Евросоюз снял санкции с Белоруссии. Вслед за тем, как США начали снимать их с Кубы, и они же вместе – с Ирана. Кончено, здесь есть и игровой момент: попытка, с одной стороны, оттянуть страны-союзники от России, с другой – поманить Россию, сказав: «Санкции снимаемы. Пойдете на уступки – снимем».
Но есть и признание: санкции могут нанести ущерб противнику, но, большей частью, не могут заставить его подчиниться. В отношении Белоруссии уступки были приняты как некий символический жест оммажа: важно было не то, окажется ли на свободе полудюжина грантируемых Западом маргиналов, а некое действие, которое можно было бы объявить признанием Белоруссией «правил игры» – подчинением требованиям ЕС.
В этом отношении те, кто говорят, что России не нужно добиваться отмены наложенных на нее санкций, поскольку так или иначе бесплодность их станет очевидна, и санкции самостоятельно отменят те, кто их сам и наложил, отчасти правы – санкции, оказавшиеся бесплодными, то есть не приведшие к достижению изменения политики тех, на кого они наложены, – рано или поздно отменяют.
Лучший способ добиться отмены санкций – показать их неэффективность. То есть, не идти на уступки. Причем это способ много более действенный, нежели идти на уступки: как только подвергшаяся санкциям страна делает это, ее оппонент приходит к выводу о санкционной эффективности, и стремиться достичь еще больших уступок.
Вслед за одними требуют других, потом еще больших – и так может тянуться бесконечно. Именно по этой модели Запад вытягивал из Горбачева одну уступку за другой и в конце концов просто бросил на обочине истории, когда пришел к выводу, что от бывшего генсека больше ничего получить нельзя.
Строго говоря, это отношения обычного шантажа, когда выплата откупного превращается в пожизненную уплату дани.
Лидер, который не уступает подобному шантажу, как минимум завоевывает поддержку и уважение своего народа, даже если его неуступчивость ведет к снижению уровня жизни.
Санкции США, наложенные на Кубу, только укрепили авторитет Фиделя Кастро.
Лидер, который на уступки идет, не добивается ни улучшения экономической ситуации, ни сохранения своей поддержки и уважения.
Но в случае с Россией те, кто говорит, что добиваться отмены санкции не нужно, потому что их и так отменят, не правы в том отношении, что отмену санкций вообще рассматривают как некий желаемый результат.
Как ни парадоксально, России выгодно не снятие санкций, а их продление.
И дело не только в том, что они стимулируют собственное экономическое развитие и дают подняться тем отраслям, которые были бы иначе раздавлены внешней конкуренций.
Вопрос наложения либо отмены санкций имеет минимум два измерения: экономическое и политическое.
В отношении экономического измерения существуют разные оценки: кто-то считает, что санкции наносят России существенный вред, кто-то – что они существенной роли вообще не играют, а сегодняшние проблемы экономики России в основном лишь результат падения цен на энергоносители.
То есть, либо санкции России вредят, либо санкции России не вредят.
Если санкции России не вредят, для России нет никакого смысла ни добиваться их отмены, нечем-то за эту отмену платить, тем более геополитическими уступками. И уж тем более – своими интересами и своей территорией.
Если санкции России вредят, для нее естественно добиваться их отмены. А платить за отмену и даже просто получить отмену санкций как результат признания Западом их политической неэффективности не менее вредно, чем подвергаться их воздействию.
Просто потому, что отмена санкций предполагает и допускает их последующее новое наложение.
Если исходить из того, что санкции наложены и стали данностью, которая в ближайшей перспективе не будет изменена, приходится жить под их давлением. Следовательно, менять свою экономику таким образом, чтобы она от этих санкций не зависела.
Если исходить из того, что через некоторое время их отменят, возникает соблазн «перетерпеть» – и в основном не за счет элиты, а за счет масс. То есть, не за счет имущих классов, а за счет трудовых. Следовательно, экономику не менять, рассчитывая, что через некоторое время ее модель опять окажется эффективной.
В первом случае нужно действовать и делать экономику на будущее от санкций не зависящей. Во втором – оставить ее слабой и зависимой на случай будущего нового санкционного давления. А, следовательно, в каждом случае необходимо реагировать на те или иные вызовы – опасаться нового санкционного удара. То есть, заведомо накладывать ограничения на свой национальный суверенитет и снижать свою роль в международных отношениях – быть связанными опасениями новых санкций в ситуации необходимости отстаивания национальной независимости и национальных интересов, как экономических, так и политических.
Научиться жить под санкциями – значит себя от них обезопасить и на сегодня, и на будущее – и добиться независимости. Получить их отмену – значит сохранить зависимость от них навсегда.
И более того. Если исходить из того, что санкции могут быть отменены без тех или иных уступок со стороны России, нужно вовсе не отменять, как предлагается, на следующий день введенные ответные меры. Если санкции отменяются, и мы исходим из того, что ими России был нанесен некий экономический ущерб – значит, он должен быть сосчитан и возмещен той стороной, которая его нанесла.
И ответные контрсанкции имеет смысл отменять не на следующий день после отмены вызвавших их санкций, а только на следующий день после возмещения нанесенного стране ущерба. Либо, как минимум, после согласования и подписания условий размера и срока возмещения этого ущерба.
Если говорить о политическом измерении вопроса санкций, то они были введены в ответ на проявление Россией независимости, суверенности своей политики. Их цель – подавление национального суверенитета страны, то есть, все это форма политической агрессии. Западная коалиция тем самым присвоила себе право не только оценивать, нравится или не нравится ей поведение России и ее политика, но и налагать наказания, ставить страну в угол.
Даже отказ от санкций в данном случае означает сохранение за собой такого права: хотим, в угол поставим, хотим – простим. России не нужно «прощение». России нужен явный, недвусмысленный и юридически закрепленный отказ на подобную претензию в будущем.
Вплоть до международно закрепленного осуждения попыток Запада налагать в будущем подобные наказания на те или иные суверенные страны, признания преступности подобного рода попыток и определения наказания за их осуществление.

Источник