таких тихих сенсаций рижского саммита. Они согласны, они уже с этим внутренне смирились, они только хотят, чтобы не было самостоятельной трубы. Почему – я не очень понимаю. Я думаю, что здесь лоббизм, конечно, не Словакии, а лоббизм в первую очередь Германии, которая хочет, чтобы распределяющий центр был у нее, Австрии и Словакии, которые все-таки достаточно сильно сейчас связаны и в политическом отношении тоже.
Нашим все это безразлично. Мы говорим, что наше дело – довести до границы Турции с Евросоюзом, а дальше – куда угодно. И я думаю, что здесь принципиальные договоренности достигнуты были. Другое дело, что сейчас, если обо всем договорились, должны работать эксперты. Потому что вопрос цены. И, самое главное, европейцы не захотели с нами общаться по поводу инфраструктуры. Отлично, пусть строят сами. Потому что понятно, что мы можем подвести газопровод к границе Турции и Евросоюза, но не дальше. И турки тоже.
Вот пока европейцы демонстрируют такую полную невменяемость. Но отправлять газ по территории Украины после 2019 года не удастся не потому, что Миллер такой хороший или Миллер такой плохой. И не потому, что Газпром такой патриотичный. По совершенно другой причине. Дело в том, что у любого газопровода есть срок годности. Газопровод через Украину после распада Советского Союза не ремонтировался. И там нужен капитальный ремонт, то есть серьезная модернизация этого газопровода. Иначе после 2019 года эксплуатация его будет больше всего напоминать применение оружия массового уничтожения. Естественно, не со стопроцентной вероятностью, но с неприемлемой для того, чтобы это делалось на самом деле. Так что на самом деле это вопрос не политический, а технологический. Почему его не озвучивает Газпром, я не знаю. Может быть, они просто не любят говорить лишних слов.
Так что главный вопрос, конечно, был «Турецкий поток». Но есть косвенное свидетельство того, что договоренность все-таки достигнута. Дело в том, что некоторое время назад Россия и Турция провозгласили, что они ставят задачу, чтобы двусторонний товарооборот достиг 100 млрд. долларов. А в прошлом году из-за кризиса он несколько снизился. Когда люди дают обещания, особенно политики, даже хорошие политики, ничего страшного нет в том, чтобы, если обещание не получилось, ну «не смогла я», мы не будем говорить, что мы дали обещание, мы провозгласили задачу, а задачу решить не удалось, поэтому мы ее не будем решать. Просто о ней тактично умалчивают, она уходит на второй план. Все так делают в конце концов в мировой политике, ничего особо постыдного в этом нет.
Но Путин и Эрдоган зафиксировали, что они от задачи доведения двустороннего товарооборота до 100 млрд. долларов не отступают. Эта задача остается в повестке дня. Без «Турецкого потока» решение этой задачи, я приношу извинения для всех энтузиастов двусторонней торговли, но на мой взгляд, это невозможно. Поэтому детали, наверное, они обсуждали. Мы знаем, как президент России любит работать с деталями. Может быть, президент Турции не очень любит детали. Но в любом случае детали есть детали. Я думаю, что этот газопровод будет. В том числе потому, что, к сожалению, с моей точки зрения, наша управляющая часть, управляющие структуры состоят сплошь из европейцев, чтобы не сказать – иногда даже американцев. И оставить Европу без газа они не могут в принципе.
Самый большой цирк устроили по этому поводу американцы. Некоторое время назад, может быть даже не в связи с этими переговорами, а уже в связи со внутриполитическими процессами, американцы заявили, что они готовы обеспечить своим сланцевым газом Европу. Полностью заместить своим сланцевым газом плохой российский газ. Две маленьких проблемы. Для этого Евросоюзу придется построить инфраструктуру приема сжиженного газа. Это огромное очень сложное устройство по разжижению газа. И в значительной степени придется модернизировать систему газопроводов. Потому что сейчас она ориентирована совершенно по-другому. То есть это не тот триллион, который европейцы собираются вложить в создание газового рынка, чтобы он был полноценным рынком. Чтобы там не было ограничений по пропускным способностям. А это еще сверх этого сумма, которую даже никто не оценивает. Но минимум еще один триллион евро.
А второе. Американский газ очень хороший, он значительно лучше российского газа, потому что он американский. Главное его достоинство заключается в том, что он на 40 % дороже. Причем, поскольку сейчас это все оформляется в рамках соблазняющего предложения, то понятно, что в реальности разрыв в цене будет выше. А разрыв в цене обусловлен объективно, во-первых, технологией добычи. Во-вторых, технологией сжижения и разжижения. Чтобы перегнать наш газ из Западной Сибири в Европу, нужно сжечь его четверть на газотранспортных установках, при том, что технологии не очень современные, не очень совершенны. Газ теряется, сжигаются излишки. Вот со всеми недостатками сжигается четверть газа. Для того, чтобы по лучшим мировым технологиям, самым экономичным, газ сначала сжижить, загрузить в танкер, перевезти, а потом разжижить, сжигается половина этого газа. В силу этого Европе сделано предложение. Если она от него откажется и выберет американский газ, я думаю, что мы должны уважить этот выбор.
